Варрэн-Лин: Сердце Стаи - Юна Ариманта

— Ни разу, — вздохнула Динка. — Даже когда я была одна, и мне было трудно. Каждый из вас давал мне то, чего мне самой не хватало. Я вспоминала Хоегарда и могла трезво мыслить, искать решения, изучать новое. Я вспоминала Тирсвада и могла стать безжалостной и жесткой, когда дело касалось угрозы моей жизни. Я вспоминала Штороса и отдавалась своей цели безрассудно, со всей страстью и напором. Я вспоминала тебя и чувствовала решимость и бесстрашие перед будущим, стремление двигаться вперед и не сдаваться.

После этой длинной тирады, Динка сглотнула, смочив пересохшее горло, и снова с волнением посмотрела на Вожака. Но он смотрел на нее с настолько незнакомым ей выражением на лице, что она даже растерялась, не зная что и думать.

— Варрэн-Лин, — тихо произнес он, глядя на нее, словно впервые увидел.

— Что это значит? — спросила Динка, гадая о том, что происходит в его голове.

— Варрэн-Лин – это женщина варрэнов, — пояснил Вожак. — Та, про которую тебе как-то рассказывал Хоегард.

Динка кивнула. Этот рассказ она прекрасно помнила: дикие, страстные, необузданные. Женщины варрэнов представлялись ей этакими прекрасными воительницами, которые сами выбирают свою судьбу и своего мужчину. Она им немного завидовала.

— Но в нашем мире нет таких, Хоегард сам сказал… — проговорила она сокрушенно. В душе она очень хотела бы хоть одним глазком взглянуть на такую женщину.

— Есть одна, — проговорил Вожак. — И это ты, Динка.

Динка выпучила глаза и недоверчиво посмотрела на Вожака.

— Вы, наверное, ошиблись… Этого не может быть! Я никогда не была в вашем мире. Я просто человек, — выпалила она, вглядываясь в его лицо. Зачем он так шутит?

Уголок его рта дрогнул в едва заметной улыбке.

— Мы ошиблись, но гораздо раньше. Когда приняли тебя за обычного человека, — ответил он убежденно. — Надо было сразу задуматься, откуда в тебе такая бездна силы. Ведь истинная Варрэн-Лин не нуждается в сосудах, чтобы наполниться силами. Они даны ей от природы в неограниченном количестве. Нас сбило с толку, что ты сама силу не чувствуешь и не используешь. А еще то, что наполняешь нас этой силой. Сколько раз меня выбирали Варрэн-Лин, ни одна не делилась своей силой.

— Выбирали? — Динка уцепилась за знакомое слово, которое продолжало тревожить ее душу. — Что это значит?

— Варрэн-Лин в нашем мире выбирает для себя с кем ей быть и сколько, — попытался объяснить Вожак. — Варрэн-Лин может выбрать мужчину на одну ночь, на несколько месяцев, лет или на всю жизнь. Может выбрать нескольких мужчин на всю жизнь, и при этом на каждую ночь выбирать кого-то из них или кого-нибудь еще. Варрэн-Лин свободна в своем выборе.

Динка слушала открыв рот. Если бы в ее мире женщина могла выбирать. Как бы они тогда жили? Мужчины бы поубивали друг друга.

— А что мужчины? Как они к этому относятся? — изумленно спросила она.

Улыбка по губам Вожака расползалась от уголка рта все дальше.

— Мужчины счастливы, когда Варрэн-Лин их выбирает, — проговорил он мечтательно.

— Даже если она выбрала сразу нескольких? Или она выбрала всего на одну ночь? — не могла уложить в своей голове Динка.

Дайм пожал плечами, продолжая улыбаться.

— Выбор Варрэн-Лин – закон. Никто не вправе воспротивиться ему или оспорить его. Разве что другая Варрэн-Лин. Но так бывает крайне редко. Обычно они могут договориться между собой.

— А если мужчине не нравится Варрэн-Лин, которая его выбрала? Или ему нравится другая Варрэн-Лин, которая его не выбрала? — Динка расспрашивала с жадным любопытством.

— Такого не бывает, — отрицательно покачал головой Вожак. — Любая Варрэн-Лин вызывает в варрэне целую бурю чувств: восхищение, обожание, влечение... Особенно та, которая его выбрала.

— И ты хочешь сказать, что я и есть такая Варрэн-Лин, про которую ты рассказываешь? — недоверчиво переспросила Динка.

— Да. Сейчас я это очень ясно вижу. В этом нет никаких сомнений, — заверил ее Вожак. — И ты выбрала нас четверых. Я ведь правильно тебя понял?

— Э-э-э, — растерялась Динка, но Дайм смотрел на нее, напряженно ожидая ответа.

— Я не смогу выбрать кого-то одного из вас, — Динка потупилась, не зная, как он на это отреагирует. Ведь наверняка он рассчитывал, что она выберет именно его. — И по-твоему это… нормально?

Вместо того, чтобы разозлиться или расстроиться Дайм усмехнулся.

— И это очень характерно! Это лишний раз подтверждает, что ты не человек, а Варрэн-Лин, — пояснил он свою усмешку. — Насколько я изучил человеческих женщин, то даже имея выбор, они склонны отдавать свое сердце одному мужчине. И чаще всего на всю жизнь. Для Варрэн-Лин такое поведение скорее редкое исключение, чем правило. Наша женщина очень темпераментна и, чаще всего, одного мужчины ей недостаточно.

Динка почувствовала, как жар приливает к щекам при упоминании о потребности в нескольких мужчинах. Память сразу услужливо подсунула некоторые моменты тесного общения со Шторосом и Хоегардом одновременно.

— Все, я не могу больше! — вскричала она, сгорая от стыда и смущения перед Вожаком. Дайм смотрел на нее спокойно своими внимательными желтыми глазами, а Динка вскочила на ноги и попятилась, затравленно озираясь. На шум из зарослей камыша высунулись еще трое ва́ррэнов и все вопросительно смотрели на нее.

— Не трогайте меня, — прошипела Динка, сообразив, что зря она перешла на крик. — Я хочу побыть одна.

— Будь, конечно, — ухмыльнулся Шторос, выползая на сухой песок и отряхиваясь, как собака. — Речка большая, поплавай, остынь.

Хоть этот мерзавец всегда остается самим собой. Хотя… И он в последнее время говорит странные вещи. Что с ними там в тюрьме такое произошло? Каждый день по голове их били?

Хоегард уселся чуть поодаль от остальных и сделал ей приглашающий знак рукой, но Динка, нахмурившись, отвернулась. И скрылась с их глаз в зарослях тростника.

Скрыться-то она скрылась, но только единственное сухое место на отмели было то, где сейчас сидели и обсыхали после рыбалки мужчины. А Динка, отдалившись от них шагов на пять, оказалась по колено в ледяной воде. Да еще и запах жареной рыбы донесся до ее носа, и желудок требовательно заурчал.

Динка, сама не зная на что именно она злится, пнула подвернувшуюся под ногу головку рогоза и плюхнулась прямо