На горизонте – твоя любовь - Нетта Хайд

Я обвиваю его шею руками, придвигаясь ближе к его телу, углубляя поцелуй. Чувствую, как сильно мне не хватало этого момента – поцелуя, который заставляет внутри все крутиться вихрем, низ живота яростно пылать и желать уединения, сорвать с себя это тесное платье, с него брюки и наслаждаться до тех пор, пока меня реально не начнет тошнить от него. Да, такие чувства вызывает у меня этот поцелуй.

Он кладет руки на мою поясницу, посылая невидимые импульсы прямо в мой мозг. Токи пробуждают во мне ощущение родного тепла, радости и умиротворения. Хантер обладает талантом выводить меня из себя, но парадокс в том, что он же умеет меня успокаивать.

Мы могли бы стоять так весь оставшийся вечер, если бы у Хантера не начал вибрировать телефон в кармане, вызывая приятные покалывания в области моего бедра. Он отстраняется от меня, и на мгновение наши взгляды встречаются.

Одна секунда – как целая вечность, полная эмоций.

Сотни ударов в груди. Пылающие губы. Сладкое предвкушение продолжения.

– Прости, – говорит он, отступая, чтобы ответить на звонок. И теперь я теряюсь в догадках: это извинение за поцелуй или за то, что он был вынужден отойти от меня?

Простояв несколько минут в одиночестве, ко мне все-таки подходит Санни и признается, что видела, как мы ссорились, и поэтому в ее голову не пришло ничего лучше, чем кинуть в меня букет, который мог бы успокоить нас. Судя по всему, ее работа была выполнена удачно, ведь напряжение исчезло, но надолго ли? Мне приходится ее успокаивать и объяснять минут десять, что мы не ссорились, а просто обсуждали спорный момент.

Когда Хантер возвращается, мы наконец-то садимся за стол. Ужин начинается, но мои мысли находятся далеко от еды. И нет, они больше не направлены на мою неполноценность, они направляются в сторону сидящего рядом со мной человека, который не зная этого, одним поцелуем вернул мне уверенность в том, что все в порядке и что я могу жить дальше.

Я всем своим телом чувствую его присутствие, периодически бросаю на него взгляды, и в один из таких моментов, он тоже поворачивается и смотрит на меня. Он выглядит спокойным, уравновешенным, будто ему тоже стало легче от того, что произошло, и это вызывает на моем лице улыбку.

Его нога плотно прилегает к моей, и я решаю в наглую закинуть свои на его бедра. Его рука, которой он до этого держал вилку, теперь опускается на мои колени, мягко поглаживая их, плавно продвигаясь к моему бедру. В его действиях нет никакого напряжения, ни единого намека на пошлость, хотя внутри меня уже все буквально горит от желания, чтобы его рука скользнула еще выше, под мое платье.

Но тут, видимо, у Хантера что-то надламывается. Словно услышав мои мысли, он начинает действовать. Его рука плавно тянется выше по ноге, слегка поглаживая нежную кожу между моих бедер. Он будто играет с огнем, ни разу не переступая ту самую грань, но все же заставляя мое сердце ускоренно биться.

Мне ничего не остается, как прикрыть глаза, глубоко и громко вздохнуть, стараясь, одновременно, не привлекать к себе внимание.

К счастью, взгляды окружающих устремлены на танцующих Санни и Джереми, и это позволяет мне в полной мере ощутить нахлынувшие эмоции. Хантер, словно намеренно, нагнетает обстановку своим шепотом у моего уха:

– Вчера я сказал, что хочу быть с тобой всю жизнь. Но вот, находясь рядом с тобой сейчас, чувствуя тебя так близко, я ясно понимаю, что нахожусь на грани… на грани того, чтобы согласиться стать временным.

«Что за бред?!» – думаю я, пытаясь разобраться в своих противоречивых чувствах.

– Ты продолжаешь сводить меня с ума, Тея. Такие головокружительные манипуляции со мной способна делать только ты, – его голос звучит словно шелест волнующегося моря.

Его пальцы поднимаются все выше, а моя фантазия уносит меня в сладостные, запретные мечты. Я готова прямо сейчас опуститься под стол, расположившись между его ног, чтобы сделать свою головокружительную манипуляцию.

– Я сдерживаюсь изо всех сил, чтобы не сделать ничего лишнего сейчас, Тея, – его слова звучат как заклинание, проникающее сквозь гул моего сердца. – Я не смогу смотреть на то, как ты винишь себя. Поэтому давай договоримся: если ты захочешь воспользоваться мной и будешь уверена, что не пожалеешь об этом, то дай мне знать. А пока пусть все остается как есть.

С этими словами он убирает руку, и я мгновенно ощущаю, как прохладный воздух касается моей кожи, только что обжигаемой его горячими прикосновениями.

«Если ты захочешь воспользоваться мной, дай знать».

Он согласен пойти на то, чтобы просто потрахаться со мной и забыть обо всем? А мне такое надо? Нет. Я так не хочу. Даже если это ненадолго, я не хочу воспользоваться им единожды и забыть обо всем. И он явно не желает этого. А говорит так только из-за меня.

Как же я устала от самой себя… Сколько можно? Сама напридумывала себе проблем, с которыми теперь не в состоянии справиться. Идиотка. Как он, несмотря на все, что я натворила и какие слова ему говорю, терпит это? Как он способен продолжать испытывать чувства ко мне, когда я снова и снова его отталкиваю?

Если бы я была на его месте, давно бы плюнула, сказав: «Пошла к черту со своими качелями!» – и ушла бы, не оглядываясь. Но он терпит… Почему?

Я погрязла в собственных противоречиях, в этом круговороте эмоций и мыслей, в бесконечном потоке самообвинений. Я же конченная сумасшедшая истеричка. Как у кого-то могут быть ко мне настоящие чувства? Разве что это просто желание переспать и забыть.

Оставшийся вечер мы проводим в шумной компании других гостей, обсуждая всевозможные темы. Когда вечер подходит к концу и все разъезжаются по домам, я понимаю, что впереди нас ждет ночь, но не уверена, что она будет нашей.

Для Хантера я остаюсь замужней женщиной, а для самой себя – лживой, мстительной, бессердечной сукой. Как странно это получается… В прошлом году я согласилась стать его любовницей, а сейчас… сейчас он может стать моим…

Думать о будущем между нами – все равно что верить в сказку, где рыбы вдруг начнут ходить по земле на плавниках.

Я поднимаюсь в комнату, принимаю душ, смывая с себя тяготы дня, и ложусь на кровать в ожидании его приезда.