Сумеречный принц - Рия Тюдор

случайно выдрала себе пару клочьев волос, когда расчесывала их. Ободранные пальцы саднило, со слезами на глазах, жалея себя, я выливала на них обеззараживающее, местами вскрикивая и дуя на ранки.

Расмус, как он там? Алекс успел спасти его? Мой верный ворон по неведомой причине оказался так добр ко мне, без него я не справилась бы. А Ахриман? Выполнил ли он мою просьбу? Спрятался?

Забившись в угол, обхватив трясущиеся колени, я сидела в ожидании грядущего. Если я вдруг засну, Алекс решит разбудить меня? Но спать мне не дали, демон явился спустя некоторое время. Раздраженный, движущийся рвано, ушел в ванную, не сказав ни слова.

Все время я пристально смотрела на дверь, из которой он должен был появиться, и внутренне сжималась, подобно птице в дождливую погоду. Алекс вышел практически сразу и, обойдя кровать, присел на корточки передо мной, рассматривая пристально.

– Поражаюсь твоему послушанию, – произнес с сарказмом. – Ну, давай, снимай все.

Встав на дрожащих ногах, потянулась к ремешку халата, но пальцы, не желавшие слушаться, путались в узле ткани.

– Неумеха, – бросил сердито.

Не смотрела на обнаженного Стаури, сколько бы раз я ни видела его без одежды, не могла так открыто разглядывать. Нагло подтянув пояс халата, он распахнул его, оставляя меня в неглиже. Руки по-хозяйски скользили по телу, трогали, изучая, щупали, Алекс уже чувствовал полную власть надо мной, потому что теперь меня можно было брать и даже без легкого чувства вины, которое он, кажется, ранее испытывал.

Сердце грохотало в груди, сводя с ума, а дыхание выдавало меня слишком сильно. Излишне громкое, оно могло просто разозлить его. Но я больше не хочу ничего просить и вымаливать, я устала, я опустошена, я подавлена. Нет, ни за что. Правда, Алекса никогда не волновало мое внутреннее состояние, он поставил главной целью своей жизни сломать меня. Так что сегодня меня не отпустят, как бы я ни плакала и ни просила.

«Это всего лишь тело», – мысль, которую в последнее время я начала повторять про себя, чтобы наконец смириться.

Паника ледяной лужей плескалась в душе, вынуждая принимать эти касания, эти горячие руки, медленно и глумливо проводившие по изгибам тела. Чувства застыли, как насекомое в тысячелетнем янтаре, меня практически сломали, не могу испытывать что-то.

– Так и будешь молчать? – спросил, вырывая из болезненных размышлений.

Подняла взгляд на него, не понимая, каких слов от меня ждут.

– Я не знаю, что сказать, – совсем тихо прозвучал голос.

Если бы ушла дрожь, стало бы легче, но, увы, тело истерило вместо меня, отвечая на каждое прикосновение мелкими судорогами страха.

– Я тебя предупреждал, Люс! – едва ли не рычал Алекс. Взбешенный и раздраженный. Пугающий. – Я пожалел тебя тогда, блядь, может, не стоило?! Может, мне стоило давно тебя трахнуть, чтобы ты, наконец, выработала иммунитет? Эдак года два назад, Люс, – шепчет хрипло и приникает к моим губам.

Зубы были крепко стиснуты, отвечать я на этот поцелуй не желала никак. Демон это понял. Молча отстранился.

Он прав. Он предупреждал, я не послушалась, понадеялась на что-то, обрадовалась появлению мамы, поверила псевдотин, во всем только я сама виновата. Поэтому мне оставалось только кивать сказанному им, на слова не осталось ни сил, ни желания.

Возможно, молчание сыграло со мной злую шутку, потому что на лице Стаури промелькнула полная ярость. Не прошло и мига, когда одним движением меня пригвоздили к зеркалу. Холодному и неприятному.

– Руки мне на плечи, – вернувшись в прежнее состояние абсолютного отсутствия эмоций приказал Алекс.

Повинуюсь, понимаю, что проиграла, даже не вступив в игру.

– Поверни щеку, – и я, обхватившая его шею, выполняю очередной приказ. – Болит? – спросил, касаясь пальцами ударенной части.

Мотаю головой в стороны. Удовлетворенный подобным ответом, парень скупо кивает и снова устраивает свои ладони на моих ягодицах.

– Перестань делать настолько трагичное лицо, это всего лишь секс, – произносит негромко, вжимаясь полностью в меня.

С разведенными ногами, с вклинившимся между ними Стаури, я понимаю, что шанса на отступление нет. Он мне его не даст. И не ошиблась. Мужской орган медленно проникает. Пока еще не полностью, но ощущение ужасного дискомфорта ухудшает мое положение. А когда сухая кожа натягивается, чувство боли поражает все тело.

– Ы-ы-ы, – завопила, дергаясь.

Ужасно. Хуже прошлых наших разов, здесь все походило на сплошное издевательство.

– Мне это не нравится, – изрекает, разглядывая нервно извивающуюся меня.

И дальше вместе со мной он разворачивается к кровати, буквально бросает меня на ту, освобождая от ощущения тесноты внизу.

– Давай мы тебя подготовим, малышка, – усмехается, склоняясь ко мне.

Глава 48. Коутен

Легче думать, что это не я. Не на моих бедрах смыкается хватка острых пальцев, не мои губы кусают в животном поцелуе, не в мою плоть проникают настойчивые пальцы, растягивая ее. Нет, точно не я.

В мыслях вертелось лишь одно: заслужила. Пусть делает со мной все, что хочет. Пусть. Схватилась окровавленными пальцами за простыню, чтобы смириться с мыслью о постоянстве любого типа боли в моей жизни, и громко хлюпнула. Случайно так вышло, я правда не хотела, но парня взбесило даже такое.

– Только попробуй заплакать, – прошипел Стаури, целуя в висок и сетью поцелуев спускаясь ниже к ключицам.

Не смотрю на его лицо, но чувствую столь неприятные прикосновения столь неприятного мне демона, прижавшегося огромным телом ко мне и не дававшего сделать вдох. Мои тихие, судорожные всхлипы и слышались в комнате. Как же! Любимец женщин, императорский отпрыск, демон, хозяин жизни. Можно было мне не показывать свое превосходство. Да что нам, грязным человечинкам, до таких, как он? Вечных? Ему ведь все равно за это ничего не будет, зачем его только принудили к свадьбе со мной?! И он, вместо того, чтобы избавиться от меня, столько лет измывается. Да и демон с ним. Но быть отлученной от процесса мне не дали, следующим я услышала разъяренный рык:

– Люсия, посмотри на меня!

Я не смотрела, тупо уставившись на черный балдахин. Все такого холодного цвета, все такое, как сам обитатель этой комнаты.

– Смотри на меня, – снова услышала голос и вскрикнула от того, что он резко вынул пальцы, причинив боль.

Пришлось посмотреть на него, на того, кому я никогда не желала зла, на того, с кем никогда бы в жизни добровольно не связалась, на того, кому нравится причинять мне боль. Невольные, но тихие рыдания оглушили тишину в комнате.

– Люси, – голос стал обеспокоенным. Его обладатель, подавшись ко мне, приподнял мою голову и поцеловал. Не было боли, было другое.