Вечное царствование - Кэролайн Пекхам

он отвернется, но он этого не сделал. Вместо этого его пристальный взгляд впился в мой, как будто он пытался заставить меня подчиниться, но я смотрела в ответ с такой же яростью, отказываясь склониться.

Экипаж остановился, и я бросила взгляд на открывшуюся дверь, в которой стоял кучер, он низко поклонился, ожидая, когда мы выйдем.

— Закрой дверь, — рявкнул на него Эрик, и мое сердце дрогнуло.

Дверь захлопнулась, и ужас пополз по моим венам, когда Эрик придвинулся ближе ко мне, его глаза были двумя ледяными озерами, способными превратить мое сердце в лед.

— Когда мы поднимемся наверх, я хочу, чтобы ты была послушной. Женщина, с которой мы встречаемся, сможет помочь тебе с Фабианом. Поэтому ты должна отказаться от своего поведения прямо сейчас, слышишь меня?

В горле у меня пересохло, и я заставила себя кивнуть, несмотря на бушующую в груди ярость. Он отвернулся, но слова слетели с моих губ прежде, чем я успела их остановить.

— Ты уже освободил моего отца? — Спросила я.

Вопрос повис в воздухе, и его плечи напряглись, когда он продолжал держать пальцы на дверной ручке. — Я разберусь с этим.

— Так это значит — нет, — прорычала я, и жар разлился по моим венам.

Мои руки сжались в кулаки, когда я уставилась на его затылок.

— Если завтра у тебя все получится с Фабианом, я сделаю это приоритетом.

— Его зовут Митчел Форд, — сказала я громко, чтобы он меня услышал. — У него волосы такие же черные, как у меня, он высокий, хорошо сложен. Не позволяй Вульфу одурачить тебя и заставить освободить кого-либо другого. Митчел Форд, ты понял?

Эрик оглянулся на меня, плотно сжав губы. — Я понял. Теперь двигайся.

Он открыл дверцу и быстро вышел из экипажа, чтобы я не смогла давить на него дальше по этому вопросу.

На этот раз он не протянул мне руку, и все хрупкие мосты, которые, как я думала, мы начали строить между собой, разлетелись вдребезги, как одна из моих прелестных иллюзий. Фантазии были твоим другом, только когда ты был в них. В тот момент, когда они выплевывали тебя, они смеялись над тобой за то, каким глупцом ты был, веря, что можешь оставаться их частью. И я напомнила себе, что не следует забывать об этом.

Я спустилась по ступенькам, скрестив руки на груди, когда оглядела темную улицу и высокий жилой дом впереди нас. Я поежилась, когда вокруг меня подул пронизывающий ветер, прижала руки к груди, пытаясь защититься от холода, чувствуя себя так, словно мы только что вступили на опасную территорию в сияющем городе.

Эрик хранил молчание, когда подошел к большому дверному проему и нажал пальцем на кнопку рядом с ним.

— Да? — Ответил женский голос.

— Это Эрик, — сказал он, и послышалось жужжание, прежде чем дверь открылась.

По тому, как непринужденно он представился, я догадалась, что он был в близких отношениях с той, кто ждал внутри.

Я последовала за ним на лестничную площадку, прежде чем дверь закрылась перед моим носом, и звук, с которым она захлопнулась за мной, заставил мое сердце учащенно забиться. Что-то здесь было не так: лестница освещена слишком яркими лампами, а воздух здесь еще холоднее, чем снаружи.

Эрик едва взглянул на меня, прежде чем взбежать по лестнице, выложенной голубой плиткой, в таком бешеном темпе, что я никак не смогла бы за ним угнаться.

Я решила не гнаться за ним, как уличная собака, и начала подниматься со своей скоростью, преодолевая этаж за этажом, а мое дыхание становилось все тяжелее. Срань господня, на какую высоту мы поднимались?

Мышцы задницы болели вместе с задней поверхностью бедер, и я проклинала непрактичное платье, в котором застряла, собирая его в кулак выше колен, чтобы дать ногам больше свободы для движения.

Я начала проклинать Эрика с каждым шагом, который делала, напоминая себе обо всех причинах, по которым я его презирала. От его сверхчеловеческой силы до его кровавого аппетита и его внешности, которая была создана для того, чтобы обезоружить меня.

Я надеюсь, ты упадешь и сломаешь шею на этой лестнице, принц Эрик.

Я вспомнила, как отреагировала на его прикосновение в баре, и стиснула зубы, ненавидя себя за это. Он подобрался ко мне слишком близко, сделав пешкой в своих бессмысленных играх, убедив зрителей, что ему не наплевать на меня. Но правда о нем выплывала наружу, как только на нас больше никто не смотрел.

Я больше не куплюсь на его фальшивое обаяние, когда бы он ни решил включить его снова. Он был как эпицентр бури. Ты думаешь, что находишься в безопасности, пока не поднимается ветер, а ветер определенно поднялся, и этот шторм ударил меня прямо по моей заднице.

Наконец я свернула на самый верхний этаж здания, потому что лестницы больше не было, а из широкого окна открывался вид на ряд квадратных крыш.

Эрик стоял там, небрежно прислонившись плечом к стене, не отрывая глаз от телефона, и выражение его лица снова было скучающим. Он поднял глаза, когда я подошла ближе, его взгляд опустился на мои голые ноги ниже того места, где я комкала платье в руках.

Я мгновенно отпустила материал, отошла к стене и облокотилась на нее, яростно дыша.

Он сунул телефон в карман и бросил на меня сухой взгляд. — Мое время ценно, перестань тратить его впустую.

— Я не могу двигаться так же быстро, как ты, мудак, — огрызнулась я, и мой темперамент выплеснулся наружу.

— Я заметил, — прорычал он.

— В чем твоя проблема? — Спросила я.

Он помчался вперед размытым движением, пока не оказался прямо передо мной, заставив мое сердце замереть в испуге от его ужасающей скорости.

— Что я тебе говорил о том, как ты должна разговаривать со мной? — рявкнул он, заставив меня вздрогнуть.

Он вторгся прямо в мое личное пространство, и я прижала руку к его груди, чтобы удержать его. Не то чтобы я действительно могла его остановить. — Но ты можешь говорить со мной, как тебе заблагорассудится?

Он оторвал мои пальцы от своего пиджака, держа мою руку в тисках. — Да, потому что я твой хозяин.

Моя верхняя губа приподнялась. — И что же ты предпочитаешь? Чтобы я съеживалась и дрожала каждый раз, когда ты рядом? Ты можешь считать меня ниже себя, но это не меняет того, кто я есть. Это ты выбрал меня из-за моего непослушания, Эрик, так что добро пожаловать в последствия своих собственных решений.

Его пристальный взгляд скользнул по моему телу, разрывая