Соучастники в любви - Луна Лу

ближайшего мотеля. Дивер отключился почти сразу, как только мы отстранились друг от друга, хотя это было тяжело. Отстраниться от этого парня не просто тяжело. Это труднее, чем вылезти зимним утром из-под теплого одеяла. Это так болезненно, словно приходится отрывать часть от себя каждый раз. И до тех пор, пока я не коснусь его снова, мое тело так и будет ныть и ломить.

Через пару часов рассвет, и я надеюсь, что удастся доехать до мотеля и уснуть раньше. Ненавижу засыпать при свете.

Проехав еще миль семьдесят к западу от проклятого Сайдлейка, я наконец замечаю яркую вывеску на здании двухэтажного мотеля.

Как назло, номера с двуспальными кроватями оказались заняты, и пришлось взять единственный подходящий вариант – однокомнатный номер с двумя односпальными кроватями. Будет тесновато, учитывая, какой Дивер крупный парень, но, думаю, мы уместимся на одной кровати. Да пусть хоть придавит меня во сне, но я больше никогда не смогу уснуть без его объятий.

Даже не включив свет в номере, мы бросили на пол сумки и разделись, чтобы поскорее лечь спать. Нырнув под одеяло, я двигаюсь к краю, чтобы Нейтан лег рядом, но, к моему удивлению, он сонно шагает мимо.

– Нейт?

Поняв, о чем я, он нахмурился.

– Посплю отдельно, не хочу, чтобы тебе снова снились кошмары.

Не дав мне даже возразить, он отворачивается и плюхается в свою кровать, и в моей груди появляется досада. Он винит себя в моих кошмарах. Может, отчасти он и прав, но это не меняет того, что с ним я всегда чувствую себя лучше. Может, я вижу кошмары из-за него, но из-за его же объятий я и успокаиваюсь, проснувшись.

Услышав размеренное сопение с соседней кровати, я понимаю, что сама не усну. Да, я дико вымоталась. Да, все мое тело ноет от усталости. Но, черт возьми, я не могу находиться так далеко от него. Мы на расстоянии всего нескольких футов, но это ощущается так, словно между нами пропасть.

Я не могу уснуть, пока не коснусь его широкой спины. Пока не обниму и не прижмусь к этому теплому телу. Тихонько встав со своей кровати так, чтобы древний матрас не скрипел, на цыпочках подхожу к спящему Нейтану. Осторожно, чтобы не разбудить, опускаюсь рядом. Руками обвиваю его торс и, вдохнув родной запах, утыкаюсь носом ему между лопаток.

Не успеваю я ничего сообразить, как Дивер, подскочив, прижимает меня к холодной стене и сдавливает рукой мое горло. В ужасе пытаясь найти ответ в глазах Нейтана, я ловлю его горящий взгляд, а в нем – ярость, страх, осознание.

Через секунду он резко отстраняется от меня, и я жадно вдыхаю воздух, пытаясь наполнить легкие кислородом. Словно приклеившись к стене, я продолжаю изумленно таращиться на Дивера.

– Что за черт?!

Нейтан болезненно зажмуривается, вцепившись себе в волосы так, словно хочет вырвать. Он дышит еще тяжелее, чем я после его попытки меня задушить. Или что это вообще было?

– Нейтан?! – снова зову я и встречаю его виноватый взгляд.

– Прости, прости, прости, – бормочет он без остановки, подходя ко мне, но останавливается в паре футов, словно между нами только что провалился пол.

Выставив ладони вперед, он мотает головой и отходит назад. Досадливо сжав кулаки, он нервно ходит взад-вперед. А я пытаюсь понять, что творится у него сейчас в голове? Он будто в каком-то бреду. Он явно не в себе.

Снова его взгляд встречается с моим, и, как мне кажется, в темноте поблескивают его глаза. Тяжело дыша, он наконец медленно подходит ко мне, все еще прижатой к стене.

Сейчас я не ощущаю страха, как, возможно, должна бы. Я чувствую лишь беспокойство за него. Его дрожащие пальцы боязливо касаются моей шеи, а горячие, слегка шершавые губы прислоняются к моему лбу.

– Прости меня… – шепчет он, прижимаясь сильнее губами.

Пальцами он проводит по моим щекам, и лишь сейчас я ощущаю влагу выступивших на моих глазах слез.

– Прости… – повторяет Нейтан. – Я не хотел сделать тебе больно. Я не понял, что это ты. Клянусь, я бы ни за что…

– Я знаю, Нейт, знаю. Что это было? Тебе что-то приснилось?

– Нет, мне просто… – Он отстраняется, опустив хмурый взгляд. – Просто показалось.

– Что? – я настойчиво подхожу ближе, но он лишь отходит и, обогнув кровать, садится на край с другой стороны, будто пытается держаться на расстоянии от меня.

Дивер, согнувшись, снова хватается за свои темные волосы и тяжело дышит. Но меня такой ответ не устраивает. Он чуть не задушил меня, и я имею право знать почему. Я подхожу еще ближе и, опустившись на кровать позади Нейтана, осторожно касаюсь его плеча. Мышцы под моими пальцами мгновенно напряглись, но он не отстраняется от меня. И то хорошо.

– Нейтан, – вполголоса зову я, – что тебе показалось?

– Мне так жаль, я не хотел навредить тебе…

– Нейт. – Я беру его руку и ощущаю, что он весь горит изнутри. – Прошу, скажи мне. Что случилось?

Все еще глядя в одну точку в темноте, он судорожно вздыхает, прежде чем ответить дрожащим голосом:

– Я думал, что сплю один, и мне показалось… что что-то воткнулось мне в спину…

– Это была я, я просто обняла тебя, – объясняю я, прижавшись лбом к его плечу. Невыносимо видеть его таким растерянным.

– Знаю, я просто… во сне не понял. Моя реакция – это просто привычка. Гребаная привычка. Прости…

– В смысле «привычка»?

Нейтан тяжело дышит, время от времени шмыгая носом, и все так же не смотрит на меня, пока я просто сижу рядом и выжидаю ответ. Мои пальцы скользят по его руке, мягко поглаживая горячую кожу, и с каждым ударом сердца я ощущаю, как он успокаивается.

– В колонии… – наконец послышался его неуверенный голос, – приходилось спать чутко. Всегда нужно было быть начеку. Можешь снова назвать меня гребаным параноиком, но это пару раз спасло мне жизнь.

– Расскажи мне, Нейтан… – прошу я. – Расскажи обо всем.

Глава 43

Нейтан

NF – Trauma

Пока все усиливающийся ливень хлещет за окном, словно пытаясь выбить стекла и ворваться в номер мотеля, внутри повисла свинцовая тишина. Это происходит каждый чертов раз, когда Бель пытается вывести меня на откровенный разговор. Каждый раз, когда она невинно спрашивает о вещах, которые ей лучше не знать, когда пытается поймать мой взгляд, чтобы заглянуть прямо в душу, когда осторожно касается, показывая, что она рядом и готова слушать.

А я в ответ лишь молчу, как полный кретин.