В зеркале Фауста - Артур Гедеон

– Полегче стало? – спросила она.

– Ага. Когда вы сказали «Проклятая библиотека», вы же имели в виду не существующую в реальности библиотеку, верно?

– Разумеется. Это те книги, которые были написаны великими умами, а потом уничтожены, стерты с лица земли фанатиками-доброхотами. Но ведь ничто не пропадает бесследно. Все написанное, сказанное, пережитое – витает в эфире. Но посвященный может войти в нее, в ту библиотеку. Войти реально через существующие двери. Надо просто знать пути.

Он лукаво прищурил один глаз:

– А вы знаете эти пути?

– А вдруг?

– Покажете?

Дама в белой шубке усмехнулась:

– А если да – пойдете со мной дальше?

– Дальше – это куда?

– «Проклятая библиотека» – это как прихожая, преддверие. А дальше – другой мир.

– Я сейчас вам расскажу одну историю – она короткая. Про другой мир. И про то, как я его упустил. Увы, безвозвратно. Послушаете меня?

– Конечно! Расскажите, прошу вас.

– Сейчас будет остановка, и вот тут народец-то набежит.

– Переживем, Горислав Игоревич.

Электричка остановилась, и толпа с перрона хлынула в вагон. Но и теперь в тамбуре никто не остался – их беседе как будто специально не хотели мешать.

Поезд тронулся. До Москвы оставалась одна остановка.

– Однажды я случайно побывал на сеансе мага. Да-да, мага! – глядя ей в глаза, уточнил он. – Волшебника! У меня есть экзальтированная знакомая – Аделаида Калюжная. У нее в центре Москвы свой эзотерический салон. Когда-то была моей подругой. Потом мы расстались. Она меня и зазвала на этого мага. Лет десять назад. И я пошел. Мне хотелось увидеть ее, а не мага. Это если честно. Так вот, маг долго проповедовал в полутьме, двигал взглядом предметы, мошенничал, конечно, а потом заинтересовался моей персоной. Долго ходил вокруг меня, его прямо тянуло ко мне, честное слово, а в конце он отозвал меня в сторону и сказал тет-а-тет: у вас есть нереализованная сила, вы могли бы легко общаться с миром духов. Я ответил: мне еще только этого не хватало – спятить. Он сказал: а зря. Вы могли бы выбрать себе учителя за той чертой, или учитель выбрал бы вас, и так бывает. Вы могли бы добиться многого, если бы вам открылось ваше предназначение. Ведь почти все люди живут не своей жизнью – они проходят мимо сокровищ, не замечая их. Но ваши способности вопиют о себе. Другие мечтают о таком даре, тратят годы на то, чтобы получить хотя бы десятую долю того, что имеете вы в своем багаже от рождения.

– А он был не дурак, этот волшебник.

– Видимо, да. Я бы помог вам раскрыть свой потенциал, сказал он, – продолжал Горецкий. – Подумайте об этом. Я спросил: а что мне это даст в конечном итоге? Маг ответил с юмором: да, собственно, ничего. Разве что поднимет вас на более высокую ступень в познании себя и мира. Подумайте. Я как будто в театре побывал или в кино: посмотрел, удивился, насладился и пошел дальше. Но в душе остался отголосок: а вдруг? А вдруг я упустил что-то важное, главное, отказавшись от такого предложения?

Двери то и дело открывались. Потянулись первые пассажиры на выход.

– Как его звали? – спросила она.

– Вольдемар… как-то там, – пожал плечами Горислав Игоревич. – Он дал мне визитку, но я потерял ее. Он пару раз даже звонил мне. А потом просто исчез – отовсюду. Был – и не стало. – Горецкий, отчасти делано, печально вздохнул: – И это случилось тогда, когда я сам захотел отыскать его. Решился-таки!

Но было поздно.

– Так всегда и бывает.

– Ага. И ведь это был второй раз. Первый случился еще в юности. Я бродил по лесу, любил один таскаться часами, и встретил женщину. У нее было знакомое лицо. Она позвала меня за собой – в чащу! Сказала, что покажет мне чудеса. Я потом вспомнил, где видел ее – в своих снах, и не раз. И ведь по имени меня назвала! А я струхнул. История с магом была вторая. Вот такой я болван, уважаемая Лючия.

– Но знаете, иногда смертному дается еще один шанс. Он прошел мимо первых открытых дверей, мимо вторых, но мир магии очень щедр – и он может предложить открытой третью дверь.

– Вы думаете?

– Уверена в этом.

– А я бы вошел, – горячо, но тихо, чтобы не привлекать внимания, сказал он. – Теперь, когда уже немолод и ловить больше нечего, когда перспектива ясна, я бы вошел в третьи двери! Клянусь вам, Лючия! Богом клянусь!

– Верю, – очень просто кивнула она.

– Кто бы только приоткрыл мне их! Увидев лучик света, падающий оттуда, я бы из последних сил рванул туда…

Она смотрела в окно дверей и улыбалась. С каждой минутой электричка приближалась к Москве.

– А теперь скажите мне, Горислав Игоревич, какую книгу вы бы хотели прочитать более всего? В «Проклятой библиотеке»?

– Все!

– Нет, есть одна, и вы сейчас назовете мне ее. Ну же.

– Назовите вы, и я даю вам слово, что врать не буду. И если это она, то я скажу, что вы самая…

– Эта книга называется «Вселенная Лилит», – не дав ему договорить, сказала его спутница по электричке. – Что с вашим лицом?

– Но как вы догадались?

Она пожала плечами:

– Прозрение.

– Думаю, вы действительно экстрасенс и умеете читать мысли. Только и всего. Обычное дело.

– Так почему именно эта книга? Она была написана в шестнадцатом веке, издана в Венеции и сожжена инквизицией. Весь тираж был уничтожен. Ее написал один странствующий философ и маг, остановившийся при дворе Медичи. Позже, едва избежав смерти, он покинул Венецию. Эту подробность я знаю точно. Так чем она так интересна вам, Горислав Игоревич?

– Мне иногда кажется, что эту книгу написал я…

– Чего только не бывает в жизни, – риторически заметила его спутница.

На очередном повороте электрички они увидели в дверные окна Москву и приближающийся вокзал.

– Подъезжаем, – сказал он.

– Да, – откликнулась она. – А вдруг еще не поздно наверстать то, что вы упустили? – спросила Лючия. – Вдруг появится третий шанс?

– Вашими бы устами, Лючия. Но я в это не верю.

Уже потянулись по обеим сторонам длинные асфальтовые перроны.

Поезд встал. Дверь открылась – и они первыми оказались на платформе. Они как будто уже проговорили о чем-то важном и теперь, сблизившись, просто шли по перрону к зданию вокзала.

Толчея, шум, назойливые голоса. Проходы, турникеты. И вот уже эскалаторы, запах мазута, шум метро…

Скоро выяснилось, что им на разные ветки.

– Возьмите, Лючия. – Он протянул ей визитку. – Если