Притворись моим на Рождество - Лина Винчестер

Прижав ладонь к груди, мама ахает.

– Элвис состоит в команде адвокатов Роберта Дауни-младшего, – бьет козырями Сьюзи.

– Кайден голыми руками остановил вооруженное ограбление на заправке.

– Не хочу раскрывать тайны, но кое-кто важный из Белого дома интересовался, будет ли Элвис их адвокатом.

– Кайден знает, кто на самом деле убил Тупака!

После наступившего молчания я ловлю на себе недоуменные взгляды и ощущаю, как сжатая вилка впивается в ладонь.

– Речь о другом Тупаке, – сочиняет на ходу Кайден с невозмутимым видом, но я вижу, как дрожат уголки его губ от желания рассмеяться.

– У меня давление поднялось от такого количества новостей. – Мама с усталостью потирает виски. – Давайте лучше вернемся к праздничным планам. Завтра рождественские песнопения на главной площади, я записала нас с вами в хор, девочки. В этом году мы нарядимся в ангелов, у нас будут потрясающие белые рясы с серебристыми узорами, крылья и милые нимбы над головой. Если мы обойдем церковный хор, то войдем в историю Мидлтауна, ведь еще никто и никогда их не обходил.

Рождественская пытка только начинается.

После ужина мама с папой воюют за то, что смотреть по телевизору: спортивный канал или «Реальную любовь». Мама, как обычно, выигрывает. Я бы не отказалась от фильма про зомби, но меня вряд ли поддержит хоть кто-нибудь, кроме Кая.

После сеанса «Реальной любви» мы поднимаемся в мою комнату, я сразу замечаю изменения: постельное белье новое, мой чемодан пуст, а одежда висит в шкафу. Сумка Кайдена тоже разобрана.

Стыд обжигает мое тело горячими волнами от пяток до самых корней волос.

– Не могу поверить, что мама влезла и в твои вещи. Когда она вообще успела?

– В последний раз мама раскладывала мое нижнее белье в детстве. – Кай потирает переносицу, на его лице отражается негодование с желанием рассмеяться. – У тебя чокнутая семья, ты в курсе?

– Я буду продолжать верить, что меня подкинули.

На кровати лежит выглаженная пижама с принтом в виде пряничных человечков. Хорошо, что родители настолько не верили в приезд Кайдена, что не купили нам парные пижамы.

– Я первый в душ, Пончик, а ты пока, если хочешь, можешь поцеловать перед сном Джастина.

Схватив подушку, я швыряю ее в Кая, но попадаю в уже закрытую дверь.

Достав телефон, пишу в семейный чат:

Беверли:

Мам!!! Зачем ты залезла в вещи Кайдена? Это ужасно!

Мама:

Детка, я хотела быть гостеприимной.

Сьюзан:

Мам! Тот же вопрос. Не надо было копаться в вещах Элвиса!

Мама:

Мальчики приехали в гости, а в доме Кларков у гостей не должно быть каких-либо забот. Я пытаюсь быть дружелюбной.

Беверли:

Как насчет: «Добро пожаловать, будьте как дома»? Этого достаточно, не обязательно раскладывать их трусы. Господи.

Мама:

Девочки, я хотела как лучше. Вам не угодишь.

Беверли:

Ты искала компромат, да? Что-то запрещенное?

Мама не отвечает, а это значит, что ответ положительный. Я с уверенностью могу сказать, что мама считает себя правой с мыслью: «Зато я буду знать, что мои девочки в безопасности». Проблема в том, что я не чувствую себя в безопасности, когда роются в моем нижнем белье. Радует, что в вещи Элвиса Энрике Лопеса тоже залезли, под прицелом не только Кай.

Когда Кайден выходит из душа в одних спортивных штанах, я немножко зависаю, глядя на блестящие капельки воды, стекающие по его телу. По выступающим кубикам пресса можно с уверенностью сказать, что этот парень много времени проводит в спортзале.

– Привет, – глупо бормочу я, чувствуя, как в животе медленно завязывается тугой узел.

Это не я, не мои разум или сердце, а просто реакция тела на привлекательную картинку.

Изогнув бровь, Кайден усмехается:

– Привет, дирижабль.

Тугой узел развязывается со скоростью света, и я закатываю глаза:

– Придурок.

Схватив пижаму, я ухожу в ванную. На полке стоят флакончики кремов со стикерами: «Не забудь увлажнить кожу, Беви», «Этот пилинг для лица прекрасно очищает», «Не забудь использовать масло для сухих кончиков волос».

– Мама, – с усталостью вздыхаю я.

Раздражение разрастется в груди и прокатывается по всему телу. Сорвав стикеры, я комкаю их и бросаю в мусорную корзину.

Приняв душ, я влезаю в дурацкую рождественскую пижаму и возвращаюсь в спальню. Кайден лежит на кровати, так и не надев футболку.

– Бев, – низким голосом зовет он, – эта пижама – самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел.

– Знаю. – Прижав ладонь к груди, я присаживаюсь в реверансе. – Наслаждайся видом, пока есть возможность.

Кай возвращает взгляд в экран телефона, а мне вдруг хочется рассмеяться от мысли, что мечта всех девушек кампуса лежит в моей детской комнате с плакатом Джастина Бибера на двери и мы не собираемся делать ничего пошлого.

– Несколько правил совместной ночевки, – говорю я, взбивая подушку. – Первое: спать одетыми. Мы ни за что на свете не должны увидеть друг друга голыми.

Откинув телефон, Кайден переворачивается на бок и, подперев голову рукой, посылает мне ухмылку:

– Ты уже видела меня голым.

Мои щеки вспыхивают, когда я вспоминаю о том, как зашла к Кайдену рано утром за телефоном, который забыла накануне вечером, а он открыл дверь в чем мать родила и даже не спешил одеться.

– Да, и не хочу повторять этот опыт. – Забравшись под одеяло, я накрываюсь им до самого подбородка. – Второе: не занимать мою сторону кровати и не перетягивать одеяло. И третье: никаких объятий с романтичным подтекстом.

– Чего ты боишься, Бев? – Улыбка не сходит с лица Кая. Его забавляет абсолютно все происходящее с нами в Мидлтауне.

Чего я боюсь? Хороший вопрос. Рэйчел спрашивала то же самое. И если быть до конца честной, я боюсь, что слаба настолько, что буду нуждаться в тепле и поддержке Кайдена и поддамся инстинктам. Такое уже бывало, когда наши губы оказывались слишком близко или объятия длились дольше нужного. Но я точно знаю, что, перейди мы грань, мы тут же разрушим нашу дружбу. Я перестану быть для него «эксклюзивом» и подругой. Я потеряю его.

Так что между минутной слабостью и сохранением дружбы я всегда выберу второе.

– Боюсь, что ты в меня влюбишься и захочешь, чтобы моя мама раскладывала твои трусы на постоянной основе.

– Звучит слишком заманчиво.

Я переворачиваюсь на бок и складываю ладони под щекой. Рука Кайдена оказывается