Ядовитые мальчики - К. Л. Тейлор-Лэйн

— Крис?

— Динь-динь-динь, у нас есть победитель! — громко кричит он, смеясь при этом. — Боже, мне придется больше стараться в будущем, убедиться, что меня не так легко забыть! — он выкрикивает последние слова так громко, что я вздрагиваю, с глухим стуком соприкасаясь спиной с дверью.

— Мне очень жаль. — я выбегаю, все еще крутя дверную ручку за спиной, мои вдохи наполняют легкие горячим воздухом. — Я не забыла тебя, я просто… я плохо вижу тебя в темноте.

— Ты думаешь, я настолько тупой? — рычит он, заставляя меня еще раз вздрогнуть. — Боже, мой отец говорил, что ты гребаная пустышка, но я не думал, что ты такая тупая.

— Твой отец? — мое лицо морщится, меня охватывает замешательство.

— Да! — огрызается он. — Они знают друг друга давно. Твой отец работает с моим, он нам все рассказал о тебе.

Мой мозг прокручивает в голове все, что произошло с Рождества. То, что сказал и сделал мой отец. Я вспоминаю, как он накричал на меня по телефону, когда я упомянула о переводе.

Мой очень известный коллега помог обеспечить тебе место в этом колледже, Поппи, очень влиятельный человек.

— Крис. — говорю я, дыхание прерывается, когда оно покидает меня, я облизываю губы. — Почему бы нам не включить свет, и мы могли бы поговорить, ты можешь…

— Ты знаешь, что единственная причина, по которой ты сейчас не вернулась в психушку, это то, что я сказал отцу, что ты проведешь весенние каникулы со мной. — резко говорит он.

— Что? — заикаюсь я, пытаясь осмыслить то, что он говорит, — Что?

— Ты думаешь, что тебя послали сюда случайно? — он резко хохочет, моя голова трясется, рот разинут.

— Ты была обещана мне, Поппи. Все это часть еще одной успешной деловой сделки.

Что?

— Но потом тебе пришлось лечь в постель с ними, не так ли, как ни на что не годной шлюхе. — рычит Крис, и напряжение в моем теле усиливается, когда он делает еще один шаг ближе. — Мне сказали, что я получу кроткую маленькую девственницу, а не какую-нибудь шлюшку-наркоманку!

— Крис, я…

Он бросается вперед, крик срывается с моего рта, когда его слюна попадает мне на щеку:

— Заткнись! — его несвежее пивное дыхание обдает мое ухо. — Заткнись, блядь. — его рука зажимает мне рот, мое тело извивается на двери, его вес прижимает меня к текстурированному дереву.

— Я сделаю все, чтобы тебе было по-настоящему приятно, если ты просто будешь хорошо себя вести.

Паника раскаленной кочергой поднимается по моему позвоночнику, мои руки тянутся к его лицу, ногти впиваются в кожу. Он рычит мне в ухо, когда я провожу ими по его лицу. Его предплечье отбивается от моих рук, он хватает одну и бьет ею по моему боку, другой я царапаю ему глаза. Глухой удар моей головы о дверь за моей спиной заглушается грохочущей музыкой внизу, когда он сильнее прижимает меня к ней.

— Черт! — кричит он мне. — Заткнись, блядь! — он хватает меня за волосы, ударяя головой о дверь, отчего у меня кружится голова.

Он игнорирует мои вырывающиеся руки, бьющие его по лицу, мои ноги безвольно брыкаются по его голеням, где его тело прижимает мое.

— Прекрасно! — он стискивает зубы, его рука зажимает мне рот, пальцы впиваются в мои щеки, давят на зубы, заглушая мои крики. — Ты хочешь, чтобы все было по-жесткому, чертовски хорошо.

Крис отпускает мой рот, вырывается из моей хватки и бросает меня на кровать. Мое тело подпрыгивает на матрасе, из меня вышибает дыхание.

Прежде чем я успеваю перевести дыхание, пытаясь перекатиться на бок, он оказывается рядом, прижимая мои руки к бокам, и бросается на меня сверху. Оседлав меня, его колени сжимают мои ребра с обеих сторон, мои руки между его ног и по бокам. Боль пронзает меня, заставляя крик вырваться из моего горла.

— Лежи, черт возьми, смирно, или тебе в шею воткнут иглу. — шипит он мне в лицо, наклоняясь надо мной, его губы прижимаются к моим губам. — Мне насрать, хочешь ты умереть таким образом или нет, но я все равно собираюсь тебя трахнуть.

Я не прекращаю сопротивляться, несмотря на то, что он говорит, но затем его раскрытая ладонь касается моей щеки, виска, и я обмякаю. На мгновение я ошеломлена. Увидев блеск шприца, поднесенного к моим глазам, я моргаю, хныканье застревает у меня в горле, тошнота закручивается в животе.

— Пожалуйста. — шепчу я срывающимся голосом. — Пожалуйста, я сделаю, как ты говоришь, только…

— Ооооо. — хихикает он. — Теперь ты начинаешь умолять. — затем он смеется, зловеще и грубо, прерывая меня, наклоняясь так, что его нос касается моего. — Крутое дерьмо, я достаточно наслушался твоего гребаного шума. Мой отец предупреждал меня о тебе и о твоем непослушании. Какая мать, такая и дочь. — а потом он вонзает мне иглу — короткий, острый укол сбоку в горло, от которого мой рот открывается в беззвучном крике.

Внезапно я перестаю думать, по моей коже бегут мурашки, дыхание вырывается через нос, волна холода пронизывает меня насквозь, прямо под поверхностью кожи, и я охвачена огнем и холодом, сливающимися воедино.

Моя голова обмякает, Крис бросает иглу на пол, приподнимается и слезает с меня. Матрас проваливается у моих ног. Моя грудь кажется тяжелой, губы приоткрыты, и хотя во рту очень, очень сухо, я чувствую, как слюна стекает по щеке, собираясь на покрывале.

Я не могу поднять руки, согнуть пальцы ног, и каждое прикосновение кажется холодным, когда руки Криса сжимают мои икры, раздвигая ноги. Я чувствую себя мертвой, не в силах повернуть голову, чтобы что-то увидеть, мои глаза вращаются в темной комнате, я пытаюсь разглядеть его, что он делает краем глаза. И все, чего я хочу, — это немного света.

Монстры всегда страшнее под покровом темноты.

Рыдание застревает у меня в груди, но слезы вырываются наружу, когда его руки задирают мое короткое платье. Его пальцы срывают нижнее белье с моих ног, обнажая меня перед ним. Трудно моргнуть, мой взгляд прикован к светлому ковру, игла прямо там, словно насмешка. Я хочу закрыть глаза, поднять руки, повернуть голову, но ничего не получается, ничто не двигается, и я понимаю с внезапным потрясением, подобным пуле в сердце, что я больше не хочу быть веселой.

Я не хочу быть веселой.

Я больше не хочу быть никем.

Я просто хочу, чтобы это закончилось.

Все.

Я тоскую по непрерывной тишине, по тому месту, где я могла бы просто быть.

Одна. Счастливая. Спокойная.

В спокойствии.

Звук