Вы слышали как поют эльфы?вы слышали как поют эльфы? - Людмила Вовченко

Пауза. Тишина. Травинка упала. Кристалл засветился.

Роарк кашлянул.

— Я всё ещё тут, кстати.

— Ты испортил момент, — прошептала Тиара.

А когда Лана легла спать в своём меховом коконе, она почувствовала, как Тиара тихо сказала:

— Он может стать твоей опорой, Лана… Но ты решаешь, когда и кому позволить дотянуться до сердца.

Лана повернулась на другой бок.

— А пока я разрешаю только гитаре лежать рядом. И пирогу. Но пирогу — чуть позже.

Глава 14.

Глава 14

— Ты слышала? Она гадает на блинах. — Ага. Один с дыркой — к новой дороге, один подгорел — к любовной драме, а если с яблоком — жди перемен в районе талии.

Лана поджала губы. Она не то чтобы верила в блинную магию, но с утра ей очень хотелось именно блинчиков. И желательно с вареньем. И желательно в компании того самого вредно-сексуального мага, который уже второй день как будто случайно касался её плеча ровно в тот момент, когда она думала о том, как приятно, что он рядом.

— Она, кстати, зовёт тебя. Сказала: "Пусть подойдёт девушка с огнём в волосах и камнями в голове". Я сначала подумал, что это ты, — хмыкнул Роарк.

— Спасибо, Роарк. Очень лестно.

— Да не за что, огненная ты наша.

Ведьма действительно оказалась… своеобразной. Костлявая, с глазами цвета мокрой овсянки и косой, в которую было вплетено больше перьев, чем в подушке Вожака-оборотня.

— Ты носишь то, что было утеряно. — Она ткнула костяшкой пальца в Тиару. — И поёшь так, что у меня вчера петух упал с забора. В обморок.

— У тебя говорящий петух?

— После твоей песни — уже не совсем. Он теперь философ. Пишет трактаты.

Лана закусила щеку, чтобы не рассмеяться.

— И что же ты хочешь от меня, блиночная ты провидица?

— Присела бы. Я не кусаюсь. Пока.

На блинной сковороде ведьмы уже шкварчал очередной круг судьбы. Лана села напротив, подозрительно косилась на тесто — оно пузырилось, как магический источник после её песен.

— Итак, твой путь, ох, интересен. Тут у нас… эльф. Белый. Высокий. Проклятие на оба уха. Плюс ревнивый оборотень и голос, который может вызывать дождь из роз… или лягушек, если нота уйдёт не туда.

— А ты не подмешала в тесто галлюциногенные травы?

— Только чуток. Для аромата.

— Мило.

— Ты не понимаешь, дитя. Тиара зовёт. А с ней и сила древняя. Королева ты или нет — решать не тебе. Но за тобой уже идут. Один с севера. Второй с запада. Третий… уже тут.

— Уточни "идут" — в смысле влюблённые, наёмники или дальние родственники с претензией на наследство?

— Всё сразу.

— Чудесно.

Алариэль появился, как обычно — бесшумно, эффектно и с лёгким флером "я знаю, как выжить, если всё взорвётся".

— Ты опять слушаешь подозрительных женщин с сковородками?

— А ты опять следишь за мной с расстояния, на котором можно считать веснушки на носу?

— Просто охраняю важный артефакт.

— И где он?

— Вот он. — Он указал на её лоб. — Тиара.

— Ах, ну да. Конечно. А я уж подумала, ты про мои мозги.

— Там тоже артефакт. Редкий. Уникальный. Шумный.

Лана закатила глаза, но не удержалась от улыбки.

Когда ведьма подала ей блин — он был в форме сердца. Ну, или картофелины, которая пережила любовь и развод.

— Этот знак означает, что тебя ждёт выбор. Между свободой и… глупостью.

— В смысле — любовью?

— Я же говорю: глупостью.

Тиара ехидно хихикнула. Роарк откуда-то из-за деревьев выдал фразу:

— Если выберешь свободу — я приготовлю ужин. Если любовь — он, наверное, подарит тебе радугу или зачарованный зонт.

Алариэль, не моргнув:

— У меня есть зачарованный зонт. И летающий плед.

Лана закусила губу.

— Мне, кажется, срочно нужен блин без смысла. Просто с шоколадом.

Но в глубине души она знала — выбор приближается. А вместе с ним… и те, кто считает, что Тиара принадлежит им.

Хорошо, что у неё теперь есть не только песня. Но и те, кто готов подпевать, даже если в ноте будет драконья фальшивка.

И ещё — один беловолосый маг, от которого, к несчастью, не спасёт ни один зачарованный зонт.

Глава 15.

Глава 15

— Лана, пожалуйста, не пой, когда злишься. Мы снова потеряли казан. — Это был не казан. Это был сосуд предрассудков. Он стоял и осуждающе смотрел на меня. — Это был металлический котёл. — И он умер, как герой.

Они добрались до торгового лагеря у Скользкой Перевязи — места, где путники меняли свои последние носки на пыль и сплетни. Место было людное, шумное, и пахло одновременно козьим сыром, сгоревшей древесиной и лёгким ароматом интриги.

Лана выглядела… как обычно: дерзко, ярко и так, будто собиралась петь на свадьбе у вождя и воровать у него же пончики.

— Пожалуйста, только не пой при всех, — прошептал Роарк. — В прошлый раз ты превратила торговую площадь в дискотеку для ворон.

— Это был успех, — фыркнула Лана.

— Это был суд. С тремя присяжными козами.

Охотник за Тиарой появился внезапно.

Высокий, в чёрном, с маской, из-под которой смотрели глаза цвета беспокойной грозы. Его посох из чёрного дерева сверкал в такт шагам.

Он прошёл мимо лавок, словно ветер. Люди расступались. Куры падали в обморок. Один дед молча пересчитал зубы и ушёл в медитацию.

— Это не к добру, — буркнул Роарк. — Он явно не за лепёшками.

— Думаешь, узнал меня?

— Думаю, он почувствовал Тиару. Она ведь светилась…

— Это были огоньки на шнурках.

— Лана.

— Ладно-ладно.

Они стояли у прилавка с пирогами, когда охотник обернулся. Его взгляд пронзил воздух, как стрела. Он увидел её. Замер. Посох засветился.

— Девушка с песней. Отдай то, что принадлежит народу Тал’Ран.

— Уточни — кому именно? Тал’Рану, тебе, твоей маме или пыльной секции "предсказуемые злодеи"?

— Я предупреждаю.

— А я пою.

И она запела.

Не нежно. Не осторожно. Она вложила всё: злость, страх, магию, свою фирменную рок-балладу "Падай, если