Невидимый муж - Анна Снегова

хотела о ней вспоминать. И решила забыть. Сама себе стёрла память. Но перестаралась. Вместе с ней забыла и о магии. Если прекратишь заниматься глупостями и пустишь меня себе в голову, я помогу вспомнить.

Я постаралась расслабиться.

Закрыла глаза снова.

Я больше не маленькая девочка.

Я очень хочу вспомнить.

Вспомнить тебя, Мимир.

… Обрывки воспоминаний закружились вокруг, как падающий снег.

***

Вот я маленькая, сижу на плече каменного великана. Перед нами равнина, бесконечная снежная равнина. Мне грустно. Мы оставили позади единственный дом, который я знала. И могилу мамы. Мимир сказал, нам надо уходить. Он не позволит никому обидеть свою Йолли.

Тучи сгущаются над нашими головами. Хрустальный перезвон слышится из них.

- Проклятие… асы отправили охотников! Что им не сидится в своём Гримгосте… Держись крепче, малышка! Оторвёмся.

Мы не оторвались.

Слёзы по моим щекам. Я размазываю их кулачками, он убеждает не бояться. Ничего не бояться. Говорит, что защитит.

Заставляет слезть со своего плеча. Я цепляюсь в это тёплое каменное плечо, не хочу отпускать. Он осторожно отцепляет мои крохотные ручки своими большими твёрдыми ладонями, сажает в снег. Накрывает собой, своим могучим телом. И я слышу, как снежные пчёлы с остервенением вцепляются в него. Рвут на части моего друга. Но он не двигается и не сопротивляется. Потому что хочет защитить меня.

Его каменное сердце бьётся всё медленнее и медленнее.

Пока на замирает совсем.

И не падает мне в ладонь.

Я носила на себе его сердце всё это время – сердце моего погибшего каменного друга.

Как хорошо, что я приказала себе это забыть. Моё собственное давно бы разорвалось от боли.

…Дальше, глубже.

Я хочу посмотреть другие воспоминания.

***

- Позаботься о ней, Мимир!

- Как о собственной дочери, которой у меня никогда не было, Инанна. Ты же знаешь. Я волоску не дам упасть с головы нашей малышки.

Огромная чёрная каменная фигура склоняется над хрупкой, иссохшей, лежащей на земле. Осторожно закрывает глаза широкой ладонью. Мама долго болела и так и не смогла оправиться.

Она ушла от меня, и Мимир остался единственной живой душой на всём белом свете, кому я была дорога. Он заботился обо мне так, как не заботился бы родной отец. Больше всего на свете я любила это грубое страшное лицо, словно высеченное из чёрной скалы. Лицо, которое казалось мне самым добрым и самым красивым. Особенно, когда Мимир улыбался. Наверное, кого-то другого его улыбка заставила бы умереть от ужаса. Но я была так счастлива, когда мне удавалось его рассмешить.

***

- Ты приютил у себя ребёнка асов? Ты что, сошёл с ума?!

Целая толпа йотунов окружила Мимира. Они все такие большие и страшные! Он велел мне спрятаться в нашей пещере и не высовываться. Но я всё равно подглядываю.

- Асы – это чудовища! Они прогнали нас из собственного дома. Отобрали священную воду, и теперь мы медленно каменеем и превращаемся в мёртвые скалы. Они убивали нас одного за другим, нас почти не осталось уже! Загоняли нас, как диких зверей! А ты держишь одного из них у себя дома, как… как… домашнего питомца?!

- Она мне дочь, а не питомец. Я не отдам Йолли.

- Рано или поздно асы придут за ней. Девочку надо убить.

- Я не позволю!

Голос Мимира грохочет, как гром над чёрными скалами. Мне так страшно. Впервые мой друг стал таким грозным. Со мной он всегда такой добрый и заботливый…

- Ты поднимешь руку на соплеменника? Ради этой девчонки?

- Ну так идите прочь, и мне не придётся поднимать.

***

- Йолли! Йолли, крошечка, не плачь. Давай, собирайся быстрее.

- Они ушли? Они были страшные.

- Ушли. Но завтра вернутся с остальными. Пойдём! Я тебя унесу отсюда. Тебе пора возвращаться к людям.

- Я не хочу! Не хочу, не хочу, не хочу! Мимир, не отдавай меня! Я не хочу к людям, я их боюсь! Мама говорила о них только плохое!

- Но ты тоже человек, детка. Пора тебе возвращаться к своим. А я буду к тебе приходить в гости, обещаю!

По каменной щеке катится каменная слеза. Я знаю, что он тоже не хочет меня отпускать. Но так надо. Я еще совсем маленькая, но понимаю, что даже он не справится с целой кучей рассерженных йотунов, когда они вернутся завтра.

Всхлипывая и растирая слёзы по грязной щеке, забираюсь на заботливо подставленное плечо Мимира.

- Обещаешь, что будешь приходить ко мне в гости?

- Обещаю. Я всегда буду с тобой, моя Йолли.

***

Ещё.

Я хочу ещё воспоминание.

Нахожу такое – я была тогда совсем мала и поэтому оно коротенькое, смазанное.

…- Вам бы всё-таки вернуться к людям, Инанна!

- Нет! Даже не проси. Они отберут мою девочку. Я ни за что её не отдам!

- Но у нас тут совсем мало человеческой еды. Малышке не хватает. Ты и так почти всю свою отдаёшь, скоро совсем прозрачная станешь. Так нельзя. А девочке надо расти. Не могу ж я её одними цветами кормить?

- От твоих фиалок у нее глаза стали совсем фиолетовые, - ворчит мама. – Неужели нельзя что-то придумать?

- Есть один способ… я могу попробовать научить её питаться так, как это делаем мы, йотуны. Магией гор, магией камня. Напрямую. Она маленькая ещё, может получиться.

- Пробуй! – с воодушевлением заявляет мама.

Я стою, вцепившись ей в юбку, и заинтересованно жду, что решат взрослые. Кажется, мне сегодня достанется что-то вкусное. Не терпится попробовать.

- Магия асов и наша… я не знаю, что получится в результате, - с сомнением тянет Мимир. – Слишком ядрёная смесь.

- Пробуй! Мы так не хотим уходить от тебя, дорогой друг. Впервые моё истерзанное сердце обрело здесь покой. Я хотела бы остаться в этих горах навсегда.

***

Выныриваю из воспоминаний, как из глубокого омута.

Слезы на щеках холодит горный ветер.

Но я чувствую странный покой на сердце.

Я увидела маму.

Я увидела Мимира.

Я словно встретилась с моими самыми дорогими людьми. Больше я их никогда не забуду. Они и правда останутся со мной.

Как будто две половинки моего сердца соединились. Теперь я чувствую покой и удивительную цельность. И больше никогда не позволю себе забыть. Я была маленькой испуганной девочкой когда-то. Теперь всё изменилось.

Мои воспоминания