Династия Скоген - Каролин Валь

– Тогда веди себя не как бунтующий подросток, а как чертов мужчина! – внезапно взревел отец. – И так достаточно неприятно, что нам приходится разбираться с твоими эскападами, но мы не просто так готовили тебя к этой роли с детства.

Петля на шее сжалась еще сильнее. Как всегда. Как и всю мою жизнь.

Впервые я не смог сохранять спокойствие. Поэтому сделал глубокий вдох, прекрасно понимая, что все взгляды направлены на меня. Элли, в частности, смотрела на меня этим всезнающим, но сочувствующим взглядом. Возможно, она была единственной, кто видел меня насквозь.

Наверное, именно поэтому я слишком громко рассмеялся:

– Вы же не серьезно. Мне двадцать три.

– Если бы твое поведение не было таким ужасным и ты не поставил под угрозу репутацию нашего предприятия, нам бы не пришлось это делать, – решительно заявил отец, как всегда, с непоколебимой уверенностью в своей правоте. Сейчас его устами говорил дед. Которого тут не было. К счастью. В противном случае я был бы не в состоянии даже отвечать им. Временами это элитарное давление вытягивало из меня всю энергию.

– Ты хочешь мне еще что-то сказать? – спросил я, стараясь сохранять непринужденный тон голоса. – Или, может, вы хотите еще что-то мне сказать? – повернулся я к остальным.

– Ты просто неблагодарный гад, который родился в привилегированных условиях, с золотой ложкой во рту, и не ценит того, что у него есть, – сегодня Тео, похоже, был особенно язвительным.

Я насмешливо вскинул брови.

– А кем тогда являешься ты?

Он сжал зубы, и на его челюсти дернулась мышца.

– По крайней мере, в отличие от тебя, я все это осознаю.

– Ну и хорошо, – я хлопнул в ладоши и ловко поднялся с дивана, хотя в животе бушевала дрожь, словно после поездки на американских горках. Грудь сдавило, а сердце стало таким тяжелым, словно за последние минуты превратилось в камень. Казалось, оно просто перестало биться.

– Если вы не против, то лучше продолжим этот разговор завтра.

– Александер, тебе стоит использовать эту паузу с пользой. – Отец не отрывал от меня взгляда, когда я, проходя мимо, похлопал его по плечу.

– Или что? – В этот раз на моем лице не было и следа улыбки.

– Или нам придется поговорить о твоих финансовых средствах и будущем в целом. – Родители снова обменялись взглядами, и мой желудок рухнул вниз. Они это уже обсуждали.

– И что вы планируете сделать, забрать мою долю?

Лицо Элли стало белым как мел, но она продолжала молчать, а Тео с удовлетворением наблюдал за мной.

– Если понадобится. Воспользуйся этим перерывом и подумай обо всем. Когда вернешься, мы поговорим о твоей роли в фирме.

Давление сводило меня с ума, но я понимал, что иного выбора нет. Мой путь был предрешен, каждый его сантиметр. С того момента, как я издал первый крик после рождения. Он был закреплен записью моих четырех имен, за которыми последовали крещение, частная школа и публичные выступления.

Больно, но мне придется это сделать.

Ради семьи. Ради репутации.

– До завтра, – я устало кивнул, взял рюкзак и поднялся наверх, проходя мимо картин из разных эпох, а непрямое верхнее освещение указывало мне путь в мою комнату. С некоторой досадой я бросил свои вещи на широкую кровать. Она приятно пахла свежестью и навевала воспоминания о детстве. Несмотря на ранний вечер, через узкое чердачное окно все еще проникали теплые лучи солнца. До Sankthans[8], летнего солнцестояния, оставалось еще пару дней, поэтому ночи были очень короткими.

Переодевшись, я спустился по задней лестнице в подвал и включил подогрев бассейна, чтобы поплавать. Я плавал, пока легкие не начали гореть, руки не заболели, а все мысли не исчезли. Нет, не исчезли, но стали тише. И их стало легче выносить.

Наконец, помывшись под душем и сидя в темноте своей комнаты, я бросил взгляд на телефон и обнаружил два снэпа от моего друга Хеннинга: фотография его гейм-центра и LED-лампы с подписью.

Хеннинг: Ты приехал? Я сказал Карле все, что думаю об этом дерьме.

Я со вздохом закрыл глаза. Хотя он и сам уже достаточно часто оказывался разочарован, все равно не мог представить, что это его откровенная «ложная» подружка Карла рассказала обо всем прессе. Честно говоря, он не считал ее способной на такое. Хеннинг, который сейчас участвовал в Формуле-2 и был таким же сорвиголовой, как я, тоже засветился на видео, из-за чего медиаменеджер предложила придумать алиби-подружку. Выбор случайно пал на Карлу, что сначала показалось удачей, ведь ее отец тоже когда-то работал в Формуле-1. Прекрасная история любви, которая хорошо продается.

Мой первоначальный скептицизм, вызванный тем, что Хеннинг не рассказал мне о выдуманных отношениях, полностью рассеялся за последнюю неделю. Главным образом потому, что я видел их вместе. Когда парочка находилась в одной комнате, складывалось впечатление, что вокруг них никого нет. Такое интимное напряжение я уже вечность не видел и не чувствовал. Даже с моей бывшей Лекси.

Я отправил Хеннингу фотографию своего чердачного окна.

Александер: Думаю, ты ошибаешься. Это не она. Как у тебя дела?

Ответ Хеннинга не заставил себя ждать, и я увидел лишь потолок его комнаты.

Хеннинг: Ты спрашиваешь, как у меня дела, хотя это твое имя потрошат в прессе?

Александер: В моем случае на кону лишь репутация, а в твоем – сердце, Кифер.

Пауза.

Хеннинг: Черт, я влюбился в нее еще в первую секунду, но за последние месяцы ситуация только ухудшилась.

Александер: Подожди, все прояснится.

Хеннинг: Да… думаю, я слишком остро отреагировал.

Александер: Из-за страха?

Хеннинг: Понятия не имею. Возможно. Мне нужно как-то все уладить. Сообщишь мне, если Стелла позвонит и скажет что-то еще?

Александер: Конечно.

Я практически сразу открыл чат со Стеллой. Она была виновата в том, что наша жизнь превратилась в хаос. Она приняла необдуманное решение, но сделала это в состоянии аффекта. В новогоднюю ночь. Будучи пьяной.

«И?» – написал я и услышал стук в дверь.

– Привет, – внезапно раздался нежный голос Элли, и я обернулся. Моя сестричка неуверенно опиралась на дверной проем и настолько внимательно смотрела на меня, словно тут же хотела спуститься в подвал и нарисовать мой портрет. В ее серых глазах светилась обеспокоенность, и она поджимала верхнюю губу, как делала всегда, когда волновалась.

Из груди вырвался долгий вздох.

– Привет.

– Все прошло не так, как я думала, – тихо произнесла она и нервно потерла большим пальцем тыльную сторону ладони.