Холодный кофе, или Одиночество Офелии Коулман - Хелена Хейл

Он помог мне встать, а после развернул к себе спиной и наклонил, прижав грудью к сену. Резко вошел, заставив меня громко вскрикнуть, и набрал дикий темп, с которым мои чувства никак не могли совладать. Реймонд пригнулся, прильнул торсом к моей спине и крепко обнял, пальцами надавив на грудь.

– Тс-с, – прошелестел он над ухом.

– Реймонд, я больше не могу… – всхлипнула я и прикусила его палец.

Еще быстрее. Еще громче. Взрыв последовал незамедлительно, а потом мы еще немного полежали на сене, липкие, счастливые, грязные. Но услышав негодование лошадей, поспешили в дом.

Я не могла уснуть той ночью. Не могла перестать улыбаться. Испытывала такое облегчение, словно долго и мучительно толкала с места грузовик, и он наконец поехал. Я лежала, поглаживая торс Рея, и тихо молилась, чтобы у него все наладилось. Не всем дано понять, что такое всеобъемлющее чувство вины. Со стороны, годы спустя, оно кажется надуманным, но внутри, в самом сердце Реймонда, оно лишь росло и крепло. И теперь, вспоминая, какими спокойными, даже умиротворенными выглядели Татьяна и ее сын в этот вечер, я даже всплакнула – так сильно душа радовалась за них.

Утром Реймонд пошел к маме, чтобы поговорить наедине. Им многое стоило обсудить, за один вечер, ясное дело, невозможно залатать трехлетнюю дыру в отношениях. Лишь бы они теперь поддерживали связь, лишь бы Реймонд знал – его любят.

* * *

Когда мы возвращались в Принстон под зимним ледяным проливным дождем, на душе у меня цвела весна. Новые чувства раскрывались, перекраивая мироощущение. Тяжелый груз злобы и ярости, мнительности и агрессии постепенно растворялся в незнакомых ощущениях. Давая советы Реймонду и наблюдая, как ему становится легче после разговора с матерью, я поняла, что и мне стоит разрешить себе жить, не оглядываясь назад.

Только вот… если мы готовы отпустить прошлое, ответит ли оно нам взаимностью?..

Вечером двадцать пятого декабря я распаковывала вещи в сестринстве. Завтра Реймонду исполнялось двадцать четыре года, и мы договорились посидеть с ним вдвоем в Кингстоне, приготовить барбекю, если позволит погода и небеса не выльют на нас очередную порцию дождя. По возвращении я написала Аарону, что день рождения Реймонд будет проводить в Принстоне, но предпочитает отпраздновать его только со мной. Зная вспыльчивый характер Беннета, трудно было предугадать, как он отреагирует на внезапный сюрприз.

Брианна вытащила меня на шопинг, как только я спустилась на первый этаж. Мы прогуливались по торговому центру, обмениваясь впечатлениями от Рождества, как вдруг подруга застыла и словно в припадке начала дергать меня за руку.

– Эм, Офелия…

– А? Что?

– Это что, твоя фотография, черт возьми?! – Брианна выглядела так, точно Джонни Депп вышел под руку с Бредом Питтом в одном нижнем белье, посылая ей воздушные поцелуи.

Я так испугалась, что резко повернула голову в сторону «чего-то». Шея хрустнула, и я скорчилась от боли. Брианна показывала пальцем на книжный магазин, в котором я регулярно покупала книги. За стеклом я увидела выкладку на стойке «Новинки». На стопке новых книжек поверх остальных было выставлено «Тело № 8 на Канинг-стрит». Моя книга.

Один экземпляр демонстрировал обложку, а второй – ее оборот с моим портретом. Мы вбежали в магазин, чуть не снеся стойку с книгами и покупателей. Под аннотацией оказалось две цитаты – моего любимого автора детективов и издательства Times. На черной обложке – в центре очерченный мелом силуэт и спины детективов.

– Лия, какого черта ты выпустила книгу и не рассказала об этом?! – возмутилась Брианна, размахивая моими книгами.

Ни хрена себе не особенный подарочек, Беннет! Меня обдало жаром от пят до затылка. Я открыла книгу, пошелестела страницами и вчиталась в текст – когда он успел заполучить новую версию детектива?! Сердце так громко стучало в ушах, что заглушало ворчания Брианны.

Мой текст. Мои предложения. Мои герои. В сердце книжного магазина, с отзывом одного из самых крутых издательств, с моей фотографией, с ценником, черт возьми! На глазах выступили слезы. Это невозможно. Нет, даже чувствуя тяжесть книги в руке, видя плотные листы с аккуратным шрифтом, я не могла поверить в то, что «лежу» в книжном магазине! Я не могла пошевелиться.

– Спроси, как меня зовут. Кажется, у меня инсульт, – прошептала я Брианне.

– Он у тебя точно случится, если ты не объяснишь, какого… – продолжала возмущаться Бри, листая страницы. – Стоп. Ты действительно не знала, что они изданы? Но как такое возможно?! Ты же должна была подписать договор, продать права и все такое… А гонорар?!

– Бри, помолчи пять минут, пожалуйста, – остановила подругу я, взяла три книги и пошла на кассу. – Пробейте, пожалуйста.

Весь путь до парковки Брианна читала вслух аннотацию, отзывы, затем отрывки из книги, потом ругалась, что я ей ни о чем не рассказывала, затем восхищалась моим талантом, а я все еще пребывала в прострации.

– Так это дело рук Беннета?! – уточнила Брианна, опуская козырек и доставая алую помаду. – Знаешь, что, Коулман? Ты должна выйти за него.

Понятия не имею, как ему удалось провернуть это без моего участия, но прямо сейчас больше всего на свете мне хотелось оказаться в его объятиях. И прокричать, что люблю его, чего бы мне это потом ни стоило!

В спортивном клубе Реймонда не оказалось, а ведь он утверждал, что дает дополнительные уроки Жаку. Может, все-таки повременить с признанием?..

Я поехала в братство, но встретила только Джи Ука, который не представлял, где Реймонд. Я начала давить на него, намекая, что Аарон рассказал мне про сюрприз ко дню рождения, чтобы тот выдал, что ему известно. Но он как запрограммированный продолжал мотать головой, утверждая, что и знать не знает ни о каком сюрпризе.

– Аштон? – Я решила попытать удачу и спросить о Рее у Холла. – Не знаешь, где Реймонд?

– Три часа назад видел, как он уезжает из коммуны. Но куда – не сказал.

– Странно… ладно, попробую наведаться в Кингстон. Может, он решил начать приготовления к празднику.

– Думаешь, он там?

– В худшем случае хотя бы удостоверюсь, что это не так, – вздохнула я.

– Ладно, я позвоню, если что-то разузнаю. Напиши мне из Кингстона.

Аштон положил трубку. Вытащив из пачки сигарету, я включила музыку и сделала громче песню «Keep Moving». Дороги оказались пустыми, и если обычно путь до Кингстона занимал не меньше сорока минут, то сегодня я домчалась до дома Рея всего за двадцать. У ворот стоял его «кадиллак». Облегченно вздохнув, я улыбнулась своему отражению. Теперь ничто не мешало мне светиться от счастья и любви.

Так я думала, пока не вышла из машины.