Музыкальные мифы. Книга 2 - Владимир Викторович Кирюшин

свалилась на бедного «ТЯ» — никто не знал. Правда потом к этой ПАУЗЕ все привыкли, так как она ни на кого из РИТМИЧЕСКИХ ДЛИТЕЛЬНОСТЕЙ не оказывала никакого воздействия.

Ничто не нарушало покоя Острова. Все были счастливы, но правда скучны. От скуки даже ожидали очередного прилета СЕПТИМА ДоСия, но и он перестал навещать остров. Единственным праздником считалось каждое новое созревание орехов.

Но вот однажды ранним утром по всему острову разнесся необыкновенный аромат. На одной из веток распустился огромнейший ВОСЬМИЛЕПЕСТКОВЫЙ белый цветок. Он имел странную, почти КВАДРАТНУЮ ФОРМУ. А еще через день рядом с ним распустился еще один, правда меньшего размера. Он был такой же белый, но совершенно круглый.

Этот круглый цветок цвел ЧЕТЫРЕ дня, а КВАДРАТНЫЙ «сундук» (как прозвал его Козел Гаврила) — ВОСЕМЬ.

Потом на их месте выросли такие же удивительные орехи.

И вот из круглого ореха появился странный круглый колобок, который почему-то стал называть себя «ЦЕЛОЙ РИТМИЧЕСКОЙ ДЛИТЕЛЬНОСТЬЮ», а из сундука — КВАДРАТНЫЙ «БРЕВИС».

Колобок-ЦЕЛАЯ был так тяжел, что отнести его от дерева смогли только ЧЕТЫРЕ Бома вместе. А БРЕВИС — того вообще не могли даже сдвинуть с места бравые гвардейцы. Только, когда им на помощь пришли ОБЕ ПОЛОВИННЫЕ, тогда ЧЕТЫРЕМ ЧЕТВЕРТЯМ и им удалось отодвинуть его в сторону.

БРЕВИСА кормили всем миром. А он все рос и рос. И только и делал, что выл. Как начнет тянуть свое «У-у-у-у...», так у всех сразу становилось тоскливое настроение. А МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ, пока он воет, целых ВОСЕМЬ ШАГОВ успевала сделать, ходя вокруг дерева.

Долго думали, что же с ним сделать.

Так ворона Рита предлагала залепить ему рот пластырем и использовать БРЕВИСА, как стол. Но, услыхав это, БРЕВИС завыл еще громче, и все его пожалели.

«Ладно, пусть живет по-старому, — решила МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ, — а потом еще подумаем».

Тем временем колобок-ЦЕЛАЯ тоже вырос. Он тоже научился выть.

Но выл он не так противно, как сундук-БРЕВИС. Колобок тянул свое «Уррр» очень тихо и как-будто урчал.

— Ур-ур-ур-ур! — слышалось тем, кто подходил к нему ближе.

— А может у него такой мотор? — однажды сделал предположение Козел Гаврила. — Давайте попробуем, чтобы колобок-ЦЕЛАЯ нас покатал. Ведь он совсем круглый — ему должно быть легко.

— Покатай! Покатай! — закричали разом все остальные.

— Ур-ур-ур-ур! — радостно заурчал Колобок-ЦЕЛАЯ.

— Он согласен! Ура! — закричали РИТМИЧЕСКИЕ ДЛИТЕЛЬНОСТИ.

— Да, но он же круглый! Да, но он же скользкий! — проверещали ШЕСТНАДЦАТЫЕ. — Как же мы на нем поедем? Как же он нас повезет?

— Действительно! А как? Надо для этого что-то придумать.

— Ох! — закаркала Рита. — Ничегошеньки вы без мени не могёте. Ничегошеньки не умеете. Рвите молодые побеги с кустов и плетите корзины. Свяжем их обручем, накинем на ЦЕЛУЮ и будем кататься.

— Кататься! Кататься! — радостно закричали Гаврила и первый побежал к кустам.

Корзины сплели только к концу следующего дня.

— Давай! Кидай на него! — кричала Рита, подгоняя остальных. — Сичас поедем! Кидай!

Сама она так ничего и не делала. С каждым днем она все больше и больше командовала остальными, говоря: «Вот видите, как мы, простые обитатели Острова все сами, своим трудом можем сделать. Я буду все думать за вас. А вы работайте! Работайте!».

— Да что ты раскричалась, — перебила ее МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ, — видишь, они тяжелые. А потом... А потом, как же он, бедный, будет катиться? Корзины съедут с него в ту сторону, куда он направится...

Удивленные такой простой истиной, все в недоумении остановились.

— Ну, конечно же съедут, — согласились ПОЛОВИННЫЕ.

— А что будем делать?

— Не-е-е знаю, — проблеял Гаврила (как-будто его кто-то спрашивал).

Долго думали и гадали. Наконец, мудрая Рита, как всегда нашла выход из положения.

— Я пр-р-р-ридумала! Пр-р-р-ридумала! — радостно прокаркала она. — Его надо смазать!

— Что-о-о? — все открыли рот от удивления.

— Что? Что? Смажем, да и только! Тащите-ка гусиный жир!

Обе ПОЛОВИННЫЕ бросились в свое жилище и принесли в ореховой скорлупе жир.

— Рита! Держи! Ты же можешь летать. Смазывай его сверху! А мы все натрем ему бока.

Так работали не более пяти минут, и Колобок-ЦЕЛАЯ вскоре блестел, как зеркало.

— Залезайте! — скомандовала Рита. — А я посмотрю, что из этого получится.

— Ур-ур-ур-ур! — как всегда ЧЕТЫРЕ раза проурчал ЦЕЛАЯ почему-то недовольно.

— Ха! Смотрите-ка! Он еще и недоволен! Надо же! Сияет, как солнце, и еще ворчит, — раздавались крики.

Козел Гаврила залез в одну из корзин первым, остальные набились за ним и чуть было его совсем не задавили.

— Ме-е-е! — орал он не своим голосом. — Ме-е-еня совсем сжа-а-али! Я превращусь в лепе-е-е-шку!

— Ничего с ним не будет! — раздавались крики. — Выживет! В орехе небось не лучше было. Поехали, поехали!

Но колобок только урчал и не трогался.

— Эй, ты! Круглый! Балда! Мы тебя зажарим, если ты не поедешь! — злились РИТМИЧЕСКИЕ ДЛИТЕЛЬНОСТИ. — Слышишь!

— Ур-ур-ур-ур! — вновь заурчал Колобок-ЦЕЛАЯ и почему-то сделался красным, как-будто напыжился. Но с места не тронулся.

— Слушайте, вы, — прокаркала Рита, которая сидела прямо наверху Колобка, — а могёт ему тяжело? Смотрите-ка, сколь вас поналезло!

— Ну, конечно. Слезьте кто-нибудь, — согласилась с ней МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ.

Нехотя из корзин стали слезать ШЕСТНАДЦАТЫЕ и ВОСЬМЫЕ, стремглав выскочил Козел Гаврила, сошли ДЛИТЕЛЬНОСТИ «ЗИ» и «ТЯ».

— Ур-ур-ур-ур! — продолжал свое ЦЕЛАЯ и опять не трогался с места.

— Ну, уж это нахальство! — вскричал «ЗИ». — Я его сейчас укушу!

— И я, и я тоже, — тявкнул «ТЯ».

Но ЦЕЛАЯ не реагировал и стоял.

— А может ему и сейчас тяжело? Вы слышите, как он дышит? сказали добрые ПОЛОВИННЫЕ. — Слезайте, — обратились они к БОМам, мы поедем пока только с сестрой. РАЗ, ДВА!

— Почему это вы, а не мы? — возмутились БОМы. — Мы здесь самые главные и сильные. Вот так! — взорвались БОМы. — Будете знать!

Но не успели они договорить, как разъяренные ПОЛОВИННЫЕ, (их никогда такими еще никто не видел), схватили за шиворот сразу ПО ДВА БОМА и, не слушая их возмущений, выбросили из корзин.

Все окружавшие Колобка-ЦЕЛУЮ в ужасе отпрянули. — «Что сейчас будет? А вдруг Бомы действительно взорвут свои бомбы?»

Но всех перебил крик МЕТРИЧЕСКОЙ ПУЛЬСАЦИИ:

— Стойте! Я