Соучастники в любви - Луна Лу

– Как и ты, – тихо отвечаю я, и тут наступает гробовая тишина. Я понимаю, что снова сказала не то.

Боязливо подняв глаза, я ловлю суровый взгляд Нейтана. Невольно ежусь, желая спрятаться с головой в этом большом полотенце.

– Я сказал, ты остаешься здесь и ждешь. – И, как только я открываю рот, чтобы в очередной раз возразить, он угрожающе поднимает указательный палец: – Не заставляй меня привязывать тебя к кровати.

Я нервно сглатываю, удивляясь очередной смене его настроения. Хотя в другом контексте последняя его фраза могла бы прозвучать сексуально. Но не сейчас. Не когда он так строго уставился на меня и указывает, что делать.

Нейтан уходит в комнату, и я бегу за ним. Стою в полотенце и наблюдаю за тем, как он наспех одевается. Он не остановится и не передумает. Я вижу, что он абсолютно серьезно собирается ехать к каким-то бандитам и оставить меня тут ждать.

– Я вернусь через пару часов в лучшем случае, – говорит он, натягивая джинсы, и я даже не хочу переспрашивать, что будет в худшем. Копаясь в кармане куртки, он продолжает инструктировать: – Посмотри телек, закажи пиццу. – Бросает на тумбу у входа купюры, и я не могу не заметить, что он взял с собой пистолет.

– Нейтан?

Не знаю, что хочу сказать. Я просто хочу задержать его здесь, со мной, хотя бы на одну лишнюю секунду.

И это работает. Он оборачивается, остановившись у двери.

– Никуда не выходи из номера, хорошо? – смягчается он. – Просто будь здесь, когда я вернусь.

Наклонившись, он быстро целует меня в губы и уходит, хлопнув дверью перед моим носом и оставив меня наедине с зарождающимся чувством тревоги.

Глава 41

Изабель

Ryan Dolan – Scared To Be Lonely

Прошло уже определенно больше, чем пара часов, с тех пор, как Нейтан уехал к какому-то Дэну. За это время мои тревога и беспокойство сменились злостью.

Он снова оставил меня. Нейтан оставил меня ждать непонятно чего. Словно я – не человек. Будто у меня нет чувств и я не умираю сейчас от неизвестности. А что, если он мертв? Может, ранен? Вдруг ему нужна помощь? Господи. Даже представлять этого не хочу. Нейтан вернется. Он вернется и получит по заднице за свою выходку.

«Будь здесь, когда я вернусь».

Эта фраза не злила бы меня так сильно, будь я, допустим, домохозяйкой. Но я не дома, а в вонючем мотеле. И жду Дивера не с работы, а с бандитских разборок!

Зубы стучат от злости или от холода, пока я, сидя на плоской крыше одноэтажного мотеля, ем очередную порцию карамельного мороженого, но я не спешу вернуться внутрь. Отсюда лучше видно дорогу, и, если… Когда Нейтан вернется, я узнаю об этом сразу. Прохладный ночной воздух и холод от мороженого заставляют меня поежиться и теснее закутаться в его толстовку. Кажется, таскать его вещи уже вошло в привычку. Я не могу удержаться, потому что они пахнут так же, как Нейтан, создавая ощущение, что он рядом и обнимает меня.

Отдаленный рев мотора с дороги в очередной раз заставляет мое сердце на секунду подпрыгнуть в надежде на возращение Дивера. Чертово дежавю. Устало вглядываюсь в ночную темноту шоссе и едва различаю силуэт развалюхи, напоминающей нашу.

Она заезжает на парковку мотеля и останавливается. Шум мотора глохнет, фары гаснут, и водитель наконец-то выходит из машины. Различив в полутьме знакомую фигуру, я выдыхаю так глубоко, словно не дышала последние несколько часов, и тепло облегчения разносится по телу. Дивер, глядя себе под ноги, неспешно направляется к номеру, и я лишь молча наблюдаю за ним сверху, едва сдерживаясь, чтобы не закричать ему.

Но нет. Не так просто. Пусть помучается, как и я. Пусть почувствует то, что чувствовала я эти несколько часов. И тогда в трейлере, когда он оставил меня.

Если ему, конечно, не плевать.

Дивер уже должен быть в номере. Наверное, он думает, что я сплю. Через пару минут я вижу его, выбежавшего на улицу. Он напряжен и лихорадочно озирается вокруг. Нейтан хватается за голову и, наверное, как обычно, ругается.

В груди что-то сжалось от вида его беспокойства, и в борьбе с желанием помучить его еще немного я быстро сдаюсь. Взяв на ложку побольше подтаявшего мороженого из ведерка, я целюсь, бросаю, и кусочек шлепается прямо под ноги Диверу. Он тут же поднимает голову, и даже в приглушенном уличном освещении я могу видеть, как на его побледневшем лице бешено горят глаза.

– Какого хрена?! – кричит Нейтан снизу, пока я спокойно ковыряю ложкой в ведерке. Не получив от меня ответа, он раздраженно вздыхает: – Что за глупые выходки?! Спускайся!

– Погоди, сейчас спрыгну, – усмехаюсь я.

– Черт, стой, сиди там, я сейчас поднимусь, – тараторит он, подняв руки.

И мне снова смешно. Он думал, я правда спрыгну? Думает, может сказать мне что угодно, и я послушаюсь?

– Бель? – через минуту слышится позади меня его голос, прерывающийся от тяжелого дыхания. – Я же сказал тебе оставаться в номере и заказать пиццу.

– Я хотела мороженое.

– Ты шутишь, что ли? Я думал… не знал, что и думать, когда вернулся в пустой номер! – Его голос звучит ближе, но я не оборачиваюсь. Не хочу видеть, как он злится.

– Отстойное чувство, да?

– Бель…

– Ты испугался? – спокойно продолжаю я, все так же глядя вдаль на шоссе и проезжающие мимо машины. – Подумал, что со мной случилось что-то плохое и ты никогда не узнаешь, что, верно?

Нейтан молчит.

– Ладно, я понял, – наконец говорит он, встав рядом. – Ты злишься, что я не взял тебя с собой. Но пойми, я не мог, это слишком…

– Опасно, «бла-бла-бла», я знаю, ты постоянно это повторяешь. И знаешь что? Ты прав, это опасно. Но не только для меня. Ты был в опасности, а я сидела тут и не знала, вернешься ли ты вообще! Сколько бы я тут ждала тебя, как думаешь? Ночь? Неделю? Месяц? Что бы я делала, если бы с тобой что-то случилось, Нейтан? Я бы даже не узнала… – я срываюсь на всхлип, не в силах больше сохранять спокойствие.

После этой небольшой истерики наступает тишина, а я только продолжаю смахивать выступающие слезы с лица. Я пыталась говорить строго, чтобы он воспринял мои слова всерьез, но я словно умираю каждый раз, когда понимаю, как легко могу его потерять.

– Ты… переживала за меня?

Он что, не слышал меня сейчас?! Дивер опустился рядом,