Поэма о Шанъян. Том 3–4 - Мэй Юйчжэ

Прошло больше двух часов, а движения гарнизона до сих пор не было. Вероятно, командир гарнизона увидел дым из дворца и понял, что жетон тигра в руках канцлера оказался не просто так. Вероятно, поэтому он отказывался подчиняться приказу.

– Командир Вэй, Ван Сюань крайне благодарна, что вы и ваши солдаты готовы пожертвовать своей жизнью ради меня, – спокойно улыбнувшись, я посмотрела на Вэй Ханя.

Под маской сложно было рассмотреть выражение лица Вэй Ханя – счастье то было или печаль. Взгляд его оставался непоколебимо холодным и ничего не выражал. Я отвернулась, думая, что он уже не ответит. Как вдруг он тихо сказал:

– Ванфэй такая же смелая, как и в тот год.

Его слова поразили меня – я снова посмотрела ему прямо в глаза. Его глаза… Неужели он… Наконец, я увидела в его глазах улыбку.

– Верно. Ваш подчиненный здесь.

Спустя столько лет я почти забыла, что, когда Хэлань Чжэнь похитил меня, по дороге из Хуэйчжоу в Ниншо по секретному приказу Сяо Ци меня тайно защищал один человек. Очень грубый и постоянно маскировавшийся. Я недоверчиво уставилась на Вэй Ханя, изо всех сил стараясь найти хоть что-то в его фигуре и внешности от того человека, которого я встретила почти десять лет назад.

– В битве у перевала Линьлян ваш подчиненный попал в засаду и был серьезно ранен. Согласно военным законам, меня должны были казнить, но ваш муж сохранил мне жизнь.

Он медленно поднял руку и снял с лица железную маску. Его лицо было смутно знакомым, шею пересекал пугающий шрам, а виски тронула седина.

– С тех пор ваш подчиненный сменил имя на Вэй Ханя и никогда не показывал своего лица другим. – Он слегка улыбнулся и снова надел маску.

Я смотрела на загадочного генерала с железной маской на лице, и сердце мое бешено заколотилось. Я на мгновение лишилась дара речи. В самые тяжелые времена мы вновь встречаемся со старыми друзьями. Все былое словно возвращается к нам, а радость от таких неожиданных встреч невозможно выразить словами.

– Ван-е говорит, что добродетель не может быть погашена войной – она всегда возрождается. Добродетель невозможно уничтожить, даже если тело солдата будет разорвано на куски. – После этих слов взгляд его снова стал холоднее льда. – Пока ваш подчиненный может дышать, я никогда не позволю предателю войти во дворец.

Я глядела на него, и взгляд мой постепенно наливался теплом. Затем я медленно согнулась в поклоне.

– Ванфэй! – Он поспешил остановить меня.

Я настаивала – я хотела отдать ему поклон, выразить ему свою благодарность. Я подняла глаза к сокрытому маской лицу.

– Командир Вэй, благодарю вас!

Такой верный и смелый человек, такой сильный мужчина и меня сразу сделал смелее. Теперь я знала, что пусть всего один, но рядом со мной есть человек, который после стольких взлетов и падений остался неизменным. Это многого стоило.

Осталась ли Юйсю прежней? Я не знала. Она всегда была со мной рядом, и я видела, как из невежественной девицы она выросла в талантливую госпожу. Когда она очнулась во дворце Фэнчи, ее привели ко мне. Дворцовые служанки помогли ей умыться, причесаться и одеться в небесно-голубое платье. Волосы ее завязали в очаровательный низкий пучок, вот только лицо ее по-прежнему выглядело изможденным. Будто некогда прекрасная полная луна потускнела и скрылась в тени туч. Покраснение и припухлость на ее левой щеке ничем не скрыть, как и осыпавшие ее лицо синяки.

Она подошла ко мне и слабо опустилась на колени. Не успела она открыть рот – глаза ее тут же обожгли слезы.

Махнув рукавом, я велела всем выйти, чтобы мы остались наедине.

– Тебе не обязательно становиться передо мной на колени. Вставай.

Я сидела в кресле, поджав губы. Сердце мое сжималось от боли. Также у меня ужасно тянуло в пояснице, и я едва могла пошевелиться.

Юйсю как будто меня не услышала – она продолжила стоять на коленях, низко склонив голову.

– Хорошо. Раз ты хочешь продолжать стоять на коленях, тогда и я буду стоять на коленях. – Стиснув зубы, я согнула колени и тяжело упала на пол.

– Ванфэй! – Юйсю тут же бросилась ко мне, но от боли я уже успела вспотеть и не могла и слова сказать. Колени даже почти не болели, а вот поясница, казалось, сломалась. Я не чувствовала ног и почти потеряла сознание. После родов я до сих пор не могла прийти в себя – поясница часто напоминала о себе. Каждый раз, когда шел дождь, боль была особенно невыносимой. Придворный лекарь неоднократно говорил мне, что я должна больше отдыхать, но сегодняшняя поездка по ухабистой дороге напомнила мне о том, что я еще не до конца поправилась.

– Юйсю… я подвела тебя…

Поджав губы, я смотрела на ее обеспокоенное лицо. Глаза мои обожгло от слез, и все поплыло передо мной.

– Нет-нет, ванфэй, прошу, не говорите так! Юйсю не заслуживает таких слов!..

Она словно снова превратилась в ту робкую маленькую девочку. Она столько практиковала свою четкую и ясную речь, но сейчас от ее уроков не было толку. Она прекрасно знала, что жизни ее детей в моих руках, а ее муж стал моим врагом. Но она продолжала заботиться обо мне, защищать меня. Она будто и не изменилась за все эти годы.

Однако что я сделала для нее? Позволила ей выйти замуж, пожаловала титул? Позволила ей стать младшей названой сестрой Юйчжан-вана? Сколько из этого я позволила из добрых побуждений? А сколько из этого – необходимость? За все это она будет благодарна мне до конца своей жизни. Временами я спрашиваю у своей совести: чем я могу заслужить ее благодарность?

Она потянула меня на себя, пытаясь помочь встать, но у меня совсем не было сил. Мягко сжав ее руку, я сказала с улыбкой:

– Не переживай. Просто посиди со мной немного. Мы так давно с тобой не болтали.

Она растерянно посмотрела на меня. Не настаивая, она спокойно села со мной рядом, как ей и было велено. Еще она положила подушку мне под поясницу.

Юйсю всего на три года моложе меня, но сейчас она выглядела намного старше. Ей было словно больше тридцати лет.

– А ты поправилась.

Я согнула колени, положила на них голову и посмотрела на нее с улыбкой, вспоминая, какой худой она была раньше.

Юйсю опустила голову и улыбнулась:

– Рабыня вырастила двоих детей.