Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело - Даша Семенкова

после эффектного появления в новом образе, после того как Милош начал везде демонстративно разгуливать со мной под ручку и всем своим девицам дал отставку, я уеду? Да ни за что!

За этими раздумьями он меня и застал. Когда сидела в библиотеке, в нише, где устроили маленький кабинет и стоял мой самый любимый в доме стол. Я давно его оккупировала, заняла тумбочку и складывала на нем книги, которые читала. Все в доме об этом знали и ничего здесь не трогали.

Вот и теперь поспешно сунула письмо в один из ящиков, когда неожиданно явился Милош. А я настолько ушла в себя, что слишком поздно его заметила. Глупо засуетилась, пряча и улику, и свои сомнения: и то, и другое неудачно.

– Что случилось, дорогая? Что там от меня прячешь? – проговорил он с улыбкой. Присмотрелся ко мне, и она померкла. – Лина, не вздумай отпираться. Снова проблемы, которые намерена скрывать до тех пор, пока разрастутся до такой степени, что я сам узнаю?

– Нет-нет, что ты! У меня все прекрасно, а это... – я судорожно пыталась хоть что-то придумать, но в голову лезло лишь одно. Я натянула на лицо ухмылочку и озвучила за неимением лучшего варианта. – Это любовное письмо. Ты ведь не станешь требовать его прочитать.

– Отчего же? Очень даже стану. Давай-ка сюда, – заявил он и протянул руку.

– Эй! Как не стыдно, – я машинально прижала ящик коленом, будто Милош собирался туда залезть без моего позволения и будто эта мера помогла бы. – Это мое письмо. Личное. Что ты там хочешь увидеть вообще?

– Что ты не собираешься влипнуть в неприятности, моя наивная мышка. Так что позволь взглянуть, меня не интересуют подробности, если это в самом деле... хм... послание от поклонника.

Ах не интересуют, значит? Ну да. Конечно. Я же мышь. Кого волнует моя унылая личная жизнь. Но он... Хотя бы в шутку изобразил ревность. Хотя бы для приличия. Или я даже того, чтобы передо мной что-то изображать, не стою? Если только там, где на нас все смотрят...

– С чего бы нет? – воскликнула я, вытянувшись и скрестив на груди руки. – По-твоему, у меня и поклонников быть не может?

– Может, отчего же. Просто ни одна вменяемая женщина не признается в таком мужу, даже если его не любит. Лишь для того, чтобы скрыть что-то похуже. Вот я и намерен узнать, что же ты скрываешь.

Замолчал, но руку так и держал ладонью вверх – поза сама по себе красноречивая. Разумеется, письмо я ему отдавать не собиралась. Не для него написано.

– Ладно. Я пошутила. Это деловое предложение, – сдалась я, понимая, что он не отвяжется. – Мне ещё одну закусочную открыть предлагают. Им моя еда понравилась.

– Так это же хорошо, разве нет? – удивился Милош. – И кому это "им"? Все же лучше бы показала свое предложение, всё-таки я в таких вещах лучше разбираюсь.

– Магам. И здесь нет никакого подвоха, если ты это имеешь в виду.

– Маги? Разве им одной мало? Магический квартал не настолько велик.

– Ну... Не местные. Приезжие.

Так, слово за слово, он все из меня и вытянул. Договорив, я замолчала. Сейчас напомнит о недавнем разговоре по поводу больших городов и моем обещании, что никуда не уеду. И мне придется распрощаться с мечтой.

Странно, но кроме досады я ощутила трусливое облегчение. Все решат за меня. Не придется мучиться, делать выбор, бросать все и переезжать, пусть даже временно...

– Лина, а ты когда-нибудь бывала в столице? – спросил вдруг Милош.

– Нет, ни разу. Если думаешь, что...

– Я думаю, что совершенно немыслимо – дожить до твоих лет и нигде дальше монастырской школы не побывать! Мы немедленно отправимся исправлять это досадное упущение...

– Правда?! Ты разрешаешь... Ты поедешь со мной? Ох, Милош!

Вне себя от радости я подскочила, рванула с места, больно ударившись об угол стола, и бросилась к нему на шею. Не задумываясь, в порыве эмоций.

– ...как только закончится сезон, – растерянным голосом он закончил фразу, приводя меня в чувство.

– Ой. Извини, – пробормотала, попытавшись отстраниться, но он не отпустил. Крепко держал за талию.

– Что ты! Я так долго этого ждал.

– Чего? Что и я на тебя вешаться начну? Мало тебе внимания от орды поклонниц? – отозвалась нарочито грубо, но вырываться перестала.

Обнимать его было приятно, чего уж. Чувствовалось, какое крепкое у него тело под тонкой одеждой – еще бы, спортсмен! Наверняка если рубашку снимет, каждый кубик пресса будет на месте, у него ведь ни капли лишнего жира быть не должно...

Твою же мать, о чем я думаю!

– Мне твоего не хватало. Хоть какого-нибудь. Чтобы брала иногда за руку, или поправляла галстук, или снимала с плеча соринку – все эти милые знаки внимания заботливых жен, – отвлекая на болтовню, он как бы незаметно притянул меня немного ближе. В рамках дозволенного, но все-таки. – На объятья и не надеялся, а уж чтобы ты сама... Можно, в этот раз не станешь сразу меня отталкивать?

Ах, да. С Николиной Ризман у него был аж целый секс. Трудно даже вообразить, как все происходило. А мне теперь приходится разбираться с последствиями. Лучше бы она задохнулась до, а не после, и не мучилась бы перед смертью, занимаясь ужасными непристойностями.

– Нет. Не стану. Я так тебе благодарна, что готова обнимать каждый день...

– М? – мурлыкнул он, склоняясь надо мной. Все еще напряженно удерживавшая меня ладонь сместилась чуть ниже.

– ...но только один раз. После завтрака. И чтоб без глупостей! – одернула я его, и ладонь послушно вернулась обратно. – И насчет столицы... Как в конце сезона? Меня сейчас зовут!

– А у тебя сейчас уйма дел, ты дама занятая. Не стоит бросать все и немедленно бежать куда позвали. Это ты им нужна, а не они тебе. Напиши ответ, что согласна, но начать готова не раньше чем через месяц.

– А если они откажут? Нет, так ничего не получится!

Снова занервничав, я все-таки вывернулась из объятий, чтобы было удобнее метаться по комнате и заламывать руки. Он отпустил меня и наблюдал с улыбкой.

– Просто послушай меня наконец и сделай как говорю. Можешь хоть раз не спорить? – спокойно произнес он.

– Но это