Детективное агентство «Утюг». Расследования продолжаются - Алексей Александрович Олейников

Пётр шумно выдохнул, отвёл взгляд, поизучал стены, а потом отошёл и упер руки в бока.

– Нет, а как ты думала? – спросил он с вызовом. – Тебе же намекали! Тебе же прямым текстом говорили: откажись от контракта! А ты что? Я девочка, я прорвусь!

– Вот так? – спросила Яна тихо и бесцветно.

– Да, Ян, вот так. Так! Всё было бы хорошо, если бы ты не упёрлась! С нами надо дружить, а не воевать! А теперь всё – через десять минут нужно вручать книгу, приедут журналисты, и что ты им скажешь?

Яна молчала. Сил смотреть на торжествующего Петю у Ани не было, и она повернулась к стеллажам.

– Она скажет, что выбрала победителя, – проговорила девочка. – И вручит ему приз.

– И где же она его возьмёт? Ну, расскажи, как там тебя… Аня? – Петя ухмылялся. Видимо, приближение тёти из департамента придавало ему сил – как найденные крестражи Волан-де-Морту.

– Так книга же здесь, – Аня провела пальцами по корешкам. – Её из зала и не выносили.

Мужчина внезапно замолчал. Зато Яна вдруг задышала, наполнилась надеждой. Она смотрела на Аню так, как не должны смотреть взрослые девушки на девочек-подростков. Как на спасительницу она на неё смотрела.

– Где надо прятать лист? В лесу. Где прячут книгу? В библиотеке, – пальцы её продолжали бежать по книжкам. И наконец остановились. – Что забыл Тургенев на полке фантастики на букву «С»? – Она обернула салфеткой руку и вытащила томик. Раскрыла.

В обложке от издания русского классика лежала та самая книга Джоан Роулинг, из-за которой чуть не разорилось агентство «Головоломка» и, кажется, рухнули все хрустальные дворцы Яны.

– Как вы сказали: такое хищение – это уже уголовное дело? – уточнила Аня. – Интересно проверить тут всё на отпечатки, правда?

Пётр попятился, засопел, как африканский бородавочник.

– Ничего вы не докажете! – злобно выдохнул он и бросился к выходу.

Тишина повисла в зале. Книга дрожала на ладонях у Яны. Она почти плакала, но крепилась и как-то странно улыбалась. Не радостно, а испуганно и грустно.

– Ну ваще! – восторженно выдохнул Драко. – Беру слова обратно. Квест – огонь!

– Яна Аркадьевна, ой… профессор Макгонагалл! – в дверях топтался Хагрид, которого чуть не сбил убегающий Пётр. – Мы выбрали победителя. Пора вручать приз. Там начальство приехало, журналисты…

Яна улыбнулась, надела широкополую профессорскую шляпу, поправила её и гордо пошла к выходу.

– Ну, что же вы? – она обернулась в дверях и оглядела четвёрку коварных, но неудачливых похитителей. – Почему стоите? У вас отличные костюмы и образы, мы вас ждём.

– Серьёзно, что ли… – Драко рванул вперёд, полы его мантии разлетелись в стороны. Потом перешёл на шаг. – А можно, мы поучаствуем в награждении? Ну, как волонтёры?

Аня поймала Янин взгляд и улыбнулась.

– Министерство магии не возражает.

История третья

Чёрный свет

Глава первая,

в которой Грише делают предложение, от которого он не может отказаться

Нет ничего скучнее лета в городе! Это знает всякий несчастный, обречённый оставаться в каменных джунглях в те дни, когда плавится асфальт.

Даже в тени ты задыхаешься от духоты. Падаешь на скамейку, холодная газировка шипит во рту, принося мгновенное, но краткое облегчение. А сквозь тебя по бульвару движется горячий ветер, будто поезд «Африка-экспресс», и запоздалый тополиный пух липнет к шортам и волосам.

Только ночи приносят прохладу. Ближе к вечеру жара спадает, безжалостное солнце укатывается за дома, куда-то на запад, торопясь обжечь европейские страны, а на город ложатся длинные тени. Они крадутся, как коты, сбиваются в переулках, скапливаются в тупиках и арках, смотрят на тебя дымными зрачками…

Наступает время гулять.

Как раз в такой час дымного кота, где-то между пятью и семью, но, возможно, и ближе к девяти, Григорий пришёл к дорогой сестре. Поскрёбся в косяк и тихо воззвал:

– А-а-аня-а-а.

Дорогая сестра и бровью не повела. Во-первых, она игнорировала Григория после того, как вчера обнаружила в своём салате слизняка Яшу. Хотя Гриша уверял, что тот сам залез в холодильник и вскрыл герметичный контейнер с салатом. Прямо Джеймс Бонд, а не слизняк.

А во-вторых, она красила брови, и потому поводить ими было затруднительно. Аня пробовала новый грим – Анна Арменовна решила поставить «Кентервильское привидение», и Ане досталась роль Вирджинии. Так что она искала сценический образ и пыталась понять, пойдут ли ей синие брови или лучше оставить их фиолетовыми?

А тут подлый брат Григорий.

И не уходит. Скребётся, сопит, вздыхает.

– Ну что?! – Аня повернулась на стуле, пронзила его взглядом из-под синих бровей и чёрных ресниц.

– Ой… – Гриша попятился.

– Нравится?

Брат хотел сказать, что это слово не совсем точно отражает его чувства, но вспомнил, за чем пришёл, и просто энергично закивал.

– Очень! Анечка-а-а… ты погулять не хочешь? Воздухом подышать? А то вредно весь день сидеть.

– С чего такая забота?

– Да я договорился с Климом в кино пойти. Пойдём с нами?

Аня отложила карандаш и прищурилась.

– Ты не Гриша. Признавайся, оборотень, ты его съел? А почему тянул так долго?

– Ха, очень смешно. Ань, пойдём, а?

– Да не хочу я в кино!

– Ну мы до кинотеатра дойдём, и можешь уйти. А то меня бабушка одного не пускает, каких-то ужасов начиталась об уличной преступности. Зря ты ей о нашем подкасте рассказала.

– Вообще не понимаю, зачем мне куда-то идти? – холодно заметила Аня, поворачиваясь к зеркалу.

Гриша тихонько переступил с ноги на ногу, приблизился.

– А я что-нибудь хорошее сделаю, – умоляюще сказал он.

– Например, опять Яшу в мой салат положишь?

– Да не я это… он сам. Ну Аня! Скоро сеанс начнётся… – Гриша поймал её взгляд в зеркале, сложил руки на груди и закатил глаза. И Ане пришла в голову отличная идея. Просто бриллиантовая.

Она решила, что может использовать вредного брата для нужд театрального хозяйства и культурной промышленности, а такой случай редко подворачивается.

Аня крутанулась на стуле и тыкнула в сторону Гриши карандашом.

– Пойдём. Но взамен ты мне поможешь…

– Всё что хочешь! – воскликнул Григорий, не дослушав, и поскакал в коридор обуваться. – Ба, мы в кино! Да, Аня со мной! Да, телефон взял!

Аня зловеще ухмыльнулась – о, не в добрый для себя час Гриша дал такое опрометчивое обещание. А делов-то – довести его до кино…

– Вот же ты гад! – высказалась она спустя десять минут, когда