В грозную пору. 1812 год - Михаил Григорьевич Брагин

В это же время Наполеон начал атаку на батарею, воздвигнутую на Курганной высоте, в центре позиции русских. В батарее – 18 орудий, причём тяжёлых. Она обведена земляным бруствером высотой два метра, окружена широким и глубоким рвом. Батарею защищал от атак пехоты корпус генерала Раевского, отсюда и название, вошедшее в историю: «батарея Раевского».

Французы атаковали, но попали под прицельный огонь тяжёлых пушек и отступили. По батарее Раевского ударили дальнобойные орудия, поставленные у села Бородина. Били они долго, получая в ответ меткие ядра. Наконец французы снова повели штурм. Опасна была эта вторая атака. Колонна за колонной, волна за волной шла на приступ пехота.

На бруствере закипела рукопашная схватка. Ров был уже завален убитыми и ранеными, а французы всё лезли и лезли. Они ворвались на высоту, и там всё смешалось. Погибло пехотное прикрытие батареи, погибали артиллеристы. Солдаты генерала Бонами́ стали поднимать победное знамя.

Но в это время позади батареи Раевского, долиной ручья Огник, проезжали начальник штаба 1-й армии генерал Ермолов и начальник артиллерии генерал Кутайсов. Боевые генералы увидели, что центр русской позиции прорван, что противник разрезает надвое русскую армию, и это грозит ей поражением. Они в минуту подняли стоявшие в резерве батальоны, повели их в контратаку. На батарее с новой силой закипел рукопашный бой.

В нём не повезло храброму Бонами. Отличился фельдфебель егерского полка Золотов. Зорким взглядом он заметил, что генерал Бонами собирает солдат для новой схватки. Золотов дикой кошкой прыгнул на спину генералу, свалил его и связал. Солдаты Бонами, оставшись без командира, растерялись и бежали. Фельдфебель доставил генерала на командный пункт – и тут же был произведён Кутузовым в офицеры.

На защиту батареи Раевского подоспели соседние полки и погнали ворвавшихся французов. Пехотинцы так увлеклись преследованием, что Ермолову пришлось даже послать казаков, чтобы те повернули их обратно.

Но молодой генерал Александр Кутайсов не вернулся… Даже тело его не нашли. О гибели узнали, когда его конь прибежал без седока, с залитым кровью седлом.

Покинул батарею и Ермолов. Картечная пуля на излёте ударила генерала в шею. Крови нет – но контузия страшная. Шея посинела, силач упал без сознания. Его унесли.

Презирали смерть наши офицеры. Французские – тоже.

Сражение гремело по всему фронту. Почти четверть миллиона солдат двух армий шли колонна на колонну, шеренга на шеренгу, сталкивались грудь с грудью. Видны были прямоугольники (каре) пехоты. Мчалась грозная армейская кавалерия. Суровые драгуны, отчаянные гусары, мощные кирасиры, с их тяжёлыми палашами, лихие уланы, с их длинными пиками, украшенными флажками.

И всё так же главной целью противника были грозные боевые машины русских – пушки и единороги, огненной стеною ограждавшие русскую армию. Проломить эту стену – приказ императора! И его храбрецы врывались на батареи.

Тогда артиллеристы, оставив современнейшее оружие, пускали в дело оружие иное. Так, среди орудий, в рукопашной дрался огромного роста и страшной силы полковник-артиллерист Костене́цкий. Шпага в его руках сломалась. Костенецкий схватил банник – длинную крепкую палку, которой прочищают пушку. От каждого удара такой русской дубины валился солдат Великой армии. Тут же дрался солдат Ручкин, уничтоживший четырёх пришельцев, спасая своего полковника.

Как всегда, в этот ясный сентябрьский день золотилась листва белых берёз вдоль Смоленской дороги и вдали синели хвойные леса. Лёгкий ветер сгонял с голубого неба последние тучи. И только над Бородинским полем не мог ветер развеять серые облака порохового дыма, плотные тучи пыли, поднятой ногами людей, копытами коней, взрывами артиллерийских гранат.

Гром тысячи орудий сотрясал землю, и гул этой пальбы плыл по воздуху, долинами рек, на десятки километров окрест. И всюду русские люди, выйдя из домов, прислушивались к этому грозному гулу сражения, в котором решалась их судьба.

Близился полдень, и Наполеоном всё сильнее овладевала тревога. Точнее – неуверенность. Много лет провёл он в войнах, много дал сражений, и всегда его войска после первых атак сокрушали противника. И на командный пункт волокли захваченные знамёна, вели пленных, свита поздравляла гениального полководца с блестящей победой, войска кричали «Виват!». А тут прошёл час, другой, третий… шестой… Наполеон ввёл в сражение свои главные силы, а победы всё не было.

И Наполеон почувствовал себя «как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели охватывает беспомощного человека» – так писал об этом состоянии Лев Николаевич Толстой.

Но Наполеон не мог прекратить сражение. Ему нужна была победа. Во что бы то ни стало. Он снова и снова бросал свои войска под огонь русских батарей, под удары русской пехоты и кавалерии.

В четвёртой атаке французы снова захватили флеши. Московский, Сибирский, Астраханский пехотные полки контратаковали и оттеснили противника.

За четвёртой атакой последовала пятая. Французы опять появились на флешах. Их флаг уже поднялся на укреплении. Это увидел генерал Александр Тучков, спешивший со своей бригадой на помощь защитникам флешей. Подняв ввысь знамя, генерал бегом повёл солдат в бой. Александр Тучков погиб в рукопашном бою, но его бригада освободила флеши и водрузила своё знамя на одной из них.

А в это же время, неподалёку от флешей, на Старой Смоленской дороге, пал смертельно раненный брат Александра Тучкова, командир корпуса генерал Николай Тучков. Его корпус стал отходить.

Всё левое крыло русской армии было под сильнейшим натиском.

Тогда Багратион собрал все силы своей армии и опять погнал противника. В ответ Мюрат обнажил шпагу, остановил бегущих и повёл их в новую атаку… Но сам чуть не попал в плен и, спасаясь, стремительно ускакал.

Маршалы поняли, что атаками с фронта невозможно взять флеши Багратиона, и решили их обойти по Утицкому лесу. Пехота маршала Жюно продвинулась из леса и повела жестокую атаку на флеши, но была смята кирасирами. Жюно погнал свой корпус в седьмую атаку на флеши, но попал под контратаку Рязанского, Брестского, Минского и Кременчугского полков.

Много часов, не утихая, грохотали бои на флешах Багратиона. И не принесли Наполеону успеха. Но император не хотел мириться с неудачей. Он поставил против флешей 400 орудий – половину от всех