Между Пламенем и Тьмой. Академия Пограничья - Лена Бутусова

…Впереди показался Солнечный город. Я сразу это поняла. Потому что над таким городом должно всегда светить солнце. Маленькие аккуратные домики, широкие зеленые дороги, золотые купола высоких стройных башен – весь этот город был светлый, чистый – наполненный жизнью и радостью. Солнечный город. Там сейчас жили и учились мои дети, и дочь ректорши Академии, и еще много-много чьих-то детей. А в детях было столько радости познания нового, столько любопытства к жизни. И сейчас огромная черная туча закрыла небо над этим городом. И уродливые дымные щупальца уже протянулись вниз, чтобы высосать эту радость, сожрать в попытке наполнить свою ненасытную утробу и хоть чуть утишить мучающий ее вечный голод.

«Тарлан, быстрее!» – я видела, как черные отростки устремились к группе ребятишек лет семи-восьми, ровесников моего младшего сына. Они сидели прямо на траве, на полянке вокруг учителя и сосредоточенно рисовали что-то в своих альбомах. И потому не сразу заметили нависшую над ними страшную опасность.

Дракон спикировал следом за щупальцами, уже не успевая их перехватить, и потому сделал единственно возможное в той ситуации. Над полянкой полыхнуло драконье пламя, напуганные дети с криками побросали свои альбомы и кинулись врассыпную. Поток драконьего огня хлестнул по черному щупальцу. Послышался уже знакомый мне противный визг, и щупальце рассыпалось черным пеплом. Но и драконий огонь тоже иссяк, а сам дракон поперхнулся. Мертвое тело не желало воевать.

Тарлан еще раз дохнул на тварь Пустоты колдовским пламенем, проплавив небольшую прореху в ее теле, но не причинил особого вреда. Дыра мгновенно затянулась, а тварь выпустила новые щупальца. Дракон закашлялся и вместо очередной порции  огня выпустил из пасти облачко едкого дыма.

На улицах города началась паника. Учителя спешно уводили воспитанников в укрытия, дети постарше пытались организовывать малышей. Но Тарлан слишком ревностно нес свою вахту на Пограничье, ни разу не пропустив Тьму дальше Рубежа, и теперь это сыграло свою недобрую роль: Солнечный город оказался не готов к появлению чудовища.

С запозданием отреагировала защита города. Со всех сторон к твари неслись маленькие летательные аппараты, похожие на небольшие юркие вертолетики. Они поливали черную кляксу лучами яркого света, но от этих лучей вреда ей было еще меньше, чем от драконьего огня. Зато от каждого  легкого касания дымного щупальца, от каждого неосторожного сближения со смертоносной субстанцией, вертолетики рассыпались облачком пепла, и очень скоро из многочисленного роя винтокрылых машин не осталось ни одной.

Черный дракон заложил крутой вираж, пытаясь поднырнуть под брюхом твари и обжечь ее снизу, чтобы заставить подняться выше над городом. Пыхнуло пламя, клякса судорожно дернулась, заверещала, но продолжила упрямо выпускать свои ложноножки, вспухая и ширясь над Солнечным городом, словно дрожжевое тесто в кастрюле.

– Тарлан, что же с ним делать? – от волнения я проговорила это вслух. – Ты не справишься один!

«Но я не один, – показалось, или в мыслях Тарлана было удивление. – Ты же со мной. Ты мне поможешь?»

– Да! Но что мне делать? Я не понимаю… – я прохныкала, от страха и бессилия окончательно потеряв контроль над эмоциями.

«Нужен акт истинной любви».

– Что? – мне показалось, я ослышалась. – Нам что, нужно заняться любовью сейчас?

Безусловно, Тарлан вызывал во мне сильное плотское желание – почти постоянное – но сейчас казалось странным даже думать о таком.

Однако его мыслеобраз принес усмешку – добрую и необидную:

«Нет, любимая, я говорю не о физической любви, а об истинной. Ты… готова довериться мне? Искренне, без оглядки, без условий? Ты… веришь мне?»

В груди у меня екнуло от странного чувства. Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем я смогла осмыслить ответ.

«Не торопись. От твоего ответа зависит жизнь целого города. Ты должна быть честна», – мысли Тарлана текли спокойно, несмотря на то, что в это время он лихо кружил вокруг противника, то и дело поливая его огнем, пытаясь хоть как-то отгонять от города и людей.

Что я могла ответить ему? Еще раз…

– Да.

Казалось, дракон только и ждал этого слова. Он резко ударил крыльями по воздуху, устремившись вверх, прочь от зависшей над городом твари Пустоты. Я до белых костяшек стиснула пальцы на его шкуре, вжалась в драконий загривок.

На краю сознания билась глупая мысль: мы поднялись так высоко, что, верно уже выбрались в космос, но дракон все летел и летел… А под нами расползалась в стороны чернильная клякса твари Пустоты.

И вот, на мгновение дракон завис в пространстве, распустив по воздуху паруса черных крыльев. И в голове эхом пронеслась его мысль:

«Верь мне…»

В следующее мгновение он перекувырнулся в воздухе и тряхнул загривком.

А я полетела вниз с головокружительной высоты – прямо в объятия Тьмы.

В груди разверзлась сама Пустота – бездонная ледяная дыра – от ощущения свободного падения и от ужаса поступка Тарлана.

Он же сказал, что не уронит меня. Как же так? Неужели скинул нарочно?

Но зачем?

Зачем он бросил меня в Бездну? Решил отомстить за свои крылья? Или опять убить свою истинную пару?

Зачем?

Я падала, чувствуя, как ширится дыра в груди, каждую секунду ожидая последнего удара о землю.

Над моей головой ярился дракон.

Я не понимаю, Тарлан. Зачем?

«Верь мне», – были его последние слова, и я сказала, что поверю ему.

Я закрыла глаза, чувствуя, как тают оставшиеся мне мгновения жизни, что вот-вот, и я упаду прямо в сердцевину черной твари Пустоты, омерзительной кляксы, затянувшей пространство над Солнечным городом. И тоже превращусь в облачко пепла, как те несчастные вертолетики. А в городе меня ждали мои дети… Я их подвела. Ошиблась в своем выборе.

Нет!

Сердце дало осечку – это не было ошибкой. Пусть Тарлан часто ошибался, но сам он не был моей ошибкой. Он сказал: «Верь мне», и я ответила ему, что поверю. Так почему же теперь я сомневаюсь и задаю вопросы?

Как настоящему ангелу, ему нужна была моя вера в него. Слепая, ничем не оправданная, истинная. Акт истинной любви. Акт безусловного доверия.

Доверие – вот, что нужно, чтобы спасти город. Доверие настоящей любви.

От внезапного озарения я распахнула глаза. С силой сжала зубы, снова устремила взгляд на оставшегося в выси дракона. В груди по-прежнему было больно и пусто, но я попыталась сделать вдох. Проговорила про себя, так спокойно и уверенно, как вообще было возможно в тот момент:

«Я верю