Король в стране чудес - Нэш Саммерс

Может, папа все-таки прав.

Может, пора уже сочинять стихи о подрезанных крыльях.

Снежный король

Сидя на снежной горке, Ашер возвышался над миром. Метафора всей его жизни. Стужа. Сырость. Король сугроба, чье пребывание в этой Вселенной скоротечно.

Ашер обнимал коленки руками, уткнувшись в них подбородком. Даже сквозь толстые рукавицы мороз добрался до пальцев.

Вдали сияло огнями общежитие. Идея вернуться туда, казалась... немыслимой. От Ашера здание отделяло заснеженное поле. Его украшали несколько нелепых снеговиков в шарфиках с погрызанными морковными носами.

Внезапно до Ашера донесся смех. Это были Лиса и Рэнди, которые не замечали своего лучшего друга — вообще ничего не замечали. Они хохотали, швыряя друг в друга снежки и валяясь в подтаявшем снегу. Волосы Лисы стояли бесформенной копной с обледеневшими кончиками. Джинсы Рэнди намокли на коленках, но она, казалось, не обращала на это внимания.

Ашер никогда не видел столь счастливых людей. Даже сейчас его сердце радостно встрепыхнулось.

Он любовался подругами издалека, песок времени неторопливо утекал в мировую бездну, а солнце медленно клонилось к закату.

Кто-то опустился рядом с ним в снег, и Ашер не глядя, не ощупывая, не принюхиваясь понял, что это Морган. Зачем сердцу органы чувств, оно всегда знает лучше...

Ашер безмолвствовал, и Морган тоже.

Ашер не бросил ни единого взгляда, и Морган тоже.

Они сидели бок о бок, слушая звонкий смех, доносившийся с поля.

Эта тихая близость так больно ранила Ашера. Он пытался сморгнуть крошечные, превратившиеся в ледышки капли на кончиках ресниц. Пытался представить, как на его месте повела бы себя нана Джо. Пытался быть рациональным, мыслить логически, при этом искренне, всем сердцем.

Но перед глазами стояла одна картинка: взгляд Кристофера и его губы, прижимающиеся к губам Моргана.

Пролетели столетия, и Морган наконец нарушил тишину:

— Кажется, они без ума друг от друга.

Ашер не сводил взгляда с девушек, которые с азартом погрузились в снежную битву.

— Я знаю, — тихо ответил он.

— Ну конечно. — Морган пошевелился, стараясь принять излюбленную позу: откинувшись на локти и вытянув свои длинные ноги.

— Я понял это, как только Рэнди увидела Лису. И когда Лиса впервые рассмеялась шутке Рэнди.

— Если бы ты знал, то уже растрезвонил на весь мир.

— Морган, я консультант по вопросам романтики. И любовь ни с чем не спутаю.

Между ними повисла гнетущая тишина. Она растягивала время и пространство, заполняя своей тяжестью все вокруг.

— Правда? — мягко спросил Морган.

И тут Ашер совершил ошибку, повернувшись к Моргану.

Их глаза встретились.

Ну конечно. Ашер знал. Знал, не испытывая ни капли сомнения относительно своих чувств к Моргану. И дело было не в бабочках, порхающих в животе, не в галопирующем сердце, мешающем дышать, и даже не в зеленых, словно спелый виноград, глазах Моргана.

Он знал, потому что... Нет. Просто знал, и все.

Ашер отвел взгляд.

— Да. Правда.

Он чувствовал тепло Моргана. Оно было таким обнадеживающим и таким убийственным одновременно. Больше всего на свете Ашер хотел прижаться к жаркому телу Моргана и умолять любить его в ответ. Но Ашер знал — горькое знание — что любовь так не работает.

Морган тяжело выдохнул. Тепло его дыхания и морозный воздух смешались в белом облачке, которое быстро исчезло.

— Мы все угробили.

Ашер ответно вздохнул.

— Точно.

— И что теперь?

Ашер махнул рукой в сторону Лисы и Рэнди.

— Утешимся осознанием, что любовь волшебна, запредельна, проста и вечна. Может, существует сто и один способ любить кого-то, но любовь всегда остается просто любовью. Вот почему я хочу соединять людские сердца. Мне нужно чувствовать уверенность в чем-то незыблемом.

Морган промолчал, по-видимому, задумавшись. В конце концов он сказал:

— Не думаю, что любовь... несокрушима. Мои родители когда-то любили друг друга. Вероятно, даже еще в моем детстве. Но все рухнуло. До сих пор разрушается.

— Но может, им удастся все поправить?

Морган задрал голову и посмотрел в небо.

— Не думаю, что они хотят этого.

Лиса и Рэнди, так и не заметив наблюдателей, взялись за руки и ушли. Они не переставая смеялись.

Ашер посмотрел на свои руки. Морган перевел на него взгляд:

— А мы хотим?

Непрошеные слезы жгли Ашеру глаза.

Он хотел поговорить обо всем с Морганом. Хотел быть рациональным и взрослым. Головой он понимал, что нужно обсудить, выслушать, рассказать о своих чувствах. Но каждый раз, закрывая глаза, он видел Моргана в объятиях Кристофера.

— Я не знаю, — ответил он тихо и... честно. — Почему ты подарил мне бенгальские огни?

Морган дернулся.

— Ты знаешь, почему. А почему ты до сих пор таскаешь мои вещи?

— Одалживаю. Ты тоже знаешь, почему.

— Нет, Ашер, не знаю, — в голосе Моргана послышались язвительные нотки, обида, которой не было раньше.

Ашер повернулся к нему.

Морган был зол. Оскорблен. Растерян. Возможно, все сразу.

И Ашер чуть не подчинился желанию обнять этого большого человека, заставить отступить все плохое. Но затем он опять вспомнил Кристофера. И поцелуй.

Ашер вдруг сам почувствовал злость, обиду и огорчение. Все сразу.

Морган вскочил на ноги. Ашер последовал его примеру.

— Ты мог бы объясниться, — его обвинительный тон стал неожиданностью даже для него самого.

Брови Моргана театрально взмыли вверх.

— Серьезно? А ты бы услышал меня, скажи я хоть слово о Кристофере?

— Я бы постарался.

— Да тебе было бы плевать.

— Это несправедливо, Морган. Я не такой человек. Я всегда...

— Что? Прибегал ко мне, когда Крис разбивал тебе сердце. Когда тебе было грустно. Когда требовалась помощь с домашкой. Когда ты нуждался в благодарных слушателях.

— Морган, — взмолился Ашер. — Так нечестно!

— Нечестно? — Морозную ночную тишь разорвал хохот Кинга. — Нечестно видеть, как ты влюбляешься в Кристофера-мать его-Вульфа. Вот это адски несправедливо.

— Почему ты не сказал, что вы знакомы? — завопил Ашер. Он уперся ладонями Моргану в грудь и со всей силы толкнул. Морган едва шевельнулся. — Ты лгал мне! — Еще один бессильный толчок. — Ты сказал, что не знаешь его!

Морган мягко схватил Ашера за запястья и опустил его руки.

— Я не хотел обидеть тебя.

— О! — Ашер отпрыгнул назад. — Точно. Ага, просто хотелось сунуть ему язык в глотку