Я не твое оружие. Академия Мастеров - Алекс Найт

Кровь потянулась алыми ручейками над медальоном, формируя пугающую карту всех печатей, связанных с ключом, между которыми соткались тайные коридоры и помещения дворца. Несколько выделялись яркими кляксами.

— Это покои Джианны, — я указал пальцем на печать, что уже теряла отличие от остальных.

Карта продолжала расширяться в воздухе, вытягивая из бледнеющей Марии кровь.

— Печати активировались в подвале и под дворцом. Следом… — Райнер прошёл ко второй, более тонкой и невнятной проекции. — Что это может быть за здание?

— Академия, — прошептала Мария, открывая глаза. — Её вывели в академию, — и начала заваливаться на бок.

Выругавшись под нос, Райнер подхватил супругу на руки. Кровавая проекция рассеялась дымом. А Мария потеряла сознание.

— Я в академию, — сообщил, направляясь на выход.

— Держи нас в курсе, — попросил Райнер, спешно унося Марию к софе.

Я вылетел из покоев и бегом понёсся по коридору, лишь бросив страже, чтобы следовали за мной. Мы в рекордные сроки покинули дворец, запрыгнули в несколько мобилей и на опасной скорости рванули к академии. А по приезде со мной связался Клаус.

— Я проверил записи артефактов у ворот, Джианна не появлялась на пропускном пункте. Судя по сводке системы безопасности, открывалось несколько аудиторий в основном корпусе, на полигоне и в лабораторном здании, — протараторил он. — В академии много преподавателей и…

— Мы разделимся… — перебил я его. — Сообщи, какие помещения нужно проверить.

Быстро скоординировав наши действия, мы понеслись в разных направлениях. Я выбрал лабораторное здание, нёсся к нему на пределе скорости, отмахиваясь от летящего в глаза снега, и в то же время боялся того, что могу там увидеть.

Парадный вход был открыт. Ветер нанёс в помещение снежное крошево. Пробежав внутрь, я сразу спустился в «зал пробуждения», где создают и выводят из сна гладио. Свет горел, слышался гул единственной работающей камеры. Вот только к изготовлению новой партии пока не приступали, потому оборудование должно быть отключено. Пронёсшись через длинный коридор, я замер перед излучающей зеленоватый свет камеры. В стеклянной капсуле бурлила бурая жидкость. Сделав ещё несколько шагов по наитию, я задел что-то на полу и остановился, опустив взгляд. У камеры аккуратной стопкой лежала форма гладио и лист бумаги поверх. Подхватив его, я в неверии вчитался в несколько строк, написанных знакомым почерком.

«Моё время закончилось, пришло ваше. Удачи и простите меня. Я не смогла жить в новом теле».

— Нет… этого не может быть, — мотнул я головой, сминая лист бумаги.

Раздался звук удара. В камере плавал какой-то предмет.

Приблизившись, я встал на ступеньку, вгляделся в алую жижу и выхватил мелькнувший перед глазами серебряный предмет. Раствор обжёг кожу, но боль прошла мимо пребывающего в ужасе сознания, ведь в моей руке оказался браслет Джианны. Блокиратор, что надел на неё Райнер.

— Джи… — прошептал, оседая на колени. — Скажи, что это неправда! — взмолился, пытаясь пробиться к нашей связи, но в груди по-прежнему зияла кровавая пустота.

Сознание пребывало в растерянности и неверии. Джианна не могла пойти на расформирование сама. Я же чувствовал ежеминутно, что она счастлива со мной. Чувствовал и делился с ней своими эмоциями. Она тоже постоянно ощущала, как дорога и нужна мне. Джианна бы так не поступила. Чтобы втихую, внезапно и без повода. Значит, её привели сюда и разыграли добровольное расформирование? И её всё равно больше нет?

— Джи… — повторил, присмотревшись к наполненной бурой жидкостью камере, остаткам тела гладио.

Нет… нет… нет! Она слишком важна, это фальсификация, похищение. Её не могли убить. Не посмели бы!

Разве что до неё добрались те, кто не желал гладио свободы?

Раздались отдалённые звуки шагов, и это заставило вырваться из омута боли потери. Пока ничего не ясно, я не должен отчаиваться. Джианна жива, нужно в это верить.

Сформировав щит, я отошёл от камеры и поднял взгляд к вершине лестницы. Всего три месяца назад с неё же требовал дать Джианне другое имя. Мы действительно вернулись к началу.

«Мне страшно», — вспомнились её утренние слова.

Она ведь чувствовала тревогу. Нужно было хватать её и бежать.

Шаги приблизились. Дверь открылась, и на пороге показались Руди Герлинг с Сашей. Парень обнимал плачущую и трясущуюся девушку за плечи. Одежда её была в бурых разводах, половина лица представляла собой сплошную гематому, синие волосы превратились в бордовые сосульки из-за застывшей крови.

— Мастер Зан, — обратился ко мне Герлинг, — Саша… она…

— Я знаю, где Джианна, — выдохнула девушка внезапно свирепо. — Я покажу! Я больше не буду ему подчиняться!

— Кому? Где Джианна⁈ — поторопил её я.

/Джианна Аскания/

Ранее этим же днём.

Неделя, прошла целая неделя с тех пор, как я решила выбрать пусть и возможно короткое, но счастье. Теперь всё свободное время, которого, к сожалению, было не так много, как хотелось, проходило с Конрадом. Я ловила себя на мысли, что стремлюсь освободить для него как можно больше часов в ущерб работе и дворцовым интригам. И даже почти избавилась от чувства вины за свои желания.

Это в прошлой жизни на мне лежал груз ответственности за будущее страны, но я тащила его сколько могла, готовила плацдарм для реформ, дальше дело за Марией и Райнером. Они с уважением и полной самоотдачей приняли от меня эстафетную палочку. А мне можно быть просто Джианной. Без титулов, без обязанностей, без давления общественности. Быть любимой с Конрадом и любить его.

Омрачало общее счастье только отсутствие результатов расследования моего убийства. Неизвестный воскреситель по-прежнему был на свободе. Я могла лишь наивно надеяться, что им был Людвиг, и продолжать искать либо доказательства его причастности, либо настоящего убийцу. Но с каждым днём желание отстраниться от поисков становилось всё сильнее. Ведь с отъездом угроза уйдёт. Но только для меня. Мария и Райнер могли попасть под удар, потому я продолжала искать.

Но вот настал день коронации, а результаты не появились. Видимо, потому меня мотало в тревоге, и даже нежная фраза Конрада на её фоне выхватила момент из памяти, усилив моё беспокойство. Он предлагал сбежать, чтобы побыть вместе, а я вспоминала, как так же меня когда-то уговаривала Мария. Само собой, я не послушалась, и уже через полчаса лежала в луже собственной крови в ожидании смерти. Воспоминания о том ужасном дне не прибавляли хорошего настроения, но присутствие Конрада успокаивало. Может, поэтому в