Будет жестко - Анна Шварц

********

Дождик совсем прекращается, пока я дохожу до машины, возле которой курит Влад. Окно в ней открыто и он перекидывается словами с водителем. Когда я приближаюсь, профессор опускает на меня взгляд.

— Все, Цветкова?

— Да. — произношу я. — Кажется, вы наворотили кучу ошибок и не поняли друг друга.

— Заканчивый, доморощенный психолог.

— Просто не мог бы ты в следующий раз, если она подойдет к тебе, не пытаться ее сломать, а просто выслушать? Ей действительно есть, что сказать важного.

Он резко выдыхает дым вверх.

— Цветкова. — произносит он со смешком. — Максимум, на что она может рассчитывать — это то, что я не всажу ей нож под ребра, пока вокруг свидетели. И то не точно.

— Боже, прекрати, пожалуйста, лелеять детские обиды и поговори с ней с позиции взрослого. Прости ее наконец, потому что она была глупым ребенком.

— Ха-ха. — выдыхает он дым вверх. — Цветкова, я не прощаю. Ну, по крайней мере, зато я отношусь ко всем одинаково. Мне тогда прилетело, несмотря на то, что я был тоже ребенком, и отец с тех пор решил, что лучше меня будет задавить. Почему? Потому что посчитал, что из-за моих особенностей получил на это полную индульгенцию. Для меня в семье прощения не существовало. Поэтому и я отбросил весь свой созданный для них хороший образ.

Он внезапно переводит взгляд мне за плечо, который становится насмешливым, и я оборачиваюсь.

Его сестра ковыляет прямиком к нам на костылях.

— Как жаль, что тут сейчас свидетели. — продолжает чудовище, пока я поджимаю губы. Надеюсь, она не к нему. Потому что если она сейчас попытается что-то ему сказать, то получит еще одну порцию морального насилия в ответ. Мне кажется, что Влада надо к этому сильно подготовить, чтобы он хотя бы молчал.

Она доходит до нас и останавливается напротив брата, посмотрев на него. Затем вздыхает, прикрыв глаза.

— Придурок, прости меня. — начинает она, а я закатываю глаза, забрав украдкой из руки профессора пачку сигарет с зажигалкой и прикурив, пока эти двое собираются начать очередной цирк. Господи, их надо обоих к психиатру для того, чтобы они хоть научились говорить друг с другом, как нормальные люди. Не с этих слов начинать надо было, не с этих. Тем временем, эта женщина продолжает: — Я поступила гадко и предала тебя, но после не было ни одного сраного дня, в котором бы я не раскаивалась.

Я хмуро слушаю. Черт, это все? Ладно, возможно, ей действительно очень трудно об этом до сих пор говорить.

Влад бессердечно сверлит ее взглядом, убирая от губ сигарету и выпуская дым ей в лицо, отчего она закашливается.

— Чудесно. — произносит он. — Хорошая история. Можешь свалить, пока твоя нога не заживет и ты не обретешь возможность упасть передо мной на колени и повторять это каждый день до конца своей жизни.

Она закатывает в ответ глаза.

— Я… — цыкает она. Затем прерывается и тяжко вздыхает, а после делает то, отчего я едва не роняю сигарету — подается вперед и обнимает чудовище. Это вводит не только меня в шок, но и его — я вижу, как он застывает с сигаретой и таким выражением на лице, словно наблюдает за внезапным концом света на горизонте. — Блин, прости. Я правда люблю тебя, ты был и остаешься моим братом. Ты прав, я безумно хотела, чтобы ты хотя бы так обращал на меня внимание и постоянно злила тебя. Я долбанутая.

Чудовище едва вздергивает брови.

— Я рад за тебя. Однако, я тебя не люблю, так что съеби от меня подальше.

— Я буду стоять, пока ты не простишь меня. Хоть до конца жизни.

— Он наступит очень быстро, если я сейчас сверну тебе шею.

Несмотря на свои слова, он ничего не предпринимает. Просто стоит, засунув вторую руку в карман и продолжает курить сигарету, пока его сестра цепляется за него. Я даже немного ревную из-за этого, несмотря на то, что она его родственница. Черт, я правда хочу быть единственной, кому позволено так его обнимать. Ужасно, но эта сторона его личности мне тешила самолюбие.

— Долго будешь заниматься бесполезным делом? — интересуется он через время.

— Я не против, чтобы ты меня случайно прибил, лишь бы ты меня простил. Так что до конца.

— Мне не очень нравится перспектива ссориться из-за твоего абсолютно бестолкового трупа еще и с нашей матерью, потому что в отличие от вас двоих с отцом, с ней я предпочитаю поддерживать отношения. — фыркает он, выкидывая сигарету. — Проваливай. Нейтралитет — это все, что ты можешь получить от меня.

— Это меня устроит. — она, наконец, отпускает чудовище и вздыхает. — Не подвезешь меня до дома? Я бы хотела еще немного с тобой поговорить.

Он опускает на нее взгляд.

— «Нейтралитет» — это не значит, что ты можешь сесть мне на шею и присесть на уши. Вызывай водителя или такси, болтай с ними.

— Хорошо. — легко соглашается она. — Пойду попрошу отца, заодно и поговорю с ним. Можно я тебя еще раз обниму напоследок? — она подается снова вперед и… попадает аккурат в захват вовремя подставленной руки Влада. Он сжимает ей шею, останавливая на расстоянии.

— Тебе стоит прочитать в словаре, что такое «нейтралитет», бесполезное и навязчивое существо. Иди обнимайся с отцом.

Он опускает руку и она закатывает глаза.

— Боже, нейтралитет предполагает прощение! Нахрен ты напоминаешь?

— У меня нет функции «прощение». Не беси лишний раз.

— Я все равно буду вести себя так, словно ты меня простил.

— Кто я такой, чтобы запрещать тебе обманываться? Если твоя нога еще не зажила для коленопреклоненной позы, рекомендую захлопнуться наконец и свалить.

Его сестра фыркает, и, поковыляв ко мне, обнимает наспех, а затем уходит в сторону здания, где празднует день рождения их отец.

Я провожаю ее взглядом.

Блин, радостно же. При мне два человека, ненавидящие друг друга на протяжении многих лет, наконец помирились. Надеюсь, правда, в следующий раз она найдет в себе силы, чтобы не только извиниться, но и рассказать брату всю правду.

И возможно, этот день станет отправной точкой для того, чтобы Влад помирился и со своим отцом, и в их семье наконец, наступил мир. Ей-богу, для такого как он, просто необходима поддерживающая семья. Потому что в войне с ними хоть он явно выиграет, но это будет очень неприятно и кроваво. Не должно все заканчиваться так.

— Цветкова, я знаю о чем ты думаешь. Это по твоему лицу видно. Сними розовые очки, потому что я не помирюсь со своим отцом,