Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская

Марко в свои объятия. Обхватили грудину и запечатали ладонью крик. Оторвали от пола. Марко брыкнул ногами, отчаянно сопротивляясь. В его выпученных глазах застыл ужас. Отвертка выпала из кармана, стукнувшись об пол.

Вот что Хана запомнила. Чудовище Франкенштейна держит извивающегося Марко, словно не позволяя натворить глупостей, а вокруг сгущаются сумерки.

Хана рванула дверь и помчалась прочь. По ступенькам вниз, на улицу, мимо парней, разразившихся хохотом, в свой подъезд, в свою квартиру.

Папа сгорбился у телевизора и не слышал, как она влетела, как бабахнула дверями спальни.

Лежа в постели, дрожа и источая холодный пот, Хана думала о Марко и молилась богу, мечтала вырубиться и осознать, проснувшись, что это был сон, и они не ползали в стенах, и нет никакого серого человека с кожей, покрытой пылью, с ногтями, способными вспарывать животы.

Отец Марко позвонил вечером, узнать, куда запропастился его сын.

* * *

Аня не представляла масштабов катастрофы, пока на канале Собчак не вышло это чертово видео. Хватило полчаса, чтобы понять: это конец. Конец ее репутации и карьере. Она не очистится: проще сменить имя, внешность и пол, и сферу деятельности, конечно. Ни один продюсер не даст ей денег. Ни один уважающий себя актер не согласится у нее сниматься.

Отныне она персона нон грата в любом приличном месте.

Телефон булькал, принимая сообщения. Аня зашвырнула его в ящик стола. На мониторе Ксения Анатольевна с нескрываемым удовольствием пинала труп.

– Вы говорили, что бросили пить.

– Двести пятьдесят шесть дней назад.

– В сторис вы писали «двести семьдесят дней»… В понедельник.

– Разве? У меня плохо с цифрами.

– Аня, мы же взрослые люди.

– И что? Я перепутала.

– Аня, вы сейчас выпившая?

– Нет!

– От вас пахнет алкоголем.

– Это такие духи.

– Очень интересно. Скажете потом, что за духи, я тоже буду пользоваться. Клянусь, мы не готовились, но случайно у нас есть с собой алкотестер…

Аня застонала у ноутбука. Количество дизлайков, простыни издевательств в комментариях, само название ролика: «Максимович: перверсии, скандалы и алкоголь» красноречиво говорили о ситуации.

– А детектор лжи вы не захватили? Я вам не подопытная свинка, Ксюша! И мы не на допросе!

Аня наивно полагала, что предстанет перед зрителями радикальным творцом, анфан террибль русского кинематографа, но вместо террибля в ролике два часа запиналась и завиралась пьяная косноязычная идиотка. Как в меме «ожидание и реальность», где слева – Ларс фон Триер, а справа – Максимович, в какой-то момент облившая себя кофе.

– Наркотики тоже в прошлом? Как и алкоголь? Или прямо в прошлом?

Начав с комплиментов, с вопросов о сербском менталитете и эмиграции, Собчак усыпила бдительность Ани. И ударила исподтишка.

Википедия сообщала, что Аня Максимович родилась в восемьдесят шестом году в Белграде. Спасаясь от бомбардировок, переехала с мамой в Ростов, позже – в Москву. Три года училась во ВГИКе на факультете режиссуры у Абдрашитова, была исключена за прогулы. Неоднократно заявляла, что жизнь в общежитии дала ей больше, чем учеба. В две тысячи пятнадцатом выступила режиссером, продюсером и сценаристом психологически-остросоциального веб-сериала «Муравейник». Сериал, снятый в жанре мокьюментари якобы скрытыми камерами, установленными в квартирах героев – обыкновенных москвичей, – получил миллионы просмотров и хорошие отклики в прессе. В восемнадцатом году Аня Максимович поставила первый полнометражный фильм, откровенную драму «Чужаки».

На «Вике» разделы «Чужаки», «Скандал» и «Алкогольная зависимость» были втрое больше биографической справки.

Иногда Аня думала, что маме повезло: инфаркт убил ее раньше, чем дочь вляпалась во все это дерьмо.

«В „Чужаках“, – писал популярный обозреватель, – тридцатидвухлетняя Максимович повторяет сериальный трюк со скрытыми камерами, отстраненно наблюдая за жизнью героев, или за тем, что в ее представлении является жизнью: бесконечными скандалами, пьяным сексом и бытовым насилием».

«Максимович препарирует мелкое, укоренившееся в рутину зло, – писал кинокритик. – Ее фильм – о рукоприкладстве, абьюзе и шейминге – надо распространять как учебное пособие».

«Они там, простите, гадят и совокупляются на камеру! – потрясал кулаком депутат Государственной думы. – Там в сортирах камеры – они на нас, россиян, гадят! Кому мы премии даем? Извращенцам? Порнографам?»

Собчак спросила в лоб, не хочет ли Аня поменяться местами с объектом наблюдения и обижает ли ее прозвище «королева визионизма», ведь визионизм, по сути, то же самое, что и вуайеризм – сексуальная девиация, побуждающая подсматривать за ничего не подозревающими людьми в замочную скважину.

Аня догадалась, к чему ведет Собчак.

– Они – актеры! Они знали о камерах, это прописано в сценарии, в договоре!

– Олег Давыденко… Вы не так давно расстались, верно? Он был вашим партнером и играл главную роль в «Чужаках». Олег Давыденко заявляет, что его шокировал фильм, потому что речь об откровенных сценах не шла…

– Олег Давыденко лжец! – Невооруженным глазом видно, как Аня трезвеет в кадре. – Камеры работали круглосуточно! Все три месяца, что длились съемки, мои актеры были в курсе, что живут, спят и трахаются на съемочной площадке! Они все половозрелые люди!

– То есть это – месть со стороны господина Давыденко?

– Месть и пиар. Пусть подает в суд, а не болтает языком.

– Ну, он был хорош в сами-понимаете-какой сцене.

– Это магия кино, – скалится Аня. – Показывать то, чего нет.

– Вы лукавите…

Аня шлепнула по пробелу, затыкая Ксении Анатольевне рот. Стиснула зубы в бессильной злобе. Ее выставили дурой, любительницей рыться в грязном белье под предлогом игры в арт-хаус.

Вам же нравится подглядывать? – сквозил между строк завуалированный вопрос. – Вас это возбуждает?

Аня опустошила стакан. Виски согревало. Она действительно не употребляла спиртное девять месяцев, но сорвалась из-за расставания с Олегом. Тупой эгоистичный сукин сын! Днями напролет светил перед ней хозяйством, но притворился оскорбленным, когда его не заслуживающий внимания причиндал мелькнул в фильме. Еще и уговорил бездарную актрисулю, свою нынешнюю пассию, всюду трепаться о диктаторских замашках Максимович и о том, как она унижала съемочную группу…

«Извращенка! – говорила актрисуля, демонстрируя фолловерам силиконовую грудь в декольте. – Мне даже ее жалко…»

– Да подавитесь вы все! – Аня плеснула в стакан «Джонни Уолкера». Голова кружилась от виски и выкуренного косяка.

Она ткнула курсором, закрывая вкладку. Показалась страничка соцсети с полусотней непрочитанных сообщений. Аня пробежала по ним глазами – насмешки, слова сочувствия от поклонников и друзей, – скривилась и собиралась было выключить ноутбук, но фраза на сербском привлекла внимание. Аня клацнула мышкой и развернула диалоговое окно.

Лука Максимович, а точнее кто-то с его аккаунта, написал:

«Ваш папа умер сегодня утром. Похороны состоятся в четверг».

В тот же день с ней связался сербский юрист. Аня унаследовала квартиру в Белграде.

* * *

На похороны Аня не успела. Да и не пыталась особо успеть. Она сомневалась,