Спаси сердце короля - Фэя Моран

– Я бы никогда не причинил тебе вреда, моя роза. Я всегда буду тебя защищать.

Это оказывается для меня неожиданным откровением. Потрясением. Ужасом. А ещё разрушает меня.

Я роняю голову и чувствую себя песчинкой на берегу необъятного океана, беспомощной и незначительной. Всё моё прежнее представление о предательстве рухнет прямо на глазах, хотя до этого момента я думала, что знаю, что это такое. Мысленно я пытаюсь найти объяснение. Понять, как это возможно. Но вместо этого мною овладевает полное оцепенение, опустошение, глубокое удивление. Мой мир переворачивается.

– И именно поэтому я хочу тебя освободить, – произносит Гай следом.

Я резко поднимаю взгляд.

– Освободить?

– Пока ты носишь мою фамилию, тебе никогда не будет покоя. Где бы ты ни была.

В груди у меня разрастается жар.

– Что ты хочешь этим сказать? – медленно растягивая слова, спрашиваю я.

– Я верну тебе твою фамилию, верну тебя твоему отцу, маме. Ты же так любишь их и всегда к ним стремишься. Мне жаль, что я не заслужил хотя бы долю той любви, что ты испытываешь к ним. Однако я не в силах заставить кого-то любить меня. Мне подвластно многое, но только не это.

Вот, для чего я ему нужна. Не для того, чтобы снова держать меня силой. Не для того, чтобы мучить. А для того, чтобы освободить.

Внутренний голос молит меня сказать ему, что мне жаль. Правда, жаль. Что я постоянно думала о нём после того злополучного дня и даже винила себя. Что временами мне казалось, что я совершила глупость. Но язык отказывается мне подчиняться.

Гай и не ждёт моего ответа. Он уже давно всё решил.

– Переодевайся и ложись спать, – говорит он своим привычным тоном. – Ты не спала всю ночь. И нервничала. А ещё много выпила.

Я возвращаю себе способность говорить:

– Но сейчас утро.

– Всё равно. Поспи, восполни силы. Если хочешь поесть, можешь нажать на ту кнопку и озвучить всё, что пожелаешь. Тебе всё принесут.

Я и впрямь нахожу небольшую кнопку возле кровати.

Гай снимает свою рубашку, стоя ко мне спиной. Едва сдерживаю дрожь, когда вижу свежие шрамы, оставленные Вистаном в тот день. Я отчётливо всё помню. Помню и то, что Гай не издавал ни звука. Представить не могу, какая это боль – когда о твою кожу тушат сигары. И делает это твой родной отец. Тот, кто произвёл тебя на свет.

Гай исчезает в ванной, и я пользуюсь случаем, чтобы переодеться. Снимаю аккуратно платье, потом лифчик и натягиваю ночную сорочку, доходящую мне до колен. Бретельки у неё тонкие и так и норовят упасть. Я кладу золотую карту Гая на тумбу, попутно любопытствуя про себя, как же выглядит его нынешняя карта – бриллиантовая. Когда я складываю аккуратно платье на близстоящий стул, парень уже выходит. И снова с мокрыми волосами, но на этот раз без халата, а с одним полотенцем на бёдрах. Его взгляд на мгновение останавливается на моей ночнушке, но он мигом отворачивается, как будто не хочет меня смущать, дав мне возможность рассмотреть наколотую длинную змею на его боку. Я горько усмехаюсь этому.

Потому что мы уже занимались с ним любовью. Мы представали друг перед другом обнажёнными. Были очень-очень близки. И потому эта сцена кажется мне немного детской и невинной. Интересно, был ли он таким же застенчивым в свой первый раз?

Я взбираюсь на кровать и стаскиваю одеяло. Мне и впрямь хочется немного поспать. Настолько, что я просто плюю на правила и решаю на этот раз обойтись без ванных процедур перед сном.

И перед тем, как закрыть глаза, я всё думаю: как же всё-таки отношусь к решению Гая.

Ответа пока не могу найти даже я сама.

* * *

На часах – одиннадцать утра, когда я приподнимаюсь, щурясь от яркого солнца, и потягиваюсь на мягкой постели. Она пахнет лавандой, так что я с удовольствием пролежала бы ещё пару часиков, вдыхая этот аромат. Но, вспоминая о том, где я нахожусь, сразу трезвею.

Гая в комнате не оказывается. Я заснула очень скоро, так что уверена, он просто пошёл по своим делам сразу после этого.

Я спускаюсь с кровати, ступая босыми ногами на мягкий ковёр, и на цыпочках прохожу к двери. Осторожно приоткрываю её и через щель вижу развесёлую девушку, выходящую из одной из соседних комнат. В руке она держит бутылку с янтарной жидкостью, и вскоре за ней наружу высовывается высокий долговязый парень с тёмными волосами. Они над чем-то громко хохочут и едва держатся на ногах. Кузены Гая? Должно быть, так.

– Нет, ты повтори ещё раз, – заплетающимся языком произносит девушка.

– Не буду я ничего повторять! – раздаётся ещё один женский голос, и из комнаты выходит вторая девушка. На сей раз блондинка, с очень длинными волосами, опускающимися ниже задницы.

– Так, девчонки, – отзывается парень, – наш любимый кузен уже приехал. Ещё говорят, что не один. Поспешим?

В его речи слышится явный британский акцент. И это заставляет меня впервые задуматься о том, о чём раньше я вообще не думала.

У Гая совсем нет британского акцента, он говорит на американском английском. Интересно, значит ли это то, что он больше времени провёл в Америке, нежели на своей родине? Или Вистан нарочно обучал его американскому произношению? Дело в том, что и Тео говорит без акцента. Получается, они оба чаще бывали в Штатах, чем в родной Англии, и нахватались местного диалекта?

– Не один? – икнув, переспрашивает девушка – та, что меньше ростом, и с каштановыми кудрями. – А с кем?

– Со своей подстилкой, с кем ещё? – усмехается парень.

– Фу, Кас, не говори так о даме! Мама бы поругала тебя за то, как ты отзываешься о юных леди!

В ответ он лишь смеётся, а блондинка хохочет вместе с ним, будто не воспринимая всерьёз слов девушки. И вскоре эта компания покидает коридор, шумно спускаясь по ступенькам на первый этаж.

Я закрываю дверь, возвращаясь обратно. Подхожу к кровати и снова сажусь на неё. Будут ли дальнейшие инструкции? И, словно Гай предвидел этот вопрос, на тумбе оказывается небольшой клочок бумаги. Но я сразу вижу, что это записка.

Надеюсь, ты выспалась.

Позвони на кухню и назови то, что ты хотела бы поесть на завтрак. Его принесут прямо в комнату. Я оставил ещё одну таблетку