Сумеречный принц - Рия Тюдор

– Да забирай! – с раздражением воскликнула я, впервые проявив такого рода ярость. – Забирай! Бери, Феникс, отдай его своей подруге, в которую, кажется, ты влюблена, только меня оставь!

Феникс разозлилась и мгновенно перегородила дорогу. Попыталась обойти ее, но стукнулась о внезапно возникшую из ниоткуда древесную преграду. Не знала, что у нее есть сила земли.

– В чем дело, Феникс? – потирая ушиб, спросила я.

Тропа под ногами расплавилась, обхватывая мои ноги и замуровывая их в тяжелый камень, принявший иную форму.

– Феникс! – склонилась к ногам и, раздирая и так нездоровую кожу, постаралась отколупать камень. – Отпусти! – вскрикнула от очередной боли, когда камень нагрелся, став своеобразной печью. Она ведет себя так по-детски. – Тебя же за такое исключить могут!

Девушка усмехнулась, всем своим видом демонстрируя, что с ней ничего не сделают.

– Не могут.

– Исключат, – прозвучал голос в беззвучном парке.

Прислонившись к древнему дубу, Алекс лениво смотрел на представление.

– В ближайшее время твой отец появится у меня в кабинете. Предупреди его.

Камень стал расплавляться, высвобождая меня.

– Ты ведь разбил ей сердце, – горько усмехнулась Феникс.

– Спроси у своей подружки, на каких основаниях мы договорились вступить в отношения, идиотка. Явишься либо с папашей своим, либо с дядей, сами выберете. Они у вас главные в роду.

Небрежно схватив меня за предплечье, он потянул к себе.

– Ай! – парень по незнанию сжал раненое место.

– Что? – удивился он, недовольно разглядывая меня. – Почему ты так плохо выглядишь?

Феникс, стоявшая в ступоре, все еще не понимала происходящего, не осознала его, просто глядела нам в спину. Алекс, периферийным зрением смотря на нее, остановился.

– И да, на будущее, – произнес без единой эмоции, – женщин я тоже бью.

Согласна, он не жалел никого, мне оставалось тихой птицей порхать сзади, не привлекая внимания, однако стоило пройти чуть дальше, он рвано повернулся, резко изменившись в лице.

– Что у тебя с рукой?! – взрыкнул он, хватанув кисть и вызвав еще один вскрик у меня.

Одним действием поднял рукав наверх и вгляделся в забинтованное запястье.

– Что это?! Ты самоубиться хотела? Сказал им оставить тебя одну, а ты подобное творишь?

Я смотрела пристально и не могла ничего ответить. На самом деле, не хотела. Я так устала оправдываться, давиться своим же заиканием, нервничать. Устала.

Боль.

Она пришла внезапно.

Ужасающая, лишающая равновесия, взбудораживающая все естество. Боль, перевернувшая все внутри вверх тормашками и сжавшая сердце.

– Люс, – Алекс схватил скрюченную меня за плечи, но встать прямо я не смогла.

– Больно, – пожаловалась со слезами.

Эти ощущения, словно меня режут изнутри и ломают кости, протыкая ими органы одновременно.

– Люсия, демон, что с тобой?

Кто-то невидимой рукою сжал мне горло, стараясь задушить. По крайней мере, чувство было именно таким. Алекс схватил меня за грудки, не зная, что делать. А нужно ли раскрыть правду?

– А-а-а, – закричала новому приступу. – Больно, – заплакала, хватая ртом воздух.

– Люси, – он открыл портал, поднял меня, словно я невесома вовсе, и быстро рванул в него.

Зрение снова покинуло меня, мир поплыл одной сплошной рябью, оставляя лишь отголоски прежнего видения. Только контуры мелькавшего подбородка парня были видны. Он бежал, причем резко, видно, спешил. До меня донесся звук распахнутых дверей, и горячий воздух неизвестного помещения ударил в лицо.

– Агриппа! – рыкнул парень. – Выходи без шуток сейчас, – руки напряглись, он сильнее стиснул меня, прижимая к груди. – Агриппа!

– Его уже как три дня нет, Расмус весь город облетел, не смог найти, – ответил ему лорд Вейер.

Вот почему Расмуса не было рядом столько времени, он искал лорда Агриппу.

– Твоя леди.

– С ней что-то не то, – меня уложили на мягкую кровать.

– А-а-а, – закричала я от очередного приступа.

– Люси, – пробормотал парень, стягивая с меня пальто. – Где болит?

– Лекарства, – прошептала, плача.

Зачем я сказала? Он все равно ничем не поможет, ничем!

– Лекарства? Ты их не пила?

– П-пила.

Тишина, перебитая моими вздохами, оборвалась разгневанным рыком:

– Вы с Агриппой говорили, что они такие же, как прежние, Иоганн!

– Мы с Агриппой не ошибаемся, – лорд Вейер ответил излишне холодно. – Здесь другое.

Прохладная ладонь ученика Агриппы легла на лоб. Алекс, в свою очередь, разомкнул мои губы, положив что-то травянистое и горькое на язык. Демон так же закатал мне рукава, чтобы рассмотреть забинтованные руки.

– Давно это у тебя? Почему не сказала, Коутен?

Всхлипнула, дрожа в преддверии следующего приступа.

– Из нее выходит энергетика, – неуверенно произнес лорд Вейер. – Это весьма необычно, потому что раньше ее сдерживали лекарства, но сейчас ей словно не хватает места, словно ее выталкивает сила.

– Что? – не понял Алекс.

– Словно у твоей леди появилась мана.

Глава 52. Коутен

– Мана? Люсия всю жизнь без магии, ты уверен?

– Нет, не уверен, – пробормотал лорд Вейер. – Я впервые такое вижу и смущен не меньше тебя.

– Что делать? – произнес Алекс серьезно, видимо, разглядывая меня.

Вскрикиваю. Волны новой боли прошлись по телу. Сотни невидимых ножей разрезали кожу, оставляя раны. Их было впервые так много, каждый участок тела страдал вместе со мной.

– Демон! – воскликнул парень. – Вейер, нож, – приказал лорду.

Металл поднесли к моей ладони и разрезали ее, вызвав тихий всхлип у меня. Он меня добивать собрался? А дальше, словно что-то горячее обволокло и погрузило в купол. Боль стала отступать, дыхание пришло в норму, сердце же, до этого бьющееся в немом бешенстве, утихомирилось, возвратив прежний темп.

– Стаури, благородности от тебя не ожидал, – подколол лорд Вейер. – Надолго этого не хватит.

– Свали и придумай, как можно решить проблему, – ответил он коротко и, как только хлопнула дверь, все еще держа меня, произнес уже более мягко: – Ты права, это действительно больновато. Давай поспим, хорошо? Боль пока не придет, не бойся.

Будучи уже полностью ослепленной, я резво закивала.

– Точно не придет? – спросила тихо, дрожа от бессилия, чувствуя, как по вискам стекал пот, и хрипя от боли в горле.

– Точно, – погладил меня по голове.

Сны были оборванными. Кажется, это были даже не сны, а мои воспоминания. Прогулки с Тин и разговоры обо всем, стычки с Адри и Агатой, быстрые взгляды на Арана и подкашивающиеся в ужасе ноги при виде императора и Алекса. Я чувствовала, как мое же дыхание давило на меня, как горячая рука держала израненную ладонь, как некто вошел в комнату.

Не было в этой странной дреме ни громких звуков, ни прекрасных снов, напоминавших мечты, была лишь тупая боль, снова сжавшая сердце и спазмами пронесшаяся по всему телу.