Кровь богов и монстров - Люсинда Дарк

и несколько Терр не выбегают на арену, чтобы убрать его с поля боя. Варварство даже не описывает этого. Я перевожу взгляд на остальных учеников, с любопытством оглядываясь, чтобы узнать, кого вызовут следующим, когда слышу голос Акслана, разносящийся над ареной.

— Кайра Незерак и Теос Даркхейвен. Займите свои места на арене.

Глава 30

Кайра

О, они хороши. Я медленно поднимаюсь со своего места, чувствуя на себе жар трех пристальных взглядов, когда поворачиваюсь и направляюсь к выходу с трибун. Очень, очень хороши.

Даркхейвены предупредили меня в уединении своих покоев, что Боги проявляют ко мне любопытство. Вызов Азаем Руэна, чтобы конкретно спросить обо мне и моих способностях, не был даже первым намеком на то, что они хотят узнать больше обо мне и о том, что я могу сделать. Кэдмон почти намекнул на это. И вот я здесь — собираюсь показать им, на что именно я способна, и у меня нет другого выхода.

Позади меня раздаются быстрые шаги. Голос Теоса, низкий и хриплый, достигает моих ушей. — Не волнуйся, — бормочет он. — У нас есть план на случай непредвиденных обстоятельств. Мы справимся с этим. Ты хорошо владеешь клинком. Мы захватим мечи по пути на арену и…

— Все в порядке, — говорю я, прерывая его, и бросаю взгляд через плечо. — Я не волнуюсь.

Я злюсь.

Мы вдвоем покидаем трибуны и входим в затемненный внутренний коридоров, который ведет обратно к центру арены. Теос догоняет меня и идет рядом.

— У них возникают подозрения, потому что они еще не видели моих способностей, — говорю я. — Они хотят знать, на что я способна. Даже если, технически, не у всех детей Богов бывают те же силы, что и у их Божественных родителей, иногда всё же это так. Уверена, они хотят понять, так ли это в моём случае.

Я ощущаю потрясение Теоса. — Ты действительно собираешься использовать свои способности?

Не вижу, чтобы у меня был какой-то другой выбор. — Не сейчас, — говорю я ему, бросая на него взгляд краем глаза. — Но если я чему-то и научилась, так это тому, что нельзя казаться слабой перед сильным врагом.

Солнечный свет льется в конец коридора по мере того, как мы приближаемся к арке. Стройный Терра стоит в стороне, опустив руки с мечами и другим оружием.

— Найл… — Я останавливаюсь перед ним. Мою грудь сдавливает. — Как у тебя дела…

— Не время, Кайра. — Теос хватает два меча и передает один мне. — Двигайся.

Найл опускает голову и отступает. Я рычу проклятия в адрес Теоса, но, несмотря ни на что, топаю вперед, навстречу яркому солнцу на боевой арене.

Акслан, Данаи и Македония все сейчас стоят бок о бок, их сверкающие Божественные глаза прикованы к нам двоим, когда мы направляемся к центру арены. Ни один из учеников не кричит. Слышно только биение моего сердца — в ушах, в крови — и ветер, шепчущий по разгоряченной коже, несмотря на то что на улице всё ещё прохладно. Зима до сих пор цепляется за воздух, хоть и должна была давно уйти. Я благодарна за лёгкое прикосновение ветра к коже, когда мы с Теосом занимаем позиции примерно в двадцати футах друг от друга — в невидимом кольце, куда большем, чем если бы мы просто тренировались.

Я закрываю глаза и чувствую, как пузырь тьмы поднимается из груди к голове. Я могу победить, если захочу. Теос — сильный Смертный Бог. Его сила — искрящееся отражение неба. Я видела её — бело-золотые молнии, что вырываются из-под его пальцев по его команде.

Однако тьма поглощает свет, и я проглочу его целиком.

Нет. Эта мысль звенит у меня в голове, когда острие соперничества угрожает заставить меня совершить ошибку на этой арене. Боги еще не знают, кто мой Божественный родитель. Невозможно сказать, от меня ли исходят мои силы или от неизвестной Богини, которая произвела меня на свет, а затем исчезла из моей жизни. Моя рука сжимается на рукояти меча. Я должна действовать в этой ситуации осторожно. Сражайся настолько, чтобы показать им, что они не считают меня слабой, но ровно настолько, чтобы не представлять угрозы.

Я снова открываю глаза. Мы идем по лезвию ножа.

— Начинайте! — Крик Акслана заставляет Теоса действовать.

Думаю, он не собирается притворяться, что бой не будоражит его кровь. Во мне поднимается волна веселья, и я позволяю ему разогнаться, наблюдая, как он мчится по кругу, сбрасывая ножны с меча. Я же неспешно вытаскиваю своё оружие.

Всё, что Офелия вбивала в меня на тренировках, проходят сквозь моё тело. Не только пытки, которые я перенесла, но и дни и ночи, когда я поднимала меч над головой, ранилась кинжалами снова и снова, пока училась владеть ими, метать их, чувствовать их как продолжение себя. Кровь в моих жилах на секунду замирает, когда ноги Теоса отрываются от земли, и он летит на меня с поднятым мечом.

Я реагирую чисто инстинктивно. Металл ударяется о металл, и перед моим лицом летят искры. Сердце колотится о мою грудную клетку, я чувствую, как мое лицо расплывается в улыбке, и Теос моргает.

— Черт возьми, Деа, — бормочет он достаточно тихо, чтобы я услышала. — Ты хоть представляешь, как безумно ты выглядишь с этим блеском в глазах? Ты похожа на Каликса.

Хорошо. Каликс — псих, а психи всегда побеждают. Руэн, возможно, и победил меня раньше, потому что я недооценила его, но я не собираюсь так легко спускать все с рук Теосу. Моя улыбка на лице становится шире, когда я отхожу в сторону и скольжу лезвием Теоса вдоль своего. В ушах звенит визг металла по металлу. Звук резкий, пронзительный — он мог бы вывести из себя, если бы я к нему не привыкла. Не дожидаясь, пока Теос угадает мой ход, я рывком отвожу локоть назад и впечатываю его ему в лицо.

— Черт! — На этот раз его ругательство звучит достаточно громко, чтобы его услышали все, когда его голова дергается в сторону.

Мы расходимся, и я двигаюсь быстрее ветра, кружащего вокруг меня, я бросаюсь на него сверху, поднимая свой меч. Несмотря на свое удивление, он умудряется упасть на землю и выкатиться из-под меня, и мой клинок вонзается в землю. Я поворачиваю голову, провожая его взглядом, когда он снова поднимает свой меч.

— Прекрасно, — бормочет он, поворачиваясь и выплевывая комок крови — вероятно, из-за пореза на внутренней стороне щеки после удара по