Сумеречный принц - Рия Тюдор

– Ты с ним сделала что-то? – спросила демоница совсем тихо.

Ответила ей скупым кивком.

– Папа не должен знать, поняла? Расскажешь в комнате.

Чего это на нее нашло? Неужели наш последний разговор о пилюлях подействовал? Войдя в покои подруги, мы с Адри прямиком направились в спальню, где под тяжелым синим балдахином лежала бессознательная Айтина. Темные волосы рассыпались на шелковой подушке, бледные губы были приоткрыты, а дыхание казалось совсем тихим.

– Тин, – со слезами протянула я. – Адрианна, что с ней?

– Ее пили.

Пили. Ее пили. Это значит, выкачивали энергетический ресурс.

– С-сколько лет жизни они испили?

Живя с магами, хоть не обладая маной, я знала, что у тех, помимо обычного резерва, существовал энергетический ресурс, связанный с силами жизни.

– Пять лет по нашим подсчетам. Число, конечно, мизерное, но, – она угрожающе сжала кулак, – никто не смеет трогать Стаури.

– Тин, – пальцами аккуратно убрала пряди с ее лица, – прости.

Склонилась к ней и крепко обняла. Моя подруга, мой самый близкий демоненок во всем дворце. Никогда не предаст, никого не осудит, она лучше всех Стаури. Из-за меня она пострадала. Почему я такая проблемная? Сейчас я сделала бы все, чтобы она пришла в себя.

– Дахи и Кари сильно пострадали?

– Им меньше досталось, – Адрианна закатила глаза. – Идиоты. Их усыпили, засмотрелись на красотку. А «красоткой», как ты понимаешь, были наши верные друзья. Вероятно, их отстранят от присмотра за принцессой. Малышка до сих пор не пришла в себя, но скоро должна поправиться. Уйдите, – приказала Адри служанкам.

Девушки моментально выбежали из комнаты, а как только послышался звук закрытой двери, старшая щелкнула пальцами, видимо, накладывая полог тишины.

– Рассказывай, – приказали мне коротко.

– Я разговаривала с медальоном странников. В тот вечер, когда мы ушли гулять, обнаружила Ахримана – льва, он сказал, что я с Лесихом созданы по одному образу и подобию и, что от меня несет чем-то божественным, не понимаю. Это касалось запаха?

– Возможно, – демоница выглядела растерянной. – Но это так странно. Не пойми неправильно, мне хочется верить, однако не верится до сих пор.

Пришлось повествование свое начать с самого начала: и про болезнь, и про лорда Агриппу и странную привязанность Расмуса ко мне, и про медальоны странников, правда мне не хватило сил выложить об энергетике. Страх одолевал меня при допущении мысли, что эта информация может просочиться и дойти до императора.

– Они с парнями были в Сиэлии, – продолжила я, укрывая Ти, – принцесса ворочалась во сне, и одеяло спадало вниз. – Кажется, это Райан догадался, – помыслив, бросила я, не знаю зачем.

– Этот озабоченный урод не мог бы не догадаться.

– Ну, я думаю, он все же больше шутит, – осторожно произнесла, глядя на нее исподлобья.

– Мне без разницы.

– А если тебе без разницы, зачем ты согласилась на брак?

Молчание.

– Извини, если обидела.

– Все равно. Тин нужно сейчас в одиночестве побыть, иди к себе. Я присмотрю.

– Можно мне остаться рядом с ней? – просипела совсем испуганно.

Только представила, как буду лежать с ним в одной комнате, едва не упала в такое же беспамятство, как моя подруга. В одной комнате снова. Не хочу.

– Иди к себе, а? Скоро придет отец, хочешь выслушивать от него лекцию о своей «ничтожности»?

Хочу. Хочу. Все хочу, только бы не видеть демона, только бы снова не испытывать физический контакт, только бы снова не чувствовать себя настолько беспомощной и слабой.

– Брысь, – приказывает коротко Адри. – Лейда проводит.

Устала. Надо выпить лекарства, я едва не забыла принять сегодняшнюю дозу. В комнате Тин оставался мой запас, поэтому, прежде чем уйти, я под недоуменный взгляд Адрианны, покопалась в тумбочке, чтобы достать банку с пилюлями.

– Мне так жаль, Люсия, – снова с сожалением бросила девушка, разглядывая стекло. Почему-то впервые мне стала противна жалость.

После того, как я приняла лекарство, в глазах появилась странная дымка – утомилась, видимо. Нужно отдохнуть. Но он должен прийти, я боюсь. Я не хочу его видеть, не хочу даже слышать его голос, мне иногда кажется, что все стало бы легче, если Лесих уничтожил бы меня.

– Пытаешься услышать шаги? – прозвучал насмешливый голос.

Я нервно отпрянула, несколько резво обернувшись к нему и испуганно глядя на серьезное лицо, так контрастирующее с ироничным тоном.

– Забыла о порталах?

Промолчала, продолжая вжиматься в дверь и смотреть на него исподлобья. Не подходи, не подходи, не подходи.

– Сегодня лучше переночевать у девчонок, вероятно, Лесиха уже можно не бояться.

Не бояться? Не бояться?! Я его боюсь больше, чем жреца, а он мне такое говорит? Впервые в жизни эмоции одолели меня, не вылившись в слабость в виде слез, проявилась злость. Чистая злость. Мне захотелось ударить кого-то, ударить, чтобы выплеснуть ее. Я стремительно подошла и со всей силы приложилась ладонью к его щеке.

Алекс не поверил в произошедшее, он выглядел ошарашенным. Медленно коснувшись щеки, он поднял взгляд на меня.

Впервые радость от насилия была настоящей. Не хочу быть таким монстром, не хочу! Но и видеть его не собираюсь.

– Уходи, – сказала бесстрашно, сжимая зубы. Надави я еще сильнее, они раскрошились бы от давления.

– Коутен, – да, на лице Стаури промелькнула растерянность.

– Я уже не невинна, ты добился всего, чего хотел: опозорил, уничтожил, сломил и Лесиха лишил идеального сосуда, ему не нужна теперь я. Можно меня хотя бы на время оградить от своего общества?

В один момент я решила, пусть убивает, если хочет. Стаури лишить жизни слабую человечинку не захотел. Сцепив зубы, словно скрывая проступающий гнев, он исчез в портале.

– Свобода, – сказала вслух, все еще не веря.

Насыщенный событиями день заставил немного забыть о произошедшем, однако сейчас, когда я осталась один на один с собой, чувства вернулись в троекратном размере. В глубине души теснились крики, но кричать я не могла. Мое тело казалось противным, а воспоминания стали той солью, которая сыпалась на израненную душу. Отчаяние, стыд, агония – это все, что теперь сопровождало меня.

Тихо стонала, тело напоминало сплошную рану. Грудь, между ног, даже горло мое болели, а кровь, все еще продолжавшая идти внизу, напоминала каждый раз о пережитом. На парах я старалась забыть об этом, старалась думать о будущем, но здесь болезненные уколы фантома прошлой ночи пришли и стали уничтожать меня. Слезы словно исчезли, только пески горя засыпали глаза, делая их сухими.

Почувствовала тошноту из-за ужасного отчаяния, проступившую внезапно и избавившую меня