Бесишь меня, Ройс Таслим - Лорен Хо

он надеется найти там – свое собственное чудо, но не видит его. Конечно, их там нет. Я имею в виду его семью. Хобби не так уж важно, когда у тебя есть империя, которой нужно управлять, и нуждающиеся в расширении территории.

Интересно, понимает ли сейчас Ройс, что, даже если самые дорогие ему люди не воспринимают его увлечение всерьез, важно то, что он сам чувствует – именно он, а не другие.

В конце концов, единственный человек, который может решить, в чем ваша индивидуальность, – только вы сами.

По лицу Ройса пробегает тень. Затем он берет себя в руки.

– Дамы и господа, я счастлив, что стал сегодня победителем!

– Ройс! Ройс! Ройс! – начинает скандировать толпа.

– Но, как это ни печально, я не приму эту награду. Я отказываюсь.

Не говоря больше ни слова, Ройс уходит со сцены в комнату ожидания.

Зрители ахают. Воцаряется потрясенная тишина, затем на нас взрывом обрушивается шум выкриков.

– Эй! Тебе надо выйти на сцену! Сейчас будет церемония вручения призов, – говорит один из ассистентов с микрофоном, когда Ройс возвращается в комнату. За ним с недовольным видом следуют трое судей.

– Кто-нибудь, пожалуйста, объясните нам, что происходит? – спрашивает Либби Келк, одна из судей.

– Я самоустраняюсь, – спокойно объясняет Ройс. – И прошу прощения за причиненные неудобства.

– Что случилось, Таслим? – спрашивает Майк Д’Арси, другой судья. – Ты же победил.

– Победил, но мне эта победа не так уж и нужна, – отвечает Ройс.

Он обращается к судьям, но я знаю, что на самом деле он говорит это мне.

– Всю мою жизнь от меня и для меня все время хотят чего-то другие люди. А стендап – это первое, чего я захотел сам для себя, чем стал заниматься по собственной воле. Мне просто нужно было понять, достаточно ли я хорош, чтобы бороться за победу. Теперь я это знаю. А деньги и титул пусть получит кто-нибудь другой.

Ройс бросает взгляд на Верна и тихо говорит ему.

– Например тот, кто занял второе место.

Глаза Верна вспыхивают.

– Мне не нужны твои жалкие деньги, Таслим!

– Все не так, Верн. Я выбываю. По правилам конкурсант, занявший второе место, перемещается на первое. И далее все по порядку.

– Значит, я вторая? – уточняет Китти. – Здорово!

– А кто четвертый? Он же переходит на третье место? – спрашивает Сатоши.

– Четвертый – Сатоши, – говорит Маргарет.

– Йо-хо-хо, – восклицает он, потрясая кулаком. – Круто!

Ройс стоит довольно близко ко мне, и я слышу, как он шепчет Верну:

– Ты попал сюда по-честному. Я всего лишь уравниваю шансы. Просто возьми деньги и используй их для своей тети.

Я наблюдаю за тем, как Верн обдумывает такой поворот событий. Сколько я знаю Верна, он всегда ставил своей конечной целью победу, но не думаю, что он мог предвидеть, что взойдет на вершину таким образом. Даже если по иронии судьбы, это была самая настоящая победа, насколько вообще возможно. Лицо Верна омрачается, и он коротко кивает Ройсу, что судьи расценивают как согласие.

Либби закатывает глаза и вздыхает.

– Вот и славно, – с облегчением произносит она. – Сейчас еще раз объявим победителей в исправленном составе и попросим продюсеров вырезать ту часть, где Ройс самоустраняется.

– Де-е-ети! – добавляет она после небольшой паузы, и не сказать чтобы шепотом.

Глава 48

Зал для вечеринки с участием особо важных персон украшен серебристо-золотистыми лентами и гирляндами китайских фонариков. На высоких столах стоят стеклянные вазы со свечами и цветами. Официанты носят серебряные подносы с канапе и невероятными на вид коктейлями, которые показались бы мне соблазнительными, если бы рядом не находилась моя семья.

Вот они, толпятся вокруг меня, чтобы обнять, а мама заявляет, что «я самый смешной человек на сцене всех времен», что статистически невероятно, но я с этим соглашаюсь. В конце концов, в юморе всегда присутствует элемент субъективности.

– Уже можно называть тебя лузершей при встрече? – язвит Рози.

Я пытаюсь щелкнуть ее пальцем по руке и промахиваюсь.

Семья провела со мной около получаса: Рози отмечала по именам всех мало-мальски известных личностей, которых смогла опознать, и опубликовала множество роликов в TikTok. Затем они уходят, сославшись на смену часовых поясов и мамину усталость.

– А ты оставайся сколько хочешь, – говорит мама и обнимает меня. – Я тебе доверяю.

Как только они уходят, я машу рукой Китти:

– Думаю, я заслужила сегодня повеселиться.

– Точно, – соглашается девушка и уходит за напитками.

Она возвращается со стаканами, и мы чокаемся. Я опустошаю свой большими глотками.

Внезапно прямо передо мной возникает Ройс. От него исходит какой-то странный, ангельский свет, и я не могу дождаться, когда все это закончится, а может, нам удастся улизнуть во время вечеринки, потому что мне нужно кое-что ему сказать.

– Слушай, – говорит он. – Пойдем со мной. Тут кое-кто хотел бы с тобой познакомиться.

Ройс ведет меня за руку в угол, а там – она, собственной персоной, стоит и улыбается мне. Амина Каур.

– А-а-а! – вырывается у меня весьма красноречиво.

– Да, так меня и зовут, – отвечает она с искринками-смешинками в глазах.

После того как я выражаю свое восхищение, Амина спрашивает, как у меня дела, и рассказывает, что она только что спросила Ройса, не хочет ли он выступить с ней в Сингапуре. На что тот предварительно согласился, если родители ему разрешат.

– Что?! – не верю я своим ушам.

Очевидно, что уже слишком поздно впечатлять Амину своим красноречием.

– Ройс! Я так рада за тебя! – я бросаюсь ему на шею и прижимаюсь к нему со всем своим нескрываемым пылом.

Ройс улыбается:

– Спасибо. Я решил поговорить с родителями: хочу отложить свое поступление в Гарвард на год и буду молить Бога, чтобы за это время отец нашел кого-нибудь получше меня на должность генерального директора, и тогда, может, он согласится, что я буду просто управляющим. Каким-нибудь старшим вице-президентом или типа того.

– Ого, вот это перемены.

– Попробовать стоит. Я всегда считал, что остановлюсь в стендапе на этом этапе, но потом подумал, почему бы и не продолжить? Я заслужил отдых хотя бы на год, прежде чем меня прикуют к отцовской империи цепями, верно?

Амина поворачивается ко мне.

– А ты, Агнес? – спрашивает она. – Не хочешь присоединиться к нам с Ройсом?

Я уставилась на нее диким взглядом:

– Что, простите?

Она улыбается:

– Не хочешь присоединиться к нам на сцене в Сингапуре, когда я отправлюсь в турне по Азии? Я видела другие твои выступления. В тебе есть изюминка, и она мне нравится.

Голова у меня