Целительница из Костиндора - Теона Рэй

Я миновала холм и уткнулась в разлившееся болото. Из-за дождей, что мучили деревню почти каждый день последнего месяца, оно вышло из берегов. Со стороны его можно было принять за озеро с цветущей водой, но я-то знала, что это не так. Топь обманчива. Стоит решить, что ты можешь искупаться в пусть и зеленой, но воде, шагнуть в нее, и тут же окажешься по пояс в хлюпающей грязи. Все местные об этом знают, а приезжих в наших краях редко встретишь.

Я доела яблоко, вытерла губы и недовольно осмотрелась: придется обойти и собирать ягоду как раз там, где, по словам мужиков, стоит избушка колдуньи.

Ну не съест же меня старуха, в самом-то деле? Я на ее территорию не претендую, и ягоды больше, чем нужно, не унесу. Если колдунья вообще существует. Я с трудом представляла себе старушку, которая живет в полном одиночестве на болотах. Охотиться она вряд ли может: сил нет. А на одних грибах да ягодах долго не проживешь. Разве что колдовством себе еду добывает… Но это уж совсем чушь.

Решив, что мужики напридумывали страшилок для своих детей, чтобы те к топи не ходили, я со спокойной душой отправилась в левую сторону. Отсюда, если пройти по узкой дороге сквозь хвойный лесок, выйду как раз к самому урожайному участку болота. Мне всего-то и надо, что корзинку ягоды. Лечить деревенских уже не стану – им это не нужно от меня, а мне хватит и нескольких банок клюквы.

Клюква нашлась, где я и ожидала. И избушки никакой я там не увидела, что только добавляло радости. В окружении колючих кустов, свежих ольховых зарослей, крошечные зеленые ягоды разглядеть почти невозможно, если не искать целенаправленно.

Я быстро набрала половину корзинки и решила, что больше мне не понадобится. Уже собиралась уходить, как вдруг услышала чей-то стон.

Я вскинула голову. Выпрямилась. Затаила дыхание.

Стон повторился. Кто-то совсем рядом дышал тяжело и прерывисто, и ни с чем этот звук не перепутать.

– Я уже ухожу, – проговорила я испуганно. Надо же, и впрямь колдунья здесь живет.

– Помоги. – Хриплый слабый голос заставил меня вздрогнуть.

Мужчина. Голос точно не женский.

Я заозиралась по сторонам и заметила, что одно из деревьев с особенно толстым стволом несколькими витками обмотано крепкой веревкой.

Я с силой сжала ручку корзинки и тихонько вздохнула. Вот чего-чего, а спасать жертву разбойников в мои планы не входило.

Я знала, что разбойники часто бросают в лесах тех, кого ограбили, чтобы смерть человека осталась на совести хищников, а не на их.

– Помоги… Прош… – Мужчина замолчал, наверняка потеряв сознание.

– Да что ж ты будешь делать, – выругалась я, устало запрокинув голову к небу. – Господи, сохрани меня, дай мне вернуться домой здоровой.

Я бросилась к дереву, едва не поскользнулась на мокрой траве, схватилась за шершавый ствол и нырнула под ветки. Одна из широких лап нависала над брошенным невесть кем и когда мужчиной, представляя собой что-то вроде шалаша.

Я застыла в ужасе: незнакомец сидел на влажной земле и был обнажен. Полностью! Краска залила мое лицо, но я взяла себя в руки. А когда поняла, что темные полосы на белоснежной коже мужчины – не тень от ветвей, а глубокие раны с запекшейся кровью, едва не закричала.

Да ни один разбойник не поступил бы так жестоко со случайным путником! Вот о чем о чем, а о их проделках я наслышана. Они забирают у людей ценные вещи, привязывают несчастных к деревьям и уходят.

Не избивают. Не мучают. Не выпускают кровь.

Я перевела взгляд с изрезанных запястий мужчины на его лицо: сине-фиолетовое, в кровоподтеках. Почти как у меня. Но на моем лице свежие следы избиения, а на этом… Его словно мучили долгие-долгие годы. Возможно, избивали плетью, резали кожу острыми лезвиями. А судя по рваным ранам на груди, еще и хлестали цепью с зубцами.

Не представляю, кто сотворил с ним такое, но мне следовало поторопиться, пока они не вернулись.

Я вытащила нож из сапога, несколькими взмахами разрезала веревки и только успела подставить ногу к плечу незнакомца, как тот завалился на бок.

Без сознания, слабый, почти обескровленный. Сам он не сумеет отсюда уйти, а я помогать не собиралась. Мне сил не хватит дотащить его до деревни. Все, что я могла, это снять веревки.

– Эй, – позвала я и похлопала мужчину по щекам. – Очнитесь же, ну!

Отметила про себя, что он очень недурен собой, несмотря на жуткие ссадины и синяки: правильной формы нос, тонкие губы, густые черные брови, пушистые ресницы. Длинные волосы цвета воронова крыла сальными прядями лежат на плечах.

Городской, не иначе. И, скорее всего, аристократ. Не то чтобы я хоть когда-то встречала кого-то из высшего общества – только слышала о них, – но незнакомец совершенно точно не был похож ни на одного нашего деревенского мужика. Да он даже дальним родственником никому не мог быть…

Пленник распахнул глаза и посмотрел на меня. Я вскрикнула, не успев зажать рот рукой. Этот взгляд не узнать было нельзя.

– Спасибо… – тихо прошептал он. – И беги… беги отсюда так быстро, как можешь.

Глава 5.

ГЛАВА 5

Лес погрузился в безмолвную тишину. Неестественную. Пугающую.

Дождевые капли зависли в воздухе, искрясь в слабом свете.

– Да уходи ты уже! – прошипел мужчина, и его красные нечеловеческие глаза вспыхнули огнем.

Я попятилась. Впереди, в тени густых деревьев, появилась темная фигура. Скрюченная старуха с кривой палкой в руках шаркающими шагами направлялась в нашу сторону.

Громыхнул гром, да так внезапно, что я испуганно вжала голову в плечи. Земля задрожала сначала едва ощутимо, потом все сильнее.

Резкий порыв ветра снес зависшие дождевые капли, и те с хрустальным перезвоном осыпались в траву…

Я развернулась и кинулась прочь с болота. Боль в проткнутой гвоздем ноге почти не чувствовалась. Рука, пальцы которой еще утром не шевелились, хваталась за спасительные ветки.

Я перепрыгивала через поросшие мхом корни, ныряла под раскидистые лапы деревьев, боролась с цепляющимися за одежду кустами. То и дело проваливалась в грязь по лодыжки, но, не замечая этого, мчалась на выход из леса. О корзинке с клюквой я и не вспомнила.

Дыхание сбилось, из горла рвался хрип. Я не оборачивалась.

Колдунья. Она существует. Существует!

Но как