Лики страха - Влад Райбер

Ты понимаешь, что сейчас упрёшься спиной в стену, и начинаешь отступать в сторону, угрожаешь сумасшедшему, размахиваешь куском трубы. Он трусит и пятится назад. Теперь ты бросаешься бежать к лестничной площадке. У тебя нет времени вызывать лифт.

На ступеньках темно. Ты бежишь вверх по лестнице. За спиной ты слышишь топот и крик: «Стой! Я знаю тебя!». Этот безумец снова тебя преследует.

Пробежав ещё пару этажей, ты вваливаешься в очередную серую дверь. У тебя не хватает сил и дыхания для беготни по лестницам. Ты захлопываешь за собой дверь, цепляешь за ручку кусок трубы и держишь её обеими руками, чтобы безумец не ворвался сюда.

Он уже здесь! Он кидается на дверь и орёт: «Я застрял здесь! Я застрял!». Ты держишь, что есть силы, а он готов разбить голыми руками армированное стекло. Псих лупит кулаками, окошко трескается, несколько осколков попали тебе в лицо. Ты едва не отпускаешь трубу, но этот безумец не должен попасть сюда.

Теперь ты видишь его глаза в разбитом окошке. И это чертовски знакомые глаза! Он преследовал тебя раньше? Но ты ничего не можешь вспомнить из того, что было раньше! А что, если и у тебя с головой не в порядке и ты здесь очень давно? Снова и снова теряешь память, ищешь выход, долбишь трубой кирпичи и устраиваешь беготню по этажам с этим маньяком? Опять эти мысли! Они делают тебе только хуже. Не нужно строить догадок. Надо спасаться!

Ты оглядываешься назад. До кнопки лифта тебе не дотянуться, но это бы тебе не помогло. Сумасшедший успел бы тебя схватить раньше, чем ты уедешь. Другая дверь. Она закрыта. Ручка обмотана чьей-то грязной рубашкой и привязана тугими узлами к трубе отопления.

Тот сумасшедший перестал дёргать дверь. Он заметил куда ты смотришь и говорит тебе: «Нет! Даже не думай!». Его пугает то, что ты попытаешься открыть ту дверь!

И ты бросаешься к противоположной двери, надеясь сорвать намотанную рубашку одним рывком, но узлы слишком тугие.

Кусок трубы, который подпирал ручку, со звоном падает на пол. Ты слышишь это, но не оборачиваешься. Пытаешься рвать узлы, тянешь со всей силы. Ты чувствуешь холод спиной, ожидая, что этот маньяк схватит тебя, вопьётся в кожу своими грязными ногтями. Но ничего не происходит. Ты оглядываешься: безумца нет, он убежал.

Твои руки всё ещё сжимают узлы, ткань надорвалась. Ты думаешь, что же там такое за этой дверью, что испугался даже этот псих, который бил стекло кулаками? Стоит ли туда заглядывать? Но если там то, что спасёт тебя!

Ты рвёшь ткань, распутываешь ручку, входишь. Это коридор. Такой же коридор без дверей и окон, только пустой. Здесь никого нет. Всё, что справа, утопает в темноте, и дальше двадцати метров ничего не видно, слева есть свет, хотя и не все лампы исправны.

Ты идёшь туда, где горит свет. И здесь на стенах всюду жуткие надписи: «ПОМОГИТЕ», «НЕ ХОЧУ СДОХНУТЬ», дальше по коридору: «Я ВСПОМНИЛ ПРО КАКУЮ-ТО ПЛЁНКУ», под этими словами ещё одна надпись: «ОСТАНОВИТЕ ПЛЁНКУ!». Почерки разные. Не ногтями ли это царапали? Там есть кровавые потёки… Сумасшедшие!

Ты всё идёшь и идёшь, коридору не видно конца. Как же здесь воняет! Воняет гнилью, мочой, немытыми телами. Откуда только этот мерзкий запах? В этом коридоре, похоже, были люди, но куда они делись?

Ты идёшь и смотришь вперёд. Там далеко впереди заканчиваются исправные лампы и начинается темнота. На границе света и тьмы кто-то есть. Это человек. Он лежит на полу лицом вниз и не двигается. Он мёртв?

Ты не знаешь зачем продолжаешь идти, подходишь всё ближе к человеку, что валяется на полу. Теперь тебе видно, что он в затёртой тёмно-синей пижаме, а голова его полностью закрыта бинтами. Эти бинты старые, жёлто-коричневые, все в липких багровых пятнах.

Ты не можешь прекратить идти, так у тебя есть ощущение, будто ты что-то делаешь, но тревога разрывает тебя изнутри.

Забинтованный шевельнулся. Его рука дёрнулась. Пальцы у него чёрные. Ты помнишь, что это называется словом некроз… Только сейчас это полумёртвое существо начинает дышать. Его спина вздымается, сквозь пижаму проступает тощий хребет.

Ты замечаешь над головой забинтованного человека надпись на стене. Она не выцарапана как другие, а вымазана чем-то гадко-чёрным: «ДОБРОДЕЙ». Это про него?

Ты заставляешь себя остановиться, пока не стало слишком близко. Это существо поднимается. Оно так давно лежало здесь без движения, что прилипло и присохло к полу, и теперь буквально отдирает себя от кафеля!

Человек… или это не человек… поднимается и поворачивается к тебе. Ты видишь, что бинтами покрыта не только его голова, но и шея. И когда он дышит, со свистом втягивает воздух, маска из бинтов проваливается так, будто у него нет нижней челюсти!

«Зачем ему вообще дышать? Он должен быть трупом!», – думаешь ты, наблюдая это.

Забинтованный двигается слишком быстро. Миг, когда можно было убраться отсюда подальше, упущен. Он делает резкий выпад и берёт тебя за шею гнилыми пальцами, его хватка железная. Сколько силы в этой сухой руке! Он собирается разбить твою голову о стену, но тебе удаётся вырываться. Теперь ты бежишь назад. Какой длинный коридор! Где эта дверь? Где она?! Ты оглядываешься и видишь, что существо в бинтах следует за тобой. У него длинные ноги, оно быстро шагает, подавшись вперёд всем телом, руки болтаются во все стороны.

Дверь! Ты вбегаешь на площадку. Замешательство. Что тебе делать? Бежать по тёмной лестнице? Там этот сумасшедший! Ехать на лифте? А сколько его ждать? Ты хочешь подобрать кусок трубы, но задеваешь его ногой, и он откатывается. Нет времени!

Ты жмёшь на кнопку вызова. Двери сразу открываются. Как хорошо! Куда угодно, только не в подвал. Куда угодно! Ты стучишь по верхним кнопкам. Двери закрываются, колёса скрипят. Можно выдохнуть. Кабина лифта опять как новая. Зеркало целое, стены чистые. Ты уже ничему не удивляешься.

Механизмы над потолком издают странные шумы и скрежет. Там что-то застряло. Кабина вздрагивает, но не двигается с места. Ты стучишь по всем кнопкам кулаком. Пожалуйста! Поезжай куда-нибудь!

Двери разъезжаются. Прямо перед тобой стоит это чудовище с забинтованной головой и у него в руке твой кусок трубы!

Ты вжимаешься в угол, уклоняясь от удара. Труба попадает в зеркало. Брызгают осколки. Забинтованный снова замахивается. Ты даже не успеваешь закрыться руками, железная дубина бьёт тебе в лоб. Удар, ещё удар. Ты слышишь хруст собственного черепа. В