Все, что мне нужно - Э. Сальвадор

— Я знаю, о чем ты думаешь.

Я моргаю, выходя из оцепенения, поднимаю голову и встречаюсь с его темными, прикрытыми глазами.

— Я…

— Не спускай с нас глаз.

Я не спорю с ним и опускаю взгляд на нас туда, где наши тела разделяет лишь тонкая ткань.

— Посмотри на себя и как чертовски отзывчива твоя нуждающаяся киска просит, чтобы ее трахнули, — хрипит он. Даже если бы хотела это отрицать, мокрое место между моих бедер растет. — Ты же это видишь, не так ли? Мой член наполняет тебя.

— Да, — задыхаюсь я, испытывая головокружение от того, как опьяняюще он себя чувствует и звучит.

— Давай, Персик, покажи мне, как сильно ты хочешь, чтобы тебя трахнули. Покажи, как сильно ты этого хочешь.

Хотелось бы сказать, что я ненавижу то, как высокомерно звучит его голос сейчас, но на мое тело это оказывает прямо противоположный эффект.

Оно расцветает и горит от его слов и от того, насколько глубоко и гортанно они звучат.

— Пожалуйста.

Я потрясена гортанным стоном, срывающимся с моих губ, или тем, как обхватываю ногами его талию и не отпускаю, как только достигаю его эрекции именно там, где хочу.

— Чертовски хорошая девочка, — стонет он мне в ухо. — Теперь кончай.

Два слова, как щелчок пальца, сводят меня с ума. Я бьюсь об него, громко стону и задыхаюсь, умоляя его сделать так, чтобы оргазм никогда не прекращался.

И Боже, он не останавливается. ТиДжей крепко прижимает меня к себе, как будто зная, что давление на клитор — это все, что нужно, чтобы оргазм продолжался.

— ТиДжей, пожалуйста, не останавливайся, — прошу я, прижимаясь лбом к его груди.

По моему телу прокатывается еще одна волна удовольствия, и как только это чувствую, мои ноги дрожат и распутываются, но прежде чем они рухнут, ТиДжей хватает мои лодыжки и фиксирует их на месте.

— У тебя все так хорошо. Не отпускай.

Он все еще держит одну руку на моих лодыжках, а другую — на моем бедре. Удерживает меня на месте, наблюдая, как я хнычу и безжалостно прижимаюсь к нему, пока не вижу белый, яркий, ослепляющий свет, когда второй оргазм пронзает тело.

— Ох, блять.

Я зажмуриваюсь, впиваясь пальцами в его спину. Вздрагиваю. Горячая дрожь пробежала по моему позвоночнику, и, несмотря на то, что я, наконец, отступила от нее, ТиДжей удерживает меня. Как будто знает, что все еще может вырвать из меня еще один, и я уверена, что он мог бы, потому что между моими ногами чувствуется слабый пульс.

— Лола? — говорит он после того, как я отдышалась.

— Хм?

— Ты хочешь остановиться?

Я жду, когда появятся сомнения или хоть какое-то подобие того, что чувствовала на Хэллоуин, но этого не происходит. Когда поднимаю голову, чтобы посмотреть на него, я чувствую уверенность, когда отвечаю.

— Нет.

Глава 42

ТиДжей

Я никогда не видел ничего более чертовски захватывающего, чем насыщенное выражение лица Лолы. Ее губы опухли и покраснели, щеки покраснели, а глаза горели похотью. Она — сбывшаяся мечта, и, несмотря на то, что эта женщина здесь, прямо передо мной, все это кажется нереальным. Например, если моргну, Лола исчезнет, и я проснусь.

— Что? — прочищает она хриплый голос, заправляя за ухо выбившиеся из-под хвоста пряди волос.

Слова «ты мне нравишься» висят на кончике языка, но я хочу сказать ей не об этом. Меньше всего хочу, чтобы она думала, что я говорю это только потому, что она у меня в таком положении. Я заметил, что Лола слишком много думает и нуждается в утешении.

Вместо того, чтобы сказать то, что хочу, я решаюсь только на это:

— Я не хочу, чтобы ты думала, что это ничего не значит.

Я говорю коротко и просто, потому что мне нужно сказать так много, но отказываюсь от этого. Я скажу ей, только не сегодня.

Просовываю пальцы под пояс ее трусов и провожу пальцем по мятой ткани.

— Ты уверена, что не хочешь остановиться? Потому что я близок к тому, чтобы сорвать с тебя одежду и нагнуть.

Лола садится прямее. Ее руки, обвившие мои плечи, сжались.

— Я уверена.

Эти два слова подтверждения — все, что мне нужно, когда хватаю подол ее рубашки. Но, прежде чем успеваю стянуть ее, Лола кладет свою руку на мою, чтобы остановить.

— Нет, не снимай с меня рубашку.

— Что? — кладу палец ей под подбородок, откидываю ее голову назад, чтобы видеть красивые землистые глаза. — Не делай этого.

— Я просто… — смущенно произносит она и робко улыбается. — Поверь мне, будет лучше, если я оставлю это так.

— И поверь мне, будет лучше, если мы снимем ее. Я хочу видеть каждый дюйм тебя. Твои растяжки не помешают мне ценить твое тело так, как я должен.

Ее брови поднимаются.

— Тебя это не беспокоит?

После Хэллоуина я понял, почему она так быстро спустила платье, и заметил, как Лола всегда держит руки перед животом.

— Беспокоить? Лола, — убираю руку с подола и подбородка, после чего обхватываю ее челюсть обеими руками. — У нас есть сын. Ты принесла жизнь в этот мир. Это еще раз доказывает, насколько ты поразительно сильная. Пожалуйста, ради Бога, никогда не думай, что тебе нужно смущаться или скрывать их от меня или кого-либо еще. Они — часть чего-то прекрасного, что мы с тобой создали.

Что-то в моем последнем заявлении похоже на дежавю, и я думаю, она тоже чувствует это по тому, как смотрит на меня. Не могу понять, почему это звучит так знакомо, но я не зацикливаюсь на этом и сосредотачиваюсь на девушке, которая сводит меня с ума.

— Если не хочешь снимать рубашку, я полностью понимаю и уважаю твое решение, но надеюсь, что однажды ты полюбишь их так же сильно, как они нравятся мне.

Черт побери, ТиДжей, держи себя в руках. Тупица.

— Хорошо, — вздыхает она.

Я опускаю руки, когда она медленно стягивает рубашку через голову и позволяет ей упасть позади на стол.

Застенчивая улыбка изгибает ее губы, когда я нагло провожу взглядом по ее почти обнаженной верхней половине. Я позволил задержаться на выцветших линиях, отмечающих ее светлую кожу цвета слоновой кости. Они бесцельно разбросаны по ее животу. Некоторые из них маленькие, другие немного длиннее.

— Ты такая красивая, — тихо говорю я, хватая ее за талию и плавно позволяя подушечке большого пальца скользить по ее коже. — Никогда не позволяй этому заставить тебя чувствовать себя хуже.