Варрэн-Лин: Сердце Стаи - Юна Ариманта

было смысла, и Динка разочаровано соскользнула с его обмякающего члена. Но вожделение было слишком сильно, чтобы можно было так просто успокоиться. Динка уткнувшись носом Тирсваду в грудь, зажала между бедрами свою руку, не зная, как ей получить желанную разрядку. И тут услышала у себя за спиной шорох.

— Шторос! — выдохнула она, не оборачиваясь.

— Я все еще здесь, моя козочка, — отозвался он хриплым голосом.

Динка посмотрела на лежащего рядом с закрытыми глазами обессиленного Тирсвада, грудь которого вздымалась так часто, словно он бежал по лесу, спасая свою жизнь.

— Иди сюда, пожалуйста, — простонала она, обращаясь ко второму варрэну, который, словно знал, что так и будет, и терпеливо ждал своего часа.

Сильные руки Штороса подхватили и развернули ее тело, укладывая ее лицом и грудью на грудь Тирсвада и приподнимая за бедра нижнюю часть ее тела над землей. Его член ворвался в ее жаждущее лоно и сразу взял быстрый темп, вколачиваясь в нее сильными глубокими толчками. А Динка кричала от каждого толчка все громче, находясь в этот раз в совершенно бесправном положении, не имея возможности ни на что повлиять и получая от этого не меньшее удовольствие.

Наслаждение, накрывшее ее второй раз, было долгим, волнообразным, усиливающимся от каждого проникновения. Она кричала и билась в мужских руках, не в силах больше выносить этот жгучий экстаз и умоляя прекратить, но Шторос крепко сжимал ей бедра, не давая уклониться, а пришедший в себя Тирсвад, обнимал ее, прижимая к своей груди.

Пытка непрекращающимся оргазмом закончилась, как только Шторос, не выдержав больше, содрогнулся и вжался в нее в последний раз. Ее выпустили из железной хватки, но совсем ненадолго. Не успела Динка восстановить дыхание, как Шторос подхватил ее сзади подмышки и, усаживаясь спиной к дереву на поваленный на землю ствол, потянул ее себе на колени. Его член после оргазма был еще мягкий, и Динка расслабленно откинулась на его грудь, надеясь, что он просто хочет, чтобы она отдыхала в его объятиях.

Но у Штороса были свои соображения на ее счет. Он положил ладони на ее колени, сгибая ей ноги и широко разводя их. Динка ахнула, увидев прямо перед собой стоящего на коленях Тирсвада с жадным любопытством разглядывающего ее самое сокровенное. Его торчащий вновь возбужденный член не оставлял никаких сомнений в его намерениях.

— Я не хочу больше, — заныла Динка, пытаясь высвободиться из захвата Штороса.

— Сейчас сделаем так, что снова захочешь, — многообещающе шепнул он ей на ухо. И Динка остро пожалела о том, что привлекла его. Дорвавшись до ее тела, он теперь так просто не удовлетворится.

— Ну! Приступай! — прикрикнул он на Тирсвада и тот, обменявшись с ним быстрым взглядом поверх Динкиной головы, улегся животом на голую землю, упираясь локтями. А затем положил ладони ей на внутреннюю поверхность бедер, разводя их еще сильнее и склонился над ее бутоном. Динка протяжно вздохнула, когда ощутила, как его язык, сначала неуверенно, одним лишь кончиком, полоснул по ее чувствительным складочкам.

Он лизал ее короткими прерывистыми штрихами, быстро пробегая языком от входа в лоно до чувствительной верхушки у уголка, соединяющего губки. Постепенно его движения становились все более глубокими, более сильными, более жадными. Динка подрагивала от его ласк, но возбуждение не торопилось возвращаться. Опыта Тирсваду явно недоставало. Сравниться со Шторосом в доставлении удовольствия таким способом он пока не мог.

Шторос выпустил одно ее колено и скользнул своей рукой между ее ног.

— Здесь и здесь. Вот так, — он раздвинул пальцами ее плоть, слегка надавливая и показывая Тирсваду ее самые чувствительные точки. Динка снова застонала от нарастающего удовольствия и шире раскрыла бедра, выпячивая и бесстыдно подставляя под ласки свои скрытые места. Тирсвад оказался хорошим учеником, он схватывал на лету, повторяя языком движения пальцев Штороса, и вскоре уже Динка кричала, извиваясь от их слаженных ласк и требуя большего.

В то время, как Тирсвад продолжал изводить ее своим волшебным языком, Шторос переместил руку по другую сторону от ее бедра, и, огладив ягодицу, помял влажным пальцем ее задний проход.

— Я буду брать тебя в зад, а ты будешь крепко сжимать мой член свой попкой и громко кричать от удовольствия, — поставил ее в известность о своих планах Шторос.

— О, нет, только не это! — испуганно дернулась Динка. Память о том, как в первый раз это было больно, была еще свежа.

— Скажи «Да», — потребовал Шторос, упираясь головкой своего вновь возбужденного члена в ее задний проход.

Динка отчаянно замотала головой.

— Тирсвад, активнее! — прикрикнул Шторос на товарища, и Динка взвыла от нарастающего наслаждения, вызванного интенсивными движениями его языка по ее клитору.

— «Да», козочка, «да», — уговаривал ее тем временем Шторос, легонько толкая членом и мягко раздвигая сжатый задний проход.

— Да! — простонала Динка, теряясь в наслаждении от непрекращающихся ласк. И в этот момент ощутила, как его член скользнул внутрь нее. Она изо всех сил раскрылась, впуская его в себя, но боль все равно догнала ее с небольшим запозданием, пронзив живот до самого пупка.

Динка завизжала, но ее визг потонул в рычании Штороса, дорвавшегося до желаемого. Он подхватил ее под бедра и мягкими короткими толчками проталкивал член вглубь, в то время как Тирсвад продолжал свою сладкую пытку, лежа на земле у ног сидящего на бревне Штороса. Несмотря на боль в заднем проходе, блаженство от прикосновений мужского языка сводило Динку с ума, смешиваясь с болью в причудливый коктейль. И вот уже она кричит не от боли, а от опаляющего наслаждения, кругами расходящегося из двух точек сразу и вспыхивающего ярким взрывом в месте пересечения — у входа в ее лоно.

— Давай! Сейчас! — рявкнул Шторос, и Тирсвад выпрямился, встав на колени на земле и вжавшись пахом между ее разведенных бедер.

— Да! О да! — Динка вцепилась в плечи Тирсвада, чувствуя, как второй член погружается в ее тело, заполняя сосущую пустоту влагалища собой.

И снова безумие экстаза между двумя мужскими телами... Разрывающее промежность жгучее наслаждение от одновременного проникновения двух мужских орудий... Крики неистовой благодарности и неподъемный камень опустошения, превращающий тело в безвольную куклу. Синхронный стон двух мужских голосов...

Когда все закончилось, Динка лежала на земле, не чувствуя своего тела. Краем глаза она видела, как поднялся, натянул штаны и, склонившись над ней, благодарно поцеловал ее в висок Шторос. В это же время