Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело - Даша Семенкова

мы гуляли в саду, прячась от жары. В том месте, где я когда-то позировала – он насмотрелся на этот живописный уголок и распорядился поставить там качели. Я сидела на них, а он стоял рядом и лениво раскачивал. Вот и завела разговор о деле, чтобы совсем не разомлеть.

– Это сработает, вот увидишь! И здесь, и в столице... – я запнулась и посмотрела на него снизу вверх. – Мне придется на какое-то время задержаться в столице, пока все не наладится. Надеюсь, ты понимаешь.

– Не беспокойся, я найду чем заняться, пока ты будешь жарить свою картошку, – усмехнулся он в ответ.

– Не сомневаюсь. У тебя наверняка и там друзья. И подружки. И Крыся твоя ждёт не дождется.

– Все ещё ревнуешь?

– Нет.

– Ревнуешь, – повторил он утвердительно.

– С чего ты взял!

Он остановил качели и взял меня за подбородок.

– Не притворяйся, я же вижу. И мне это нравится.

Склонился и поцеловал меня. Вот так сразу, без предупреждения. Я так растерялась, что замерла. Не оттолкнула, но и не ответила.

Но он не наглел. Просто коснулся моих приоткрытых губ своими, осторожно, нежно. Всего на пару секунд, и только когда отстранился, я запоздала поняла, что это было приятно. Что хотела бы продолжить, но ни за что не отважусь.

– У тебя так мило порозовели щёчки, мышка, – проговорил он, отстраняясь. – Подумать только, в Цаневе ещё осталась женщина, которая умеет краснеть, и я на этом чуде женат!

– Если считаешь, что раз нас вынудили пожениться, то имеешь право... – выразила я и сбилась, восстанавливая дыхание. – Прекрати так меня называть!

– Я имею право требовать обещанные объятья. Или ты своему слову не хозяйка? Я за все это время так ни одного и не получил.

Осмелившись поднять глаза, я встретилась с ним взглядами. Он смотрел так, что невольно встала, потянулась ему навстречу.

– Ты только что получил целый поцелуй.

– За прошедшие дни твой долг я прощаю, – рассмеялся он и приобнял меня за талию. – Но не сегодня.

Не притянул к себе, просто бережно касался. Я положила ладони ему на плечи, широкие, сильные, нагретые солнцем, от которого он не привык прятаться в тень.

– А ты сам мне должен. Все, что ни попрошу, помнишь, обещал, если добьюсь успеха?

– Помню. Но я обещал в конце сезона. Придется тебе подождать.

И он снова поцеловал меня, и на этот раз я ответила. Наверное, я больше ничего бы не пожелала в тот момент. Мне вдруг стало так легко ему поверить. Рискнуть – вдруг и вправду получится.

– Знаешь, это ведь большая удача, что нас пожениться заставили, – сказал он, держа мое лицо в ладонях. – Иначе как бы я тебя нашел!

Судорожно вздохнув, я подумала, что для настоящей Николины Ризман это как раз большая трагедия. Стыдно на ее несчастье счастье строить, но...

– Я... Я тоже рада, что тебя встретила, Милош. Несмотря ни на что.

– У тебя ведь нет причин меня не любить. Ничего, что мешает нам быть счастливыми, – произнес он серьезно. – Если я ошибаюсь – скажи.

Я промолчала. Их действительно не было.

Он принял мое молчание как согласие. На все. Чтобы войти в его жизнь и стать ее важной частью. Чтобы на правах законной супруги в любой момент обнимать его, врываться к нему в комнату, когда захочу увидеть, и возмущённо спрашивать, где это он столько времени шлялся, если поздно являлся домой. Оставаться на ночь в его спальне. Проявлять те самые маленькие знаки внимания любящей жены. Обсуждать с ним все дела, мои ли, его ли – все, что волнует, потому что теперь они у нас общие...

Хотя нет. До такого всё-таки не дошло. Мое дело оставалось тем личным пространством, которым не желала делиться. Обсуждать – да, но решения я принимала самостоятельно. Пустить Милоша в свою постель мне оказалось проще, чем в свою закусочную.

А тем временем все наше хозяйство процветало. Елена отлично справлялась в магическом квартале и ни в какую столицу ехать не захотела. Кажется, у нее появился интерес не только по работе, и кто-то из приятелей Василя приходил к ней не совсем за бургерами.

Для столицы я обучала двоих новеньких. Вернее, мы с Еленой – по очереди они ездили с ней, помогать и учиться на практике. Вместе с девочками, нашей бессменной кухаркой и управляющим мы распланировали устройство закусочной до мелочей. Получив план арендованных помещений, где под руководством нанятого Милошем подрядчика вовсю шел ремонт, мы продумали расстановку мебели и оборудования так, чтобы работнице приходилось делать как можно меньше лишних движений. Заказали все приспособления, какие могли упростить готовку.

Сшили форму такого фасона, которой на каждой из девушек хорошо сидел – чтобы они выглядели нарядно и аккуратно. Выбрали нежно-голубой и зелёный, цвета моря, весенней листвы – и герба Цанева. Это сочетание понравилось нам всем. В тех же цветах придумали вывеску – я надеялась, что со временем такая найдется в каждом городе. И на ней наконец будет изображён он – большой, румяный, с двумя котлетами, кокетливо выглядывающими между булочками. Самый вкусный бургер в королевстве.

Ремонт в столовой успели доделать до нашего отъезда, остались только мелочи. Курортный сезон в Цаневе близился к концу, и многие гости уехали, оставив пустыми пляжи, аллеи и ресторанчики на набережной. Ночи становились свежее и тише. Скоро городок погрузится в сонное существование в предвкушении хмурой дождливой зимы.

Но не мы. Не те, кто местных обслуживает. В моем доме не так много квартир оставались для приезжих, ну а в столовой и вовсе поток клиентов не иссякал. А теперь, когда мы сможем разместить всех желающих...

– Весь город будет к нам ходить! – воскликнула я, когда все осмотрела. – Взгляни-ка, дорогой: просторно, чисто, по-современному! А главное, посмотри на эти цены. Если, конечно, что-то в них понимаешь.

– В них я как раз понимаю, чего не могу сказать о ваших... – Милош покосился на управляющего, который светился от гордости за заведение, и запнулся. – О специфике ваших услуг. А вот на бухгалтерские книги с удовольствием взгляну, если позволите. Я должен убедиться, что мы можем уехать без риска того, чтобы ты вдруг бросилась сюда разбираться с очередной проблемой.

– Не волнуйтесь, проблемы мы решим, не впервой, – пообещал управляющий. – Да и какие