Падшие Небеса. Последний Рубеж - Владислава «Калигула» Мека

был перебор. Если бы я чувствовала Голод, то немедля бросилась бы в гущу и попыталась кого-нибудь сожрать, пока всех живых на части не поделили. Но, сейчас я была сыта, даже одета и то, что мне пробили дыру в груди, сломали шею, а также вымазали не только ботинки, но и всю одежду в грязи, пробудило в мозгу очень яркую картинку злости. Я ее не совсем чувствовала, точнее совсем не чувствовала, но мозг отдавал команды, а тело было ему послушно. И мертвец внутри меня не делал попыток защитить собратьев.

Проще говоря, во мне кипела холодная ярость прошлой жизни, когда такая же толпа рвала меня на клочья. Я помню, что это было очень больно и я помню, что тоже кричала. А еще эта девочка… Она немного похожа на мою сестру в детстве. И ее пистолет, она стреляла в меня, боялась и стреляла. Сильная девочка. Помочь? Что я теряю? Рассудок? Он все равно через дней десять уйдет сам. Лучше растратить силу здесь, тогда Голод заставит меня искать добычу и я забуду на время, что больше не хочу убивать людей, ради еды.

— Живые! Ну почему вы попадаетесь мне?! — неожиданное разочарование заставило меня чуть ли не кричать. Шея неприятно хрустнула и голова свесилась слегка на бок. Для человека это неестественный наклон. Для трупа вроде меня — терпимо.

Мертвецы замерли. Повернули пасти в мою сторону. Их глаза без выражения смотрели на меня. В толике сознания мертвеца остается такая вещь, как звук. Они реагируют сначала на него, затем чуют запах, а уж после видят свою жертву. Сейчас они слышали звук в гуще свой толпы, но улавливали запах такого же мертвеца и видели только его. Они не могли додуматься свои отсутствующим разумом, что происходит. Я подобрала сломанный кий с асфальта. И пробила глаз одному из них, с чавкающим звуком дерево вошло в мертвые мозги мертвеца. Быстро вытащив свое импровизированное оружие, я ударила следующего, потом еще одного и еще.

Мертвецы уже перестали реагировать на меня и по новой кидались на людей. Но, их немного, штук двадцать, не больше. Такими темпами я перебью их за десять — пятнадцать минут. А если и живые помогут, то еще быстрее. И все-таки они вкусно пахнут, даже голова кружится от этого аромата, но я потерплю. Мне еда не нужна, по крайней мере пока.

Молчаливо работая кием, я время от времени оглядывалась и видела, как мелкая сидит в ста метрах на дороге и сжимая пистолет без пуль, осматривается. Ей пока не о чем переживать. Она слишком маленькая добыча. Пока мертвецы не достанут этих живых, что с таким пылом бьют мертвецов, к девочке никто не сунется. Уж не знаю как, но они чувствуют размеры своей еды.

— Да! Мы побили этих свиней! — вдруг заорал прямо у меня над ухом один из живых.

Он стоял на барной стойке и махал руками. Провоцирует? Я ведь могу не удержаться и укусить. Нет, вряд ли. Он… радуется? Глупый живой. Никого он не победил, на трупы мертвецов скоро подтянуться модифицированные. Вот и первые признаки потери разума, я забыла, как иначе назывались мертвецы. Модифицированных помню, а мертвецов — нет. Надо уходить.

Я развернулась на пороге бара и уже занесла ногу над ним, когда услышала в спину:

— Ты глянь, Клаус, один удирает! Смотри, он уходит! — как и думала, этого на барной стойке надо было укусить, но тогда я бы не остановилась и сожрала его.

— Ты живой? — спросил незнакомый голос.

Не задумывалась. Скорее всего — нет. Жив только мозг питаемый людьми. Впрочем, я не уверена. Поэтому отвечать не имеет смысла. Пора уходить. Дорогу я расчистила, зато сама стала грязнее свиньи. Опять придется искать магазин. А там переодеваться в толпе мертвецов. Ненавижу, когда они смотрят на меня и не понимают, что я делаю. Это сильно раздражает, даже меня.

— Он не отвечает! Значит, мертвый! Убей его, Вольф!

— Стой! Скажи, ты человек? — снова тот же голос.

А вот на этот вопрос еще сложнее ответить. Тут совсем я не понимаю. Иногда, мне кажется, что да, человек. Но, сейчас я все чаще склоняюсь к мысли, что если я не мертвец, то какой-то мутант. Я помню свою теорию, вот только не помню о чем она была, но благодаря ей я могла во время полного насыщения сказать, что я человек. Жаль, сейчас я не знаю, как я себе нечто подобное доказывала.

— Он не отвечает! Ну, не хотите, тогда я сам…

— Мангус! Не смей!

Видимо, неизвестного Клауса не послушался такой же неизвестный Мангус. Я знала, если не остановлю его удар, возможно, он вышибет мне мозги. И встала, ожидая этого. Без мозгов я умру? Неплохой конец. Тогда мне больше не придется думать. Я просто не смогу.

— Мангус! Только попробуй! Она нас спасла! — я и не заметила, как соплячка оказалась рядом. Она пихнула меня, разворачивая лицом к людям.

Тот, с барной стойки, уже занес над моей головой биту, рука его дрогнула и с гулким ударом бита опустилась на грязный пол. Почему он остановился? Я ведь была не против? Из-за мелкой? Кто она? Лидер? Нет. Тогда не понимаю.

— Мария, помолчи и отойди! Мертвяки кусаются! Хочешь заразиться?! — еще один незнакомый голос, но не этого Мангуса.

— Я не кусаюсь… пока — решила я дать честный ответ.

— Она живая! — и с чего такие выводы? Я определенно не живая.

Толкнув девчонку, я развернулась и бросила в сторону уже не нужный кий. Раз они меня не хотят убить, больше мне тут делать нечего. Бежать я не решилась, ноги скользили на мозгах и свернувшейся крови мертвецов. Упаду еще раз и тогда шею починить точно не получится. Да и не гонятся за мной.

— Постой! — или гонятся?

Встала. Но, не из-за окрика, а потому, что учуяла модифицированных. Одного или двух, не пойму, по слуху бьется два сердца, а по запаху он один. Впрочем, удивляться тут нечему, часто у модифицированных два сердца. Побочный эффект. Надо уходить отсюда, иначе придется драться, а с такой шеей я рискую остаться без головы. Позволить убить себя человеку я могу, но уродцу, что идет сюда — никогда. Они не способны убивать, он захочет сожрать меня. Второй такой смерти я не переживу.

— Послушай, ты первая кого мы встретили здесь…

— И буду последней. Сюда идет модифицированный — перебила я Клауса и осторожно стала спускаться с насыпи, уйду в лес. Там легче спрятаться.

— Что?