Пламя в моем сердце - Рита Трофимова

отчаянно замотала головой и высвободилась из объятий, однако задержала его ладонь в своей. Несколько секунд она пронзительно всматривалась в милые черты лица, словно хотела запечатлеть в памяти его улыбку и ту нежность, что излучали его глаза.

— Да не бойся ты так, ну что она нам сделает, в самом деле? — Он снова притянул её к себе, намереваясь поцеловать, но Лина ловко увернулась и покосилась на окно.

— Нет, Филипп, пожалуйста, — взволнованно зашептала она. — Всё потом, а сейчас иди.

— Ладно, — он сокрушённо вздохнул и вышел из кухни, ни разу не оглянувшись. Хлопнула дверь и в доме сразу стало пусто.

Лина словно в воду глядела, не прошло и пяти минут, как Марта и Эла вошли во двор. Лина рванула к ним навстречу и обняла мать. Та с протяжным стоном прижала Лину к груди, и даже всплакнула, причитая:

— Девочка моя, ну наконец-то я могу тебя обнять, как же я соскучилась, кровиночка моя! А исхудала-то как. Наверное, питалась абы чем. Стоит только матери уехать и всё вам трын-трава. Ну, ничего-ничего, мы быстро упущенное наверстаем.

— Мама, ну зачем ты так… — Лина попыталась возразить, но Марта и слова вставить не давала, так и продолжала причитать. — Да… детки быстро растут, и оглянуться не успеешь, а она вон уже какая красавица, да с характером! — Марта явно намекала на отказ Лины ехать вместе с ней. Казалось, её словесный поток не иссякнет никогда. — Прошли те времена, когда и мнения не требовалось, как цыплёночек за мамкой ходила, а теперь всё, взрослая стала…

Лина затихла в объятиях Марты, невольно вдыхая тёплый родной запах, и сама удивлялась тем эмоциям, что бурлили в её душе. Сердце щемило от нежности и любви, но сомнения и тревоги не унимались, омрачая радость встречи. Лину напрягали упрёки матери и плохо скрываемая обида, не предвещавшая ничего хорошего, а мысли рвались к Филиппу.

— Ну, что мы стоим на дороге, давай, веди уже, показывай свою самостоятельную жизнь. — Марта наконец выпустила Лину из цепких объятий, бегло оглядев её с головы до ног и покивала с прищуром. Даже в этих обычных, казалось бы, безобидных словах угадывался скрытый смысл. Или, быть может, Лине так показалось?

Эла подхватила небольшой чемодан, и они втроём направились к дому. Всё то время, пока Марта любезничала с Линой, она молча наблюдала за ними со стороны.

Марта прошлась по комнатам, заглянув в каждый уголок, и осталась довольна всем.

— Кругом чистота и порядок, умница моя, — нахваливала Лину Марта, сдержанно улыбаясь и присаживаясь на диван. — Эла, принеси чемодан, у меня там подарки для Линочки есть.

Эла выполнила просьбу матери, внесла чемодан, расстегнула молнию и откинула кожаную крышку. Марта вынула пакеты и протянула Лине.

— Ну-ка, примерь, дочка. Ох, зря ты с нами не поехала. Мы с Эммой такой шопинг устроили, на скидки попали. Ты только посмотри, какие наряды я привезла, летние, лёгкие. А уж какая красота осталась дома в Москве! Эмма купила тебе в подарок платье от австрийского дизайнера. В нём хоть под венец, но нам-то ещё рано, да и подходящей кандидатуры пока нет, — напряжённо рассмеялась Марта. — Жениха из Германии выписывать будем?

— Мама, ну что за шутки? — Лина, не глядя, натянула обновку, лишь бы матери угодить, и вновь ощутила себя забитой запретами девчонкой, припоминая моменты из детства, когда мать наряжала её в платья с воланами и крутила перед зеркалом. Всё происходящее казалось ей каким-то жалким, утомительным фарсом.

— Ну что скажешь? — обратилась Марта к Эле и та, словно очнувшись от мыслей, рассеянно пожала плечами.

— Очень, очень красиво, мама. У тебя всегда был вкус на такие изысканные вещи, — тут же отозвалась она.

Лина удивлённо похлопала ресницами, обычно Эла всегда спорила с матерью и делала замечания по поводу и без, особенно когда дело касалось моды, но теперь стояла с отсутствующим видом и выглядела так, будто была чем-то озабочена.

Марта поднялась с дивана и достала из шкафа сантиметровую ленту. Потом подошла вплотную к Лине, измерила грудь и талию, и поцокала языком.

— Похудела на целых два с половиной сантиметра, у матери глаз алмаз. И чем ты здесь без меня занималась? Ну, ничего-ничего, — бормотала Марта. — Скоро всё встанет на свои места. Вот тут немного ушить, тут складочку пустить, и будет как надо.

— Мама, ну что за придирки, — не выдержала Лина. Назойливое внимание матери, и её подозрительные взгляды начинали бесить. — Ну похудела и что? Жарко было и есть совсем не хотелось.

— Хорошо если так, — Марта озадаченно вздохнула. — А в огороде что? Полола ли ты грядки, поливала?

— Молилась ли ты на ночь, Дездемона? О да, мой господин! — Лина не смогла удержаться, чтобы не процитировать строчки из известной трагедии Шекспира.

— Ух ты какая, — Марта наигранно рассмеялась, будто и не заметила той иронии, что прозвучала в словах Лины. — Ну, тогда веди, показывай.

В огороде дела обстояли совсем не идеально, сказывались недавние обильные дожди. Трава разрослась повсюду, куда не падал глаз, даже в прогалинах между плитами на дорожках пробивались сорняки. Да и, если по правде, Лина не сильно рвалась в огород, большую часть времени она обитала у Филиппа, и вся её забота о грядках сводилась лишь к сбору огурцов, кабачков и клубники.

Однако Марта невозмутимо обвела взглядом земельные владения и, прикрыв глаза, вдохновенно произнесла:

— Как же на родной земле хорошо. И работы хоть отбавляй. А я-то боялась, что мне тут делать нечего будет.

Лина и Эла удивлённо переглянулись, слишком уж подозрительно спокойной выглядела мать.

После осмотра грядок все втроём отправились в дом, где их ожидал накрытый стол. Марта на радостях достала бутылку домашнего вина, и разлила по бокалам.

— Ну, доченьки мои, вот мы и вместе. — Марта прослезилась, подняв наполненный бокал, и отпила пару глотков. — А какой Лина приготовила обед, умница наша, вот уж удивила, так удивила!

— Мы с Филиппом вместе готовили, он мне во всём помогал, если бы не он, я бы… — зачастила Лина.

— Ты ешь-ешь и выпей немного вина, это для аппетита полезно, — перебила её Марта, будто намеренно пропуская замечание Лины мимо ушей.

Эла лишь пригубила вино, задержав бокал в руке.

— М-м-м, какой букет, дай-ка