Роззи. Стать счастливой. Часть 1 - Лира Алексахина

– Я чувствую, что вы о чем-то лжете, – честно призналась ему. – Все слышали?

– В лесу гости… Вигмар решил сжечь Беатрис, чтоб ее душа могла улететь в чертоги богов.

– Так ведите. Не хочу, чтоб он был один.

Опекун времени не терял. Погребальный костер горел алой звездой. Пламя гудело, принимая щедрое подношение. Маленькие искры взлетали вверх, растворяясь в чернильной темноте.

Моя рука сжала руку Вигмара.

– Ты не один. Мы справимся вместе.

Губы дядюшки беззвучно шевелились, торопясь передать последние слова. Когда догорел костер, оказалось, что собрались почти все. Люди стояли, закутавшись в одеяла, простоволосые. Все уже знали о жертве злючки Беатрис, поэтому пришли проводить в последний путь.

Вигмар сжал мою ладонь и молча ушел.

Люди стали расходиться. Шепнула одному мальцу, он быстро принес пустой фиал. Сделав кожу жаропрочной, осторожно зашла в самый центр пепелища. Платье дымилось, угли еще были раскаленными.

Мне хотелось, чтоб у Вигмара остались не только воспоминания. Уж не знаю, сколько в этом пепле от самой Беатрис, но фиал набрала полный.

– Пусть твоя душа найдет покой. Я благодарна тебе за Вигмара.

43. Продолжить свой путь

Роззи

Тобиас нагнал Вигмара и шепнул о засаде в лесу. Собрав небольшой отряд, они стрелой умчались в ночь. Заявившись на следующий день прямо с утра, учитель рассказал, что все шпионы были без языков и под действием зелья. Считать сознание не удалось. У Вигмара отказали тормоза. Останки тел сожгли на всякий случай. Бабуля все больше напоминала монстра в женском теле.

Нашу беседу прервал Алонсо, принесший завтрак, и попросил поговорить наедине. Крыша встречала живописными просторами. Легкий ветерок играл в волосах. Ароматы еды щекотали нос. Главный повар выглядел паршиво. Всклоченные волосы, лопнувшие сосуды на белках глаз и дикая, всепоглощающая тоска. Он стянул с себя кольцо-глушилку и вложил в мою ладонь.

– Мне теперь без надобности. А тебе пригодится, болезная.

Ох, Беатрис. Мужикам так тошно без тебя. Повар не знал, с чего начать. Рот беззвучно открывался, не в силах подобрать слова.

– Давай я, – накрыла ладонью его руку. – Ты устал. Надо дать тебе отдых. Туя? Две?

– Я хочу посадить дерево…

– В память о ней. Конечно, Алонсо. Дерево – это прекрасно, – кивнула ему.

– Как давно… – он облизнул пересохшие губы, – Как давно ты знаешь?

– Когда пришла на кухню, был конфуз с хлебом. Она приходила орать, ушла довольная из твоего кабинета. Возникли подозрения. Видела, как смотрел на нее, как пытался угодить новыми блюдами, как печалился, когда у них с Вигмаром наладилось. Скажу сразу, дядя знал. Но они оба тогда были под зельем, так что… Дерево – прекрасная идея, Алонсо. Выбирай любое.

У мужчины предательски блестели глаза.

– У Рогира глаза на месте, – сгорбился мужчина. – Я знал, что хозяину докладывают. Знал, что Беатрис не любила, лишь пыталась восстановить уязвленную гордость… Не всем везет встретить взаимную любовь. Порой, люди соглашаются быть заменой на время, не в силах побороть свои чувства. Отпусти меня. Я был поваром для нее. Теперь притворство потеряло смысл. Восстановишь Герхарда, нормальный мужик.

– А ты?

– Воспользуюсь твоим предложением. Отдохну. Потом пристроишь на благо себя. На кухне оставаться не могу. Тошно…Все напоминает о ней…

– Хорошо.

– Вот так просто?

– Да.

Алонсо встал, постоял и произнес:

– Прости меня... За все гадости, что наговорил. За все прости. После клятвы, я словно стал другим человеком, – он вопросительно посмотрел в мои глаза.

– Ты был та еще скотина. Все мы изменились. Отдыхай.

Только настроилась пофилософствовать с набитым ртом, произошла замена собеседника. Рядом оказался Тобиас. Удивленно повернула голову назад. Бутерброд торчал изо рта, пришлось жевать.

– У меня сегодня приемный день?

Учитель странно улыбался. Он был одет в дорожный костюм.

– Нет, нет, нет! – замахала остатками бутерброда в воздухе. – Вам рано уезжать! Вы еще не научили меня работать с потоками, быстро закрываться, я забыла все тренировки!

– Костыль нужен, пока болит нога. Если суррогат не убрать, конечность не приобретет силу. Страшно сделать первый шаг, но нужно идти дальше. Ты больше не нуждаешься во мне, Роззи. Я научил, все показал. Дальше сама, – мягко улыбался мужчина. Его глаза снова светились изнутри. – Мы еще встретимся. Даю слово.

– Очень сомневаюсь, что здесь употребляют слово костыль и суррогат, – прищурилась, глядя на него.

– Ты была интересной ученицей, – учитель пропустил мимо ушей мои слова. – Прими в подарок, на память обо мне.

Мне протягивали видавшую виды дорожную сумку через плечо. Как говорится, чем богаты. Было очень приятно, что он решил оставить частику себя. Благодарно приняла, кивнув головой. Огладила ткань. Показалось, что она была чуть горячей.

– Это не просто сумка, – лукаво улыбался «ирод». – Это – древний артефакт.

Я мрачно взглянула на мужчину, поджав губы. Мои ноздри раздувались от злости. Молча пихнула подарочек обратно. Минута и сумка греет ногу. Мою. Левый глаз задергался.

– Так вот, это древний артефакт. Его можно только подарить от всего сердца. Ни продать, ни украсть, не обменять. Ты его уже приняла, – довольно улыбался Тобиас. – Артефакт может принимать вид любой поклажи. Достаточно положить на него руку и представить. Внутри – это пространственный карман с множеством отделений.

– Что будет, если представлю чемодан размером с карету и засуну туда коня?

– Кинь сена и приготовься убирать дерьмо, – заржал собеседник.

– Почему ощущение, что я вам буду должна за этот подарок?

– Клянусь, никаких долгов. Просто подарок от учителя ученице. И спасибо за те слова поддержки о сыне. Я подумаю о трудотерапии, как ты сказала. Верь в себя. Ты все сможешь.

– Спасибо вам за все, – поблагодарила его.

Тобиас коротко кивнул и стремительно удалился. Я решила поесть. Лишним не будет. Мысли, что мужик слишком много знает, гнала прочь.

Пока предавалась чревоугодию, учитель успел дойти до коня, сесть и поскакать вдаль, оставляя за собой клубы пыли.

Надо замостить главную дорогу. Стыдоба.

***

У Тобиаса в голове

Мужчина снова чувствовал тело. И это было прекрасно! Жить сторонним наблюдателем в своей голове оказалось малоприятным делом. Он обернулся, чтоб взглянуть на прощание девушке, что помогла ему, сама того не ведая.

– Контракт выполнен, – произнес