Развод. Новая жизнь старой жены дракона - Анна Солейн

Мои кулаки сжались. Дурочка. Она не понимает, как ей повезло. Для нее учеба в академии — пустяк, а многие, победнее и менее одаренные, готовы ради этого в бараний рог свернуться.

— Из-за какого-то парня? — наклонила голову я.

— Он не какой-то парень! Он Саймон Норрингтон!

— И из-за его прекрасных глаз под светлой челкой ты готова пустить под откос все свое будущее?

— У меня нет никакого будущего! Он разорвал помолвку! Это все, вы понимаете, все! Это…

Мисс де Бран оборвала себя и вдруг горько, отчаянно зарыдала. Придерживая живот, я подошла к ней и заставила сесть на стул рядом с преподавательским столом. Его я обычно использовала как пыточный инструмент: вызывала кого-то из адептов и начинала спрашивать материал предыдущих лекций, чтобы не расслаблялись.

Сейчас вот тоже — пригодился.

— Мисс де Бран, выпейте воды.

— Нет! — затрясла она головой. — Моя жизнь кончена, кончена!

Вернувшись к преподаванию спустя почти два месяца отсутствия, я с удивлением обнаружила множество перемен в академии. Во-первых, Хадчинсона убрали и дышать сразу стало как-то свободнее. В отсутствие Эйдана Вив неплохо исполняла обязанности ректора. Беспрецедентный случай в истории! Мало того, что человек, так еще и женщина. Пожалуй, мне это внушало надежду на то, что все меняется в лучшую сторону.

А вот среди адептов все было далеко не спокойно. Например, Саймон Норрингтон, сын главы парламента, самый большой задира на курсе, вдруг решил расстаться с мисс Кирой де Бран, своей красавицей-невестой, дочерью королевского советника, и стал ухаживать за мисс Веладски. Дочерью то ли мельника, то ли рыбака.

Я часто видела их на занятиях и в коридоре. Мисс Веладски не спешила принимать ухаживания Норрингтона (умная девушка), Норрингтон — явно не собирался сдаваться.

Пожалуй, впервые за все время я видела, как у него блестят глаза, а на губах играет улыбка, а не язвительная ухмылка. Мисс Веладски тоже выглядела подозрительно счастливой для девушки, которая терпит ухаживания совсем уж неприятного поклонника.

Да и своей способностью к перемещению, чтобы от него сбежать, она почти не пользовалась. Впрочем, каждый раз, когда это происходило, Норрингтон приходил в абсолютный восторг.

Мы с Вив с интересом наблюдали за развитием событий. В последние несколько недель к нам присоединился Эйдан — его восстановили в должности ректора.

А недавно случилось еще кое-что: Норрингтон набил морду Люку Солвейну — восточная стена академии прилично так пострадала из-за их драки. Впрочем, морда Солвейна пострадала сильнее.

Я надеялась только, что отец Норрингтона еще не скоро узнает, кто подтолкнул его сына к таким решительным действиям.

Я все-таки беременна, мне нельзя волноваться. И спорить с озлобленными драконами, которым я сорвала помолвку драгоценного отпрыска, который, к тому же, всерьез вознамерился стать художником.

— Мисс де Бран, грош цена вашей жизни, если она заканчивается из-за какого-то парня.

— Вы не понимаете!

Я не понимаю? Я хмыкнула и налила в стакан воды из графина. В последние пару недель пить мне хотелось постоянно, так что без воды не обходилась ни одна лекция.

— Выпейте.

— Я люблю его! А теперь моя жизнь кончена, кончена! Это… это все! А я так хотела…

— Чего вы хотели, мисс де Бран? — вздохнула я.

Иногда все-таки адепты слишком туго соображают. Даже самые умные.

— Свадьбу! Я хотела… Белую фату и… — Она икнула от плача и совершенно не аристократично шмыгнула носом. — И детей, и… семью! И… я так хотела быть супругой главы парламента… — Она заливается совсем уже неприлично. — Мы бы столько могли сделать! Налоговая реформа и… и земельная, и… Я все уже придумала, и…

Я побарабанила пальцами по столу и откашлялась, пряча смех.

— Может, вам проще стать главой парламента, мисс де Бран? Чем его супругой? Зачем вам посредник.

Ее рыдания на секунду затихли, а затем мисс де Бран уставилась на меня.

— Что?

— Может, вам стоит подумать о том, чтобы баллотироваться в парламент? Вы дракон, вы дочь советника. У вас удивительно светлая голова.

“Всегда, когда вы не убиваетесь по парням”, — об этом я не сказала вслух.

— Почему бы вам не построить карьеру в политике самостоятельно? — вместо этого спросила я.

‍— Я же девушка!

— И что? Состав мужчин, которые заседают в парламенте, давно пора разбавить!

Мисс де Бран икнула, совершенно неприлично вытерла ладонью сразу все лицо и явно призадумалась.

Спустя полчаса мне наконец удалось выпроводить ее из кабинета. Все это время мы обсуждали не Норрингтона, а будущую карьеру мисс де Бран. О своем разбитом сердце она как-то быстро позабыла. Ну еще бы.

Надеюсь, столовая еще открыта.

Аппетит на девятом месяце у меня был совершенно неприличным.

— Ты наконец закончила? — прозвучал у меня над головой недовольный мужской голос.

— Я же просила тебя больше сюда не приходить, — строго сказала я и обернулась.

В руках Дерена красовалась картонная коробка. Благодаря обострившемуся во время беременности обонянию я точно знала, что там.

— А если у меня финики с маслом и солью? — подтвердил мои подозрения он.

Это был запрещенный прием.

Я забрала у него из рук коробку и увернулась от поцелуя.

— Нет! Не здесь! Хватит уже… и так про нас все сплетничают!

Щеки загорелись, и я отругала себя за глупость.

Я не собиралась крутить роман с бывшим мужем! Еще и на работе! И уж тем более я не собиралась снова с ним сходиться. Я вообще ничего не собиралась… Вот этого вот! Я собиралась держаться от него подальше. Отличный был план!

У меня хватало дел: адепты, работа в лаборатории профессора Якоба, оформление патента, исследования…. Медленно я начинала понимать, что моя невинная теория магического заимствования, которая, как я полагала, хороша только чтобы ставить ловушки на доставучих драконов, на самом деле переворачивает все местные представление о магии.

Профессор Якоб считал, что Королевский орден огня — далеко не последняя награда, которую я получу.

“Кажется, скоро меня окончательно все будут знать исключительно как мужа той самой Анджелы Эшборн. Придется жить в твоей тени и следить за тем, насколько выглажены платья. Должен был догадаться, что однажды к этому все придет”, — посмеивался Дерен.

Это он преувеличивал, конечно. Во-первых, Дерен все еще был Верховным карателем. Во-вторых, первым кандидатом на то, чтобы занять должность главы Королевской канцелярии после того, как срок полномочий Олафа Голдстейна подойдет к концу.

Я была рада,