Лики страха - Влад Райбер

Стояла ночь. Я выбрался из-под земли, как из собственной могилы. Теперь я и стал мертвецом, который может дышать только чёрными грибками. Я больше не человек. Я монстр. Живые люди будут меня бояться. Мне надо будет скрывать своё существование, учиться жить иначе. Мне нужно будет найти своё место, свой дом. Проращивать плесень на стенах, дышать ей. Искать новый смысл своей новой, бесконечной жизни.

Когда всё началось

1993 год

За углом нашей малосемейки, под общими балконами стал появляться странный мусор. Полиэтиленовые пакеты, заполненные и слепленные изнутри чем-то жёлтым. Я не мог понять, что это такое.

Мой сосед по квартире и коллега по институту Каськов, объяснил:

– Это токсикоманы. Они дышат клеем через пакеты.

– Зачем? – удивился я, потому что никогда раньше о таком не слышал.

– У них такая мания, нюхают клей, чтобы вызвать галлюцинации или получить какое-то удовольствие от дурмана… не знаю, не пробовал ни разу! Мне это не интересно! – чудак Каськов оправдывался, будто я стал бы его в этом подозревать.

Да кто вообще осмелится такое делать? У этого клея такой ядовитый, разъедающий запах. Им же легко отравиться. Мне стало противно от всего этого. Раньше к нашему дому никогда не приходили подобные маргиналы, а теперь они разгуливали всюду.

Мне представлялись уродливые исхудалые торчки, давно потерявшие в жизни всякий смысл. И как же я удивился, когда увидел школьников, идущих к углу нашей малосемейки. Подростки лет двенадцати-тринадцати. Да, шпанята по виду, я бы от них чего угодно ожидал, но не такого.

Чего выдумали – клеем дышать!

– Это вы токсикоманы?! – вскрикнул я. – Даже не смейте там делать эту гадость!

Самый мелкий пацан, с шапкой на глазах, обернулся и показал мне средний палец. Я не знал, что это значит, но выглядело оскорбительно. Совсем обнаглели! И куда смотрят их родители и учителя? Куда смотрит милиция или наш комендант хотя бы?

У нас в подъезде, в отдельном помещении сидела специальная старушка, которая должна была следить за порядком в доме и во дворе. Я никогда к ней не обращался и, кажется, время пришло.

Комната консьержа находилась на первом этаже рядом с лифтом. Дверь и прозрачное окно. За ним сидела наша старушка, склонившись над газетой. Я видел её громадные очки в роговой оправе, седую голову и мохнатый пучок волос.

Раньше она активно участвовала в жизни малосемейки. Ничего не могло проскочить мимо её носа, но в последние годы старушка и не высовывалась из своей «будки». Только вглядывалась в лица, когда кто-то заходил в подъезд и что-то писала в свой толстый журнал.

Но когда я подбежал к окну, она и голову не подняла. Я всё время путал, как её зовут, поэтому не здороваясь перешёл к делу:

– Там пацаны за домом нюхают клей. Сообщите в милицию, пожалуйста!

Консьержка не двинулась. Я не думал, что она стала глуховата, а сразу догадался: здесь всё куда хуже. Чуть присев, я заглянул в её лицо и понял, что был прав – старушка умерла на своём рабочем месте. У всех на виду, но в одиночестве.

Наблюдая, как смерть исказила её черты, я сразу забыл о шпанятах-токсикоманах. Передо мной было напоминание, что все мы однажды умрём.

Её глаза всегда сверкали из-под очков въедливым блеском, а теперь его сменила туманная слепота. Лицо обесцветилось. Губы съежились, обнажив жёлтые лошадиные зубы.

Из радиоприёмника на её столе доносилась неуместно весёлая песня.

Я поднялся к своему соседу Каськову. У него в квартире был телефон, мы вызвали милицию и скорую помощь. Нашу единственную бессменную консьержку увезли. Комната на первом этаже опустела. Дверь так и оставили открытой.

Прежде чем запереть комнату, мы с Каськовым, сами не зная зачем, начали всё там осматривать.

– Да у неё даже телефон не работал, гудков нет! – мой сосед протянул мне трубку.

Я послушал – и правда тихо. Тут же нашлась квитанция – телефон два месяца назад отключили за неуплату. Потом мы заглянули в её журнал: последняя сотня страниц была исписана не пойми чем. Я думал, что это почерк такой неразборчивый. Но пару лет назад консьержка писала вполне нормально: имена, даты, всё можно было разобрать, а потом пошли просто закорючки и чёрточки.

И нам стало ясно, что старушка в последние годы только делала вид, что работает на должности коменданта. Она получала зарплату, а по факту жила в консьержном помещении.

Там стояла старая деревянная кровать, с подушкой и одеялом, был уголок, вроде кухни с электрической плиткой, чайником и кастрюлей. Старуха давно тут обжилась. Может ей просто некуда было пойти?

– Когда будет собрание, я выступлю за отмену должности коменданта, – заявил Каськов. – Зачем зря платить деньги? И так зарплату задерживают. А это помещение можно использовать как-нибудь по-другому. Хранить какие-нибудь свои вещи.

Я напомнил соседу, что в нашем доме почти двести квартир. Как делить на всех такую комнатушку?

– Ну, ключи нам оставили, правильно? – Каськов погремел связкой. – А сейчас мы с тобой тут приберёмся и попробуем претендовать на помещение. Сейчас же всё можно приватизировать!

Мне показалось это циничным. Бедную старуху только-только вынесли, а мой хваткий товарищ уже строит план, как бы оттяпать себе общественную комнату.

Но я подумал, что помещение правда стоит убрать: вынести вонючее тряпьё, вещи, которым тут неположенное быть, выкинуть старый журнал с галиматьёй. Всё это казалось чужим позорным секретом. Вряд ли «наша уважаемая консьержка» захотела бы, чтобы о ней осталась недобрая память.

Мы вынесли уже почти всё, когда я сдёрнул ковёр с пола и увидел, что сквозь доски проросли какие-то растения.

То ли желтоватые сорняки, то ли корни пролезли в щель между половицами.

Я попытался выдернуть особо толстый отросток, но у меня ничего не вышло. Он слишком крепко сидел в полу. Я присмотрелся внимательнее и мне показалось, что это напоминает человеческий палец с пустым ногтевым ложе. Тонкий, длинный, будто женский.

И ощущение у меня было такое, словно я потянул кого-то за пальцы. Я испугался и немедленно сказал об этом Каськову. Там что-то спрятано под досками!

Он наклонился к самому полу, посмотрел в упор успокоил меня:

– Ты что? Какие пальцы? Это корни деревьев проросли через пол. Хотя вот этот один… похож на палец!

Каськов тоже попытался выдернуть растения, но и у него не получилось. На этом мы закончили. Мой сосед закрыл дверь и взял ключи себе, сказал, что,