Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации - Дарья Верескова

И теперь это осознание читалось на лицах многих.

Земляне проиграли войну с коренным населением. Но не потому, что были слабее, и не потому, что их оружие не превосходило противника по силе во всём. Они проиграли, потому что почти вымерли — неспособные продолжать род без крови сильных магов, которых сами же и истребили в начале войны, опасаясь их силы.

Но что, если их оружие найдут и начнут использовать местные? Те, кто не находится под угрозой вымирания. Те, кто могут продолжать свой род.

***

— Что с лицом, Дан? — съехидничал Отто, оглядев меня по возвращении в Блекхейвен.

— А что с твоим? Держу пари, ты не сможешь сразу рвануть к своим девицам с такой-то раной, — так же ехидно ответила я, прекрасно понимая, что друг раздражён из-за своего ранения, которое почти лишило его возможности ходить.

Я слышала, что ему, как и Дирку, даже приходилось помогать добираться до туалета, из-за чего оба пребывали в мрачном расположении духа почти постоянно.

— Зато я смогу поехать к родным в любой момент, а ты нет, — продолжил язвить Отто.

Вот зачем говорить такое?

— Это… прости, — он заметил выражение моего лица и сразу же смутился, особенно после того, как кто-то отвесил ему подзатыльник.

Чёрт с ним, с Отто. Он просто чувствовал себя беспомощным, вот и огрызался на всех. Но он был прав — я отчаянно не хотела возвращаться в Блекхейвен, хотя и скучала по Орину безмерно.

В этой поездке, во время нападения у пустых земель и после, когда я помогала раненым, я снова почувствовала себя прежней Дан, так, будто была с отрядом. И даже Густав, который постоянно крутился рядом, не мешал — судя по всему, Рей был не против, что я помогаю друзьям.

Но теперь, в Блекхейвене, нас снова разделят. Я снова отдалюсь от них, перестану понимать половину их шуток и превращусь в личную рабыню Райлена — оберегаемую, охраняемую, одетую в лучшие наряды и живущую среди господ.

— С возвращением, мой ярл, — Ирса, одна из ключниц Райлена, поклонилась, но на её лице застыло выражение явного недовольства. Что-то явно пошло не так за время отсутствия хозяина.

Прогресс в этом отношении был очевиден — сейчас до Рея доходило всё, и Ирса не раз доказывала свою преданность, пусть и была менее образованной и опытной, чем Ода.

— Спасибо. Жду у себя через два часа, — ответил Райлен и развернулся ко мне, собираясь что-то сказать, но не успел.

По лестнице к нему сбежала Бриджид — неожиданно разрумянившаяся, счастливая, выглядящая так прекрасно, как никогда раньше. Длинные волосы распущены, украшены красными лентами, развиваются на ветру, источая аромат дорогого мыла.

На лицах окружающих появилась улыбка, полная восхищения.

— Райлен! Наконец-то вы вернулись! — Она остановилась перед ним, её высокая девичья грудь вздымалась и опадала от волнения и быстрого бега. — Мне нужно столько обсудить с тобой! Приготовления к свадьбе…

— Бриджид… — начал было он, когда её тонкая, ухоженная ладонь легла ему на грудь.

Но конца его фразы я не услышала — ко мне подошла Хельга.

— Элла, я должна с тобой очень серьезно поговорить. Твой брат…

— Что с ним?! — Страшное предчувствие накрыло меня волной.

— Сейчас ничего, он в порядке. Но два дня назад мы нашли его в деревне — почти без чувств, он судорожно кашлял и не мог подняться. К счастью, Альма отправилась туда за покупками…

— Как так получилось?

С каждым её словом паника поднималась всё выше, но мне нужно было понять, почему это вообще случилось, прежде чем бежать к брату.

— Он пьёт отвар раз в неделю, и, конечно, когда у него случаются обострения, мы даём его чаще. Но он скрывал свои затруднения перед этой девчонкой, Ранди.

От гнева на Орина я была готова взорваться. Горячо поблагодарив Хельгу, полетела в нашу комнату, совершенно не замечая потерянного взгляда ярла, устремлённого мне вслед.

Но, увидев братишку, накричать на него я не смогла — вместо этого упала на колени и обняла, крепко-крепко, думая о том, что он — самое близкое к ребёнку, что когда-либо будет в моей жизни.

Орин выглядел взъерошенным и хмурым, одежда порвана на коленке — явно где-то упал.

— Дани, отпусти, — недовольно пробурчал он, чувствуя, что я слишком его опекаю.

— Как ты мог?! Хельга мне всё рассказала!

— Дани, отпусти! Ты не понимаешь!

— Что я не понимаю?! — слегка ослабив хватку, спросила я.

— Почему я должен отличаться от других? Выдыхаться? Болеть? Почему я не могу быть таким же, как Роальд?

— Орин…

— Нет, ты не понимаешь! Ты сильная, магичка, а меня даже не воспринимают всерьёз! Я хочу быть таким же, как остальные! Чтобы Хельга не бегала за мной как нянька!

— Она всего лишь следит за тем, чтобы ты был жив! — Гнев, утихший, как только я увидела братишку, вспыхнул с новой силой. — Подумай о родителях! Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось!

— А я не хочу быть везде и всегда самым слабым! Я хочу быть как остальные! Ты не понимаешь!

О, я его прекрасно понимаю. Как бы я хотела быть, как остальные. Как бы я хотела получить возможность иметь детей, не думать о том, что я недостойна собственной семьи.

— Всё будет, всё обязательно будет, Орин! — произнесла я, снова обнимая его, прижимая к себе. — Просто сначала тебе нужно повзрослеть. Я слышала, что это заболевание становится легче с возрастом! И сила — не главное…

— Как же не главное? Ярл Райлен — будущий король Севера, он сильнейший из всех мужчин! - Орин наконец обнял меня в ответ, и я почувствовала, как моё дорожное платье намокает от его слёз. — Роальд смеётся надо мной, Дани… Прямо при Ранди…

Как мне донести до него, что любовь в шестилетнем возрасте — не обязательно любовь на всю жизнь? Что Ранди и Роальд, когда повзрослеют, будут стыдиться того, что заставляли его чувствовать себя слабым?

В ту ночь я легла спать с тяжёлым чувством на душе, несмотря на то, что где-то посреди ночи Орин, замученный угрызениями совести, пришёл ко мне — обниматься.