Недотрога и хулиган - Ирина Алексеевна Молчанова

Оскару серию ударов в грудь, в солнечное сплетение и по лицу. У Оскара помутилось перед глазами, он потерял равновесие. А в следующее мгновенье мелькнуло что-то чёрное, и Марсель рухнул как подкошенный.

Оскар с усилием закрыл глаза и снова открыл. Перед ним, заслонив собой, стояла босая Диана в пижамных чёрных шортах и кислотной оранжевой футболке. Она уложила француза с одного удара. Не зря полтора года занималась в своей спецшколе боевыми искусствами.

Марсель поднялся и отступил на шаг.

– Я не дерусь с девчонками, даже с такими, которые сами забыли… кто они. – Он с таким пренебрежением окинул Ди взглядом, словно она была отвратительна ему. У Оскара внутри вновь вспыхнула ярость, он шагнул к сестре, хотел её подвинуть со своего пути, но Диана обернулась и процедила:

– Достаточно. Всех перебудили.

Стас присел на кровать к Маше – блондиночке в красном шёлковом пеньюаре.

– Ну, раз никто уже всё равно не спит, а наша затея перемазать девчонок провалилась, может, сыгранём во что-нибудь?

– А во что? – с нотками кокетства спросила блондиночка.

Ди закатила глаза.

– Стас, а может, без детских игр уломаешь симпатичную тебе девчонку? Мы-то тебе для этого не нужны, и карты с домино тоже!

Стас обезоруживающе улыбнулся.

– Ди, но так же неинтересно!

Толя посмотрел на Диану.

– А если нам устроить шахматные турниры?

Оскар схватил с кровати Клариссы подушку и кинул в Толю.

– Уж лучше бои подушками!

Подушка ему вернулась, и он от души опустил её на голову Клариссе. Та жалобно ахнула, Марсель вновь кинулся к Оскару, но Диана успела всучить ему в руки подушку, предупредив:

– Не порть моему брату личико, иначе мне придётся испортить твоё!

Марсель принял правила игры и, размахнувшись, ударил Оскара по голове подушкой. Тот поудобнее ухватился за угол подушки Клариссы и ответил французу хлёстким ударом по лицу. Остальные присоединились к веселью. Девчонки похватали со своих коек подушки и ринулись на парней. Стаса облепило сразу шесть девушек, с весёлым визгом мутузивших его подушками. Тот лишь хохотал. Их удары для него были как комариные укусы.

Одна Кларисса не принимала участия в игре, она отодвинулась к стене и прижала колени к животу, обняв их руками. Если ей и доставалось подушкой, девушка лишь вымученно улыбалась и неловко поправляла волосы. Вскоре её перестали замечать и воспринимать как участницу.

Из подушек летели перья, повсюду слышался смех и мелькали счастливые улыбки. Оскар оглянулся на Клариссу. Всем было хорошо, даже её французу, но только не ей.

«Её ничем не проймёшь», – подумал он и, вынув из кармана тюбик, выдавил немного пасты на палец. А когда проходил мимо, мазанул этой пастой ей от уголка губ по щеке, дорисовав улыбку.

– Развеселись, Королева Унылого Замка!

Кларисса взглянула на него с разочарованием и, молча стерев пасту, отвернулась.

Как же ему хотелось запустить ей в голову подушкой, а лучше табуреткой. Но, словив предостерегающий взгляд Марселя с другого конца казармы, Оскар занялся двумя симпатичными девчонками, которые повалили его на кровать.

А когда эти две ему надоели и он поискал в комнате горделивый профиль Клариссы, с удивлением понял, что девушка ушла. Тем временем её француз увлечённо разговаривал у окна с Дианой, перекинув подушку через плечо.

Оскар подошёл к Толе и спросил:

– Видел мою училку?

Тот лишь кивнул на дверь.

– Оделась и ушла.

Оскар кинул её изрядно потрёпанную подушку на кровать и быстро вышел из казармы.

В коридоре никого не было. Он спустился по лестнице и вышел на улицу.

В осенней листве деревьев запуталась луна. Температура упала градусов до десяти, изо рта шёл пар.

Оскар поёжился в футболке, но, заметив на аллее тонкую девичью тень, засунул руки в карманы джинсов и зашагал в её сторону.

Кларисса стояла у дерева, привалившись к нему плечом, и смотрела на луну. На девушке были обтягивающие брюки и кардиган крупной вязки, а на ногах ботиночки на небольшом каблуке. Волосы, уже без белой пасты, заплетены в две косы.

Оскар учуял запах мяты, сердце у него пропустило один удар, и ему сделалось так неловко, словно он опозорился перед всей школой.

Кларисса едва заметно качнула головой, заметила его, но предпочла не оборачиваться. Зачем Оскар за ней пошёл? Ему совершенно нечего было ей сказать.

– Чего сбежала? – спросил Оскар первое, что пришло на ум.

Девушка молчала, а его эта неприятная тишина сразу начала тяготить. Она, эта тишина, точно намекала, что вот тут, прямо сейчас, будут уместны извинения. Но извиняться он не хотел.

– Там весело! – сделал парень ещё одну попытку.

– Раз так весело, почему ты не там?

Кларисса по-прежнему на него не смотрела, но Оскар даже порадовался, что она не сверлит его взглядом благовоспитанной матроны.

– А я увидел, ты смылась, и, чтобы с тобой ничего плохого не случилось, решил присмотреть за тобой! Знаешь, мы всё-таки на территории военной части, солдаты спят и видят, как бы им зажать такую, как ты, в тёмном углу! – с блеском выкрутился Оскар.

Но на Клариссу его слова не произвели должного впечатления.

– Тебе прежде всего стоит следить за собой! Тогда ничего дурного со мной не случится!

– Ты из-за пасты, что ли, обиделась? – фыркнул он. – Подумаешь, принцесса! Это весело! Тебя что, вырастили в башне?

– Кажется, в прошлый раз ты говорил, что меня вывели искусственным путём в Японии. Или ты ещё не определился? – её голос звенел в ночи от праведного гнева.

Кларисса обернулась, и он увидел, что в её глазах блестят слёзы. Оскар растерянно отступил, с трудом вымолвив:

– Я же шутил…

– Ты… гадкий, – сказала она всё, что смогла придумать, и зашагала назад к казармам.

Оскар не посмел идти за ней. И в девичью спальню не вернулся. Постоял минут пять под деревом, жадно вдыхая влажный ночной воздух, и пошёл в казарму, отведённую для мальчишек. Разделся и с тяжёлым чувством вины на душе завалился на кровать. Но тут же с воплем вскочил. Зажёг ночник и откинул одеяло.

Его койка кишела дождевыми червями и была усыпана комочками мокрой земли.

Оскар потрясённо взирал на ползающих по белой простыне длинных червей, не в силах поверить, что манерная училка накопала их под деревом и в отместку вывалила ему на кровать, при этом ещё и упрекнув так, словно сама была святой простотой.

Оскар быстро схватил простыню, свернул вместе с червями в узел и вынес на улицу, где вытряхнул на газон.

– Ну Кларисса, крыса, ты нарвалась! – пробормотал он, уже воображая яркие сцены расправы.

* * *

Диана толкнула