В твоё доверие. По рукоять - Ди Темида

– Норд никак не мог подписать подобное, так как новые расширенные полномочия, позволяющие это сделать, он получил за пару дней до первой вылазки чужих в патрулируемом мною тогда секторе. А новую разработку подписали и согласовали около месяца назад. Да и он не стал бы… – всё ещё не понимая, к чему она ведёт и зачем задаёт такие вопросы, спокойно и логически разъяснил я.

После этих слов Ким отняла руки от груди, уперев их в бока, и с задумчивостью уставившись в сухую траву:

– Занятно, блять… – тихо прошептала она, но я всё же услышал эти слова. – А что с тем пленным?

– Умер после допроса. Норд смог выбить из него только, что «это командор и у него есть план». Ким. Объясни, пожалуйста, зачем тебе всё это и что ты в принципе знаешь об этой истории, – вкрадчиво, но с нажимом потребовал я, сделав шаг к ней.

Она не отстранилась, всё ещё завороженным взглядом озирая траву. Но, услышав меня, медленно начала:

– Сегодня Томас позвал Грейс к себе, чтобы обсудить содержимое карты памяти, которую она нашла тогда во время спецоперации рядом с чужим. Да-да, не смотри так, нашла и никому ничего не сказала. И слава «Тиррарии», что не сказала. Потом передала находку Уиллсону, а тот – Тому. На карте, которой, кстати, обычно пользуются в Научном звене, оказалась такая информация, что закачаешься: куча документов по проекту оружия, по поставке и последующему использованию. И все, блять, подписаны Нордом.

Я округлил глаза, не удержавшись от тяжёлого шокированного вздоха.

– Но этого не может быть…

– Теперь и я понимаю, что не может, раз ты утверждаешь, что он никак не мог подписать подобное. Но меня ещё смущает то, что Норд солгал ей. Грейс думает, что чужой в карцере, – Ким зло сплюнула в сторону, вызвав во мне острое желание отвлечься от темы и сделать замечание. Перевоспитать. Но я сдержался.

– Он мог сделать это из лучших побуждений – не всякой девушке приятно знать, что её… хм… возлюбленный может забить до смерти человека на допросе. Погоди, а какая дата стояла в документах на носителе? – я уже не знал, чему и кому верить…

– Хер его знает. Грейс не сказала. Я думаю, она даже не запомнила дат…

Мозг лихорадочно обдумывал полученную информацию, и я выдал что-то совершенно дикое, что никак не вязалось с моей привычной рассудительностью:

– Ты можешь проникнуть в кабинет Томаса и проверить всё это? Например, завтра, когда мы будем на «рулетке»?

Ким вскинула голову, отчего рыжие локоны ловко отпружинили, и взбудораженными глазами посмотрела на меня:

– А это неплохая идея… Ты хочешь сопоставить данные на носителе с данными, которые получишь от ученых? Когда ты их, кстати, получишь? – тут же сообразив, проговорила она, неосознанно подойдя ко мне ближе.

Меня захватил её воинственный настрой, заразив сознание, и я поспешил ответить:

– Через день-два. Да, как минимум, хочу проверить даты. Хоть убей, но я на девяносто девять процентов уверен, что Норда подставили, вбив его цифровую подпись в эти документы. Правда, не знаю, как именно. По крайне мере, я убежден в том, что своей рукой он никак не мог этого сделать из-за разницы во времени. При сопоставлении будет понятно, где правда, а где ложь.

– Куда ты дел один процент? – игриво улыбнулась Ким, отчего я замер – так далеко в нормальном общении мы не заходили.

– Люблю математику, ты же помнишь. Всегда оставляю погрешность, – тихо проговорил я, отводя взгляд от желанной улыбки.

– Решил проявить мужскую солидарность и поучаствовать в «рулетке»?..

Я явственно слышал в ее тоне озабоченность. И это окрыляло.

– Я не против поддержать Норда. Сейчас это важно, да и хороший способ утереть Томасу нос. Хоть и рискованный способ…

Ким замолкла. Кабинки канатки со скрипом в нерушимом темпе ездили туда-сюда, чуть качаясь от бриза. Закатные лучи бликами скакали на стеклах. Я взглянул на них, всё ещё боясь даже вздохнуть лишний раз, чтобы не нарушить устаканившуюся нормальность в нашем разговоре. И не торопил Ким, хотя желал сказать так много…

– Эммерсон не должен знать о носителе. И о Томе с Грейс. Она сейчас в ужасном эмоциональном состоянии, – нарушив молчание первой, строго заметила она, проследив за моим взглядом, а после опустив его к морю, облизывавшему столбы канатной дороги. – Пускай она сама поговорит с ним завтра. Если он узнает обо всем сегодня и приедет на полигон, будет полный пиздец.

Ким пересказала всё, что произошло в течение последних часов: о действиях Грейс в кабинете Томаса и о её последующих страданиях, добавив, что главнокомандующий полигоном имеет на неё виды ещё со времен начала карьеры, на что я, не уставая удивляться новым открывающимся подробностям, понимающе кивал. Теперь точно был уверен, что Норд разнесет полигон и Тома даже не за то, что тот имеет на него компромат, а просто за неровное дыхание рядом с Грейс. И за принесенные ей душевные терзания…

Надо же.

Почему я тогда, порекомендовав её как талантливого новобранца, не заметил что-то эдакое от Томаса? Тщательно скрыл свой интерес или я был невнимателен?

Внутри вспыхнуло странное чувство понимания и согласия с Нордом – мало того, что Томас забрал у меня тогда Ким, так он ещё и пытается завлечь теперь и Грейс, за которую я чувствовал гордость, как за подопечную, в свои сети. Так не пойдёт.

– Ты права, – промолвил я, смотря Ким прямо в глаза. – Если Грейс справится и окончательно убедит Тома в союзничестве, мы выиграем время. В остальном – ей решать, что и как обсуждать с Нордом.

Мы вновь неловко замолчали. Ким, убирая пряди волос от своего лица, которые прилипли к тонким, манящим меня губам, тихо произнесла:

– Тогда будем на связи… Грейс «очаровывает» Тома, не позволяя распространить это дерьмо, я попробую скопировать данные с носителя, а ты держи меня в курсе остальной информации: как только картина прояснится, будет понятно, что делать дальше. Голубки же разберутся между собой сами.

Она развернулась, собираясь уйти, в своей жесткой, бескомпромиссной манере, но последующий вопрос, который я задал чуть охрипшим от волнения голосом, остановил её:

– Может, и нам пора между собой разобраться?

Ким обернулась ко мне, обхватив себя руками. Застыла, поджав губы, и подняла на меня обреченный взгляд. Ее уверенность в себе улетучилась. Тон надломился.

– Лэндон, пожалуйста… – не знаю, собиралась ли она что-то договорить ещё, но я в