Самая страшная книга 2014-2025 - Ирина Владимировна Скидневская

пещеру. Это светились глаза. Глаза мертвецов. Хаим закусил губу, чтобы не закричать. Все жители деревни, мертвые, стояли серыми столбами в мрачном молчании, и их горящие взгляды были устремлены на мальчика. Хаим слышал, как затихало дыхание каждого из них, как крики превращались в хрипы, а теперь они все воскресли.

Тишина давила сильнее низкого свода пещеры. Хаим искал, куда бы скрыться, как вдруг раздался визгливый крик. Старик Шима оказался еще жив и вот теперь, очнувшись, увидел перед собой толпу мертвецов. Странно, но старика Хаим испугался больше, чем восставших. Мертвые как один обернулись и, словно повинуясь приказу мальчика, пошли на верещащего Шиму. Они сомкнули ряды, и на стены полетели черные в полумраке брызги крови. Хрипящие крики старика прекратились, и мертвецы вновь направили взор на Хаима.

– Приказывай, Хаим. Ты хочешь наружу, на воздух? – спокойно спросил Ангел.

– Да.

Не медля ни мгновения, толпа бросилась на каменный завал. Мертвые выворачивали камни, которые раньше не в силах были поднять. Клубы пыли затмили бледное мерцание их глаз, и в пещере вновь воцарилась тьма. Хаим упал на каменный пол и закрыл воротом рот, спасаясь от пыли. Но она сгущалась, мешая дышать. Казалось, в грудь набили острых камней, и они впивались в тело при каждом вдохе. Теряя сознание, Хаим почувствовал сквозь закрытые веки прикосновение света. И, перед тем как провалиться во тьму, мальчишка почувствовал, что его подхватили и куда-то понесли.

– Вставай, Хаим. Уже пора, – пропел мамин голос. Хаим улыбнулся и потянулся, но тут же резко сел.

Мама умерла! Мальчик сидел в тени нависшей скалы, а перед ним на солнцепеке стояла толпа серых от пыли мертвецов. Недвижимые, словно статуи, облепленные мухами, они смотрели мутными глазами на Хаима.

– Это твое стадо, ты их пастырь и хозяин, – прозвучал в голове строгий голос отца, и тут же голос Ангела продолжил:

– И нет преданней овец, но под каждой шкурой скрыт лев.

– Где ты? – спросил, озираясь, мальчик.

– Я же говорил – в тебе.

– Почему… во мне? Откуда ты взялся?

– Ну, считай, для тебя я спустился сверху. Помнишь свиней? То было знамение моего прихода. В тебе есть искра, Хаим. Искра Божья. Не каждый выдержит мое присутствие. Ты сильный, и мне нужна твоя сила.

– Ты обещал уйти, – сказал Хаим, выискивая в безликой толпе свою маму.

– Да, обещал, малыш. Я говорил, что освобожу тебя. Но разве ты свободен? Из плена каменной темницы ты перебрался в более просторную. И не ищи мать. Она умерла там – во тьме. Я поднял их тела своей волей. Это лишь пустые оболочки, но они приведут тебя к цели.

– Мама! – увидев знакомую фигуру, крикнул мальчик и бросился к толпе мертвецов. Они послушно расступились. Смерть исказила лицо женщины, а трупный запах пропитал воздух кругом. Хаим коснулся холодной руки матери. Та заворчала, но не шевельнулась.

– Она мертва, как и все остальные, – голос Ангела патокой лился в уши. – И ты знаешь, кто в этом виноват.

– Кто? – всхлипнул мальчик.

– Он обрек вас на смерть, замуровав в пещере. Ты помнишь плач и крики людей? На твоих руках угасала мать. Кого проклинали перед мучительной смертью?

– Марка Люция.

– Да, – выдохнул Ангел. – Он сейчас в Гадаре, плещется в ванне, забыв о вас и о том, что сделал. Вы для него – никто.

У Хаима слезы навернулись на глаза.

– Что я могу сделать?

– Свершить волю Божью. Он, видя творимую несправедливость, поднял из праха мертвых, чтобы ты, избранник Его, повел их за собой. Перед тобой твоя армия, Хаим. И нет преданней и бесстрашней солдат, – возликовал Ангел. – Прикажи, и они положат Гадар к твоим ногам.

– Это плохо, – растерялся мальчик. – Назаретянин учил смиряться.

– Смирись, – захихикал Ангел. – И сколько еще деревень тогда исчезнет с земли гадарской? Время добра прошло. Дай свободу своим желаниям. Марк должен понести наказание за содеянное. Вспомни боль и скажи, чего хочешь ты.

В ушах Хаима до сих пор стоял плач детей и тихая молитва матери.

– Да. Я хочу возмездия.

В голове раздались рычание и хохот. И, повинуясь незримому командиру, мертвецы встрепенулись, стряхивая пыль, и побежали в сторону города. Рослый пастух с ввалившимися белесыми глазами подхватил Хаима, словно тряпичную куклу, и прыжками понесся следом. У мальчика не было сил сопротивляться. Его сковали бесконечная усталость и безразличие. Он уже сомневался, что это все происходит на самом деле. Наверно, он умер там, в пещере, вместе с остальными. И теперь все они – просто куклы из пыли и праха, гонимые ветром.

Мертвецы бежали молчаливой толпой. К полудню из-за холма показался Гадар, стоящий у берега моря, и прохладный ветерок остудил пылающую грудь мальчика. С дозорных постов заметили бегущих людей, и по звуку рожка навстречу вышел строй латных легионеров. Мертвец поставил на землю Хаима и вместе с остальными ринулся на красные щиты римских воинов. Их строй разомкнулся, пропуская вперед лучников, и рой стрел снес бегущую толпу.

– Смотри, – зашептал довольный Ангел. – Нельзя убить то, что мертво.

Мертвые вставали с дорожной пыли, утыканные стрелами, и шли дальше. Легионеры не растерялись. Выставив копья, они двинулись на бегущих стеной. Мертвецы накатились волной на щиты. Воины рубили мечами не желающие умирать тела. Ангел одарил мертвых нечеловеческой силой. Они мяли щиты, ломали копья и, наконец, пробили брешь в строе римлян.

– Ты только посмотри, Хаим! Твои воины бессмертны, и у них есть оружие. Гляди!

Хаим зачарованно смотрел на резню у стен города. Пыль под ногами превратилась в кровавое месиво. Легионеры отточенными ударами рубили мертвецов, но те вновь вставали. Даже с подрубленными ногами и волочащимися по пыли веревками внутренностей, они ползли к врагу. Воскресшие скрюченными пальцами срывали кожаные латы легионеров и рвали кольчуги, словно гнилую ткань. Вгрызались зубами в плоть, подминая под себя воинов.

– Смотри!

Поверженные легионеры, еще мгновение назад мертвые и терзаемые воскресшими, зашевелились. Они поднимались и бросались на своих же воинов, впиваясь в них зубами. Строй распался. Было непонятно, кто с кем воюет. Волна мертвых накрыла окровавленных солдат. Бой стих, и толпа оживших легионеров пополнила мертвое воинство.

– Он в городе. Марк Люций скрывается за стенами Гадара, – зашептал Ангел в голове Хаима. – Веди свое войско.

Мертвые, не дожидаясь приказа, развернулись и бросились в город. Толпа зевак, собравшаяся у главных ворот, забеспокоилась, не понимая, что могло обратить в бегство римских воинов. И тут же была подмята волной оживших мертвецов.

– Тебе нужно набираться сил, – сказал Ангел. – Иди следом.

И Хаим, с трудом передвигая ноги, побрел в Гадар. Дорога опустела, осталось лишь несколько изорванных тел, пытающихся подняться. В городе слышались крики. Мертвые врывались в дома, а люди, оскальзываясь на окровавленной мостовой, пытались бежать. Сразу за гостеприимно распахнутыми воротами города начинался рынок. Толпа мертвецов разогнала торговцев. Всюду валялись разбросанные из опрокинутых корзин фрукты. У Хаима заурчало в животе. Голод, мучавший его в пещере, ушел, уступив место бессилию, но теперь вновь вернулся. Хаим упал на колени и стал жадно набивать рот виноградом и сыром. Казалось, ничего вкусней он никогда не пробовал. Рядом послышалось ворчание, и мальчик повернул голову. Возле него валялся лицом к небу толстый человек, а на нем лежала, погрузив голову в разорванную грудь, маленькая девочка. Она рычала, яростно терзая мертвое тело, и, словно почувствовав взгляд Хаима, подняла голову. Мальчик едва сдержал крик. Белые глаза на покрытом кровавыми сгустками лице пылали ненавистью.

– Хватит, – прошептал мальчик.

– Почему? – отозвался Ангел. – Твоя армия выполняет твою волю. Она мстит за смерть твоего народа.

– Хватит, – к горлу Хаима подкатил комок.

Он оглянулся. Как он раньше этого не заметил! Вокруг среди разбросанных столов и корзин валялись мертвые. Некоторые уже начинали оживать, вращая белесыми глазами и хватая растопыренными пальцами воздух. Кровь! Всюду кровь.

– Смотри, тебе подарок, – хохотнул Ангел.

По заваленной мусором улице шла мама Хаима. Одна ее рука была почти отрублена от плеча и висела на лоскуте кожи, а другой она вела человека. Тот делал попытки вырваться, но мертвые пальцы, прорвав тунику на плече, глубоко вошли в его тело.

– Марк Люций. Вот он, источник ваших бед, – мрачно проговорил Ангел. – Что скажешь теперь, Хаим? Прикажешь остановиться? Ведь все, что произошло тогда и происходит сейчас, – это его вина.