Кровь Дезидерия - Али Стюббе

Я отталкиваюсь от земли и размахиваю ногами, пока мы бежим к передней части дворца, а затем к границе леса за ним, не оглядываясь назад.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Эмма

Мы идем по улице, которая ведет мимо таверны, снова наполненной смехом и музыкой, которая доносится в ночь. Мы подумали, что это было бы хорошим местом, чтобы начать прослушивать любые новости о наблюдениях за Испорченными или о самом Тени. К сожалению, у меня нет с собой монет. Находясь взаперти во дворце, я не могла заработать или мне не давали никаких денег, потому что от них нет никакой пользы.

До сих пор. Я внутренне вздыхаю, когда понимаю, что мне следовало взять что-нибудь из своей комнаты, чтобы обменять.

Запах выпивки и жареного мяса витает в воздухе, пока мы продолжаем идти, и мой желудок немедленно урчит. Приправы к еде кружатся вокруг меня, заставляя мой желудок заурчать во второй раз. Я шлепаю по нему рукой, чтобы он заткнулся, но он только рычит громче.

Кай поворачивает голову и вопросительно приподнимает бровь, но сдерживает улыбку.

— Что-то не так, принцесса?

— Я голодна, — говорю я, и он понимающе хихикает. Кора прикрывает рот рукой, когда смех вырывается из нее, и я не могу не присоединиться.

— Я надеялась, что если мы пойдем в таверну, то сможем получить какую-нибудь информацию, которая приведет нас к Тени. Проблема в том, что мы не можем просто пойти в таверну и стоять там как изгои, а у меня совсем нет денег.

Он замедляет шаги, чтобы подтолкнуть меня локтем.

— Хорошо, что я захватил с собой много. — Он подмигивает. — К тому же, если тебя не покормят, ты можешь начать грызть Кору здесь. — Он дергает головой в ее сторону.

Кора брызгает слюной.

— Что — что?! Эмма никогда бы так со мной не поступила. Если кто и стал бы, так это ты, со всем этим лишним мясом на твоих костях. — Она хихикает про себя, и я качаю головой на их препирательства.

Моя грудь расширяется от облегчения, что он готов потратить свою монету на ужин, и, видя, как они вдвоем ходят туда-сюда, я чувствую нормальность.

Мы входим в двери. Несколько пар танцуют посреди комнаты, их ботинки стучат по выскобленному полу, забрызганному выпивкой. Мужчины и женщины чокаются своими кружками, выпивка переливается через край. Мы втроем входим и садимся за свободный столик, когда несколько взглядов бросают в нашу сторону, но не на меня или Кору… Они смотрят на Кая. Я не виню их, он парень-зверь, пугающий, и его присутствие подобно магниту.

Невнятные слова перебрасываются взад и вперед между группой мужчин за столом позади нас, когда я оглядываюсь и замечаю гору пустых кружек перед ними.

Я наклоняюсь над столом на локтях.

— Слушайте внимательно все, что касается Тени. Это будет наш билет на выход, — шепчу я.

Кай кивает, но выглядит встревоженным.

— Возможно, не так просто найти того, кто не хочет, чтобы его нашли.

Он смотрит на меня сверху вниз, явно сомневаясь в словах Мазирена.

— Таков план, здоровяк, — вмешивается Кора, подстрекая его посмотреть, попытается ли он сказать иначе.

Я киваю в знак согласия.

— Я нутром чувствую, что могу доверять Мазирену. Я почувствовала правдивость его слов. — Я прижимаю руку к сердцу, где я почувствовала искру тепла. — Подумай об этом. Тень — это никто и кто-то одновременно. Нам нужен незаметный способ уйти без уведомления моего отца, и я думаю, что он был бы лучшим способом для нас сделать это.

Кай смотрит на меня мгновение, явно обдумывая все. Я знаю, что он, вероятно, мог бы вытащить нас отсюда, но нас бы увидели. В отличие от Тени, который, вероятно, мог бы следить за нами.

— Тогда ладно, — вздыхает он. — Давай сначала поедим.

Широкая улыбка расплывается на моем лице, когда он отпускает все возражения, которые вертелись у него на кончике языка.

К нам подходит девушка. На ней запачканный фартук, обернутый вокруг бледно-голубого платья, ниспадающего до голеней. Коричневые ботинки зашнурованы на лодыжках, а волосы собраны в красивый беспорядочный пучок.

— Что вам принести? — спрашивает она, постукивая карандашом по блокноту в ожидании, пока мы передадим ей наш заказ.

— Мы все будем есть жареную курицу с овощами, — говорит ей Кай, делая быстрый заказ для всех нас. Я зачарованно наблюдаю, как официантка физически дрожит, когда он говорит, как будто его голос взорвал вспышку искр сквозь нее.

Она смотрит на него, и румянец заливает ее щеки, прежде чем она одобрительно ухмыляется ему. Учитывая то, как его тренировочный кожаный костюм подчеркивает каждую выпуклость мышц, его толстую шею и его волосы, которые он не собрал в пучок. Они ниспадают на его плечи мужественным и непокорным образом.

Она прочищает горло, полностью игнорируя нас, не сводя с него зачарованного взгляда.

— Отлично, и хотите что-нибудь выпить? — мурлычет она, глядя на Кая из-под ресниц.

Он смотрит на нас и прищуривается, прежде чем заказать каждому по кружке пива. Отвратительно. Я могла бы выпить вина, но подойдет любой алкоголь. Просто кое-что, чтобы снять напряжение от того, что мы собираемся сделать, и успокоить нервы, я чувствую, что нас могут поймать еще до того, как мы начнем.

— Конечно, — кокетливо говорит она. Слегка подмигнув, она неторопливо уходит, и мне приходится прикусить губу, чтобы скрыть смешок, подступающий к горлу.

Голова Кая поворачивается ко мне и Коре, он прищуривается, когда видит, как наши лица краснеют от того, что мы с трудом сдерживаем смех, спрятанный глубоко внутри.

— Ради бога, — он закатывает глаза. — Выскажите это сейчас, или вы обе упадете в обморок еще до того, как мы начнем есть.

Мы прикрываем наши рты жестким нажатием, чтобы заглушить звук наших рыданий. Эта леди была так явно очарована им, а Кай просто игнорировал ее попытки.

Как только наш смех затихает, мы все расслабляемся на своих местах в ожидании, когда принесут еду. Наши уши остаются настороже, когда мы прислушиваемся к разговорам в надежде уловить какую-нибудь полезную информацию.

Вскоре приносят нашу еду, и от дымящейся груды мяса и овощей у меня во рту скапливается слюна. Запах чеснока заставляет меня облизывать губы.

— Ммм, это так вкусно, — восхищенно стонет Кора, прожевывая кусочек запеченного цыпленка с травами. Я делаю глоток пива, пена оседает сверху, и горьковатый привкус врывается в мои вкусовые рецепторы. Это не то сладкое вино,