Агнец - Светлана Скиба

– Я не вру, – сказала я, чувствуя, как мой голос начинает дрожать. – Ты думаешь, я сошла с ума?

– Я такого не говорил.

– Но ты на меня так смотришь… Хочешь, мы сейчас пойдем в мой номер и ты сам во всем убедишься?

– Ты уверена?

– Конечно уверена! – Мое дыхание перехватило от возмущения и нарастающей обиды.

– Ладно, ладно, пойдем, – примирительно сказал Влад и, поднявшись, подал мне руку. Отвергнув его жест галантности, я самостоятельно поднялась на ноги и направилась к выходу. Перед дверью номера моя бравада резко поутихла, и я замерла как вкопанная.

Влад первый вошел в номер. Он включил свет и внимательно осмотрел гостиную, в которой, по моей версии, происходило кровавое нападение. Продолжая крепко сжимать деревянный амулет в ладони, я зашла вслед за ним и растерянно огляделась. Комната как комната, без изменений. Целая и невредимая люстра висит на потолке, на окнах ни единого скола. Жуткие карлики-обезьяны, конечно же, отсутствовали. В этот момент я подумала, что уж лучше бы они были здесь, где-нибудь притаившись за диваном, лучше бы у меня по рукам текла кровь, лучше бы все это, чем безумие.

Я закрыла лицо руками. Круговерть абсурда скрутила мое тело судорогой.

– Я ничего не понимаю, – прошептала я, будто обращаясь к самой комнате. – Как же так?

– Инга, тебе нужно отдохнуть…

– Но я видела, я видела все своими глазами! – Я упала на диван и, уткнувшись лицом в подушку, дала волю слезам.

– Я тебе верю, – пробился сквозь мои завывания спокойный голос Влада.

Я повернула к нему свое заплаканное лицо и поняла: он не врет.

– Останешься сегодня со мной? – попросила я.

– Конечно, – кивнул он и мягко, по-отечески поцеловал меня в лоб.

18

Япроснулась, когда чернильное небо только начало наполняться первыми утренними вздохами. Я проспала совсем немного, но чувствовала себя бодро: видимо, это все нервы. Влад спал на диване, точно красивый холеный кот, свесив передние и задние лапы. Он был довольно высоким, и ему не удавалось раскинуться на диване, как бы он того хотел. Я подошла к нему поближе, разглядывая полюбившиеся черты лица: прямой нос, густые брови, изогнутые рыжеватые ресницы, легкую щетину на красивом, чуть крупноватом подбородке.

Наверное, портье Калчу так же рассматривал меня спящую, каждую черточку моего лица, каждый изгиб моего приоткрывшегося из-под одеяла тела. От этого мне стало неловко, и я отошла от Влада. Еще не хватало, чтобы он, проснувшись, увидел, как я на него пялюсь. Я подошла к окну и провела рукой по гладкому стеклу. Тому самому стеклу, которое ночью, разбившись, вгрызлось мне в руку. Сейчас я верила в это и не верила одновременно. Странное ощущение, будто я научилась раздваиваться и одна моя часть присутствовала при этом, а второй даже не было рядом.

Небо окончательно посветлело, окрасившись в розово‐янтарный цвет. Почему-то сейчас мне оно не казалось красивым, было в нем что-то ядовитое, опасное. Опасность. Это чувство не покидало меня ни на секунду. Оно уже сроднилось со мной, став той первой Ингой, которая видела и верит. Кто мне поможет найти правду? Кто мне даст подсказку? Яна? Вряд ли, она сама-то в это не верит. Наверняка опять скажет что-нибудь про галлюцинации.

Я подумала о мужчине из аймака тубал, отце мальчика, которого мы с Владом спасли от собак. Как же его звали? Мальчика вроде Багдыр, а вот мужчину не знаю. По-моему, он и не называл свое имя. Хорошо бы его обо всем расспросить. Конечно, если он вообще захочет что-нибудь рассказывать. Но для начала его нужно как-то найти. Вдруг он сможет объяснить мое ночное наваждение и почему это со мной происходит? А если я по своему неведению и употребляю что-то галлюциногенное, воду или еду из кафе, то почему это действует только на меня, а Влад и Яна ничего подобного не видят? А может, они тоже видят, но скрывают это от меня? Но зачем?

– Не спится? – Влад разлепил глаза и широко зевнул.

– Доброе утро. – Я посмотрела на него и улыбнулась.

Расчесавшись растопыренными пальцами, он еще раз потянулся (ну точно как кот) и сел на диван.

– Ты хоть спала? – спросил он, вглядываясь в мое лицо.

Видимо, я выглядела совсем неважно.

– Немного. Знаешь, что я подумала, нам надо поговорить с тем мужчиной. Ну отцом мальчика, которого ты спас от собак, помнишь?

Влад неопределенно помотал головой, то ли пытаясь сбить остаток сна, то ли обескураженный моим предложением.

– Что ты хочешь у него узнать?

– Да хоть что-нибудь. Возможно, ему известно об этих уродцах, которых я видела ночью.

– Откуда он может это знать? И как мы его найдем? Мы даже не знаем, как его зовут.

– Мы знаем, что он из аймака тубал.

– Этого мало.

– Давай хотя бы попытаемся, пожалуйста, Влад. – Мой голос стал приобретать истерические нотки. – Или я сойду с ума, ты что, не видишь?

– Хорошо, хорошо. – Он подошел ко мне и, бережно обняв, поцеловал в шею. От его прикосновений я тут же обомлела и земля ушла из-под ног.

Влад – настоящий волшебник. Я положила голову на его плечо и закрыла глаза. Для полного счастья мне не хватало только кофе и душа. Договорившись встретиться внизу на террасе, Влад ушел в свой номер, а я побрела в душ.

Посмотрев в зеркало, я ужаснулась: на меня смотрела женщина с отекшим лицом и красными припухшими глазами, окруженными синеватыми тенями, да еще один ноготь оказался поломанным под самый корень. Красота. В моем возрасте уже нужно быть осторожней со слезливыми истериками, иначе есть вероятность с утра распугать людей, которым я еще нравлюсь.

К нижним векам я прилепила скользкие, похожие на расчлененных медуз патчи в надежде на волшебное преображение. Но от них стало только хуже.

Оставалась надежда на консилер, нивелирующий изъяны кожи, и солнцезащитные очки, миссия которых сегодня – спасти меня не только от солнца, но и от роли пугала.

Выйдя из ванной, я сразу же почувствовала что-то неладное.

В комнате стоял устойчивый запах благовоний. Странно, я их не зажигала. Неужели снова Калчу? Так и есть, на журнальном столике вяло курилась вонючая палочка, распространяющая по комнате удушливо‐приторный аромат. В этот момент шторы на окнах слегка дрогнули, будто их кто-то задел. Переведя взгляд с благовоний на окно, я уже точно убедилась, что они колыхаются. По спине пробежал мороз, и сердце заухало сильными ударами.

За шторами точно