Я сбился со счета после пятидесятого убийства. Серийные убийцы Азии. Основано на реальных событиях - Галка

Двадцатидевятилетняя Пак Ы. Ч. выглянула в окно и увидела, что льет как из ведра. Женщина подумала о муже: бедолага не взял с собой зонт и промокнет до нитки. Пак оделась, взяла с собой запасной зонт и около девяти вечера вышла из дома. Она пошла на автобусную остановку, чтобы встретить мужа. Переработки и длительные смены — норма даже для современной Южной Кореи, а в те времена мужчины вынуждены были подолгу и тяжело трудиться, чтобы прокормить семью. Женщины же, как правило, после вступления в брак становились домохозяйками: пропитанное конфуцианскими патриархальными традициями общество женскую самореализацию вне семьи не поощряло.

Из-за сверхурочной работы супруг Пак приехал на свою остановку позже, чем обычно: не в десять, а в одиннадцать часов вечера. Его жены на остановке уже не было. Последний свидетель видел ее там около десяти. Куда она пошла после этого — загадка, потому что дома женщины тоже не оказалось. Муж какое-то время думал, что произошла путаница и жена скоро вернется. Но когда через два дня этого так и не случилось, обратился в полицию.

Обыскали автобусную остановку, где женщину видели в последний раз. На рисовом поле за остановкой нашли сандалии пропавшей. А еще через пять дней возвращавшиеся из школы дети обнаружили в зарослях на верхушке невысокого холма обнаженный женский труп. Это было всего в двухстах метрах от дома Пак. Как и во всех предыдущих случаях, причиной смерти было удушение ее же одеждой, на теле — следы сексуального насилия.

Стоит отметить, что, начиная с четвертого-пятого убийств изнасилования становятся более изощренными. Маньяк начинает применять посторонние предметы и даже продукты питания. Примечательно, что именно то десятилетие — восьмидесятые годы двадцатого века — стало временем открытия простыми южнокорейцами эротического жанра.

Как ни странно, и тут не обошлось без политики: российский кореевед К. В. Асмолов полагает, что тема секса была своего рода дымовой завесой, за которой спрятали многочисленные внутренние проблемы.

Из статьи К. В. Асмолова «Вечный палач», опубликованной на сайте «Лента. ру» 12 февраля 2020 года

Также считается, что Чон Ду Хван пытался отвлечь внимание общественности от тревожной внутренней политики при помощи спортивных событий или фильмов с изображением смелых сексуальных сцен, немыслимых в 1970-е. Диктатор хотел, чтобы публика собиралась в кинотеатрах, а не на площадях для антиправительственных выступлений, и развлекалась, не задумываясь о политической ситуации. В результате в 1980-х годах вышел шквал низкокачественных эротических фильмов, которые, правда, собирали очереди в кинотеатрах.

Велосипед южнокорейский правитель не изобрел и решение предложил вполне избитое. Как известно, еще в начале двадцатого века его коллега Владимир Ильич Ленин высказал аналогичную мысль: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». А уж кино плюс секс создают такую действенную комбинацию, о которой основатель СССР не мог и мечтать! Более быстрый откат населения в иррациональное состояние обеспечивают разве что новости об эпидемиях.

Итак, в Южной Корее восьмидесятых тема секса становилась все менее табуированной, появлялись фото- и видеоизображения различных сексуальных практик, в том числе и таких, о которых среднестатистический гражданин, возможно, ранее и не догадывался. Не могло ли это послужить своего рода катализатором для кого-то, кто уже давно фантазировал на тему полового насилия?..

Снова мы упираемся в печальный факт: ни полиция, ни судмедэкспертиза Южной Кореи тех времен не имели технических возможностей, квалифицированных кадров и практического опыта для решения подобных вопросов. Все, что делалось тогда в рамках расследования серии убийств, которые впоследствии назовут Хвасонскими серийными убийствами, было сделано впервые и, будем говорить откровенно, из рук вон плохо. Если этому инциденту и суждено войти когда-нибудь в учебники по криминалистике, то лишь в одном качестве — в качестве антипримера.

Возле найденного 9 мая трупа Пак Ы. Ч. впервые был обнаружен мужской след длиной двести пятьдесят пять миллиметров. Если он принадлежал убийце, у того был сороковой европейский (или американский семь с половиной) размер обуви. Также на одежде жертвы нашли пятно спермы, образец указывал на вторую группу крови. Однако такая же была и у мужа покойной, поэтому на эти данные полагаться не приходилось.

Летом 1987-го по стране прокатилась волна антиправительственных демонстраций, кульминацией которой стал так называемый Мирный марш 26 июня 1987 года, охвативший тридцать три города. Военные и полиция были заняты присмотром за протестующими. Расследование Хвасонских серийных убийств стояло на месте.

Седьмого сентября 1988 года домой не вернулась пятидесятитрехлетняя Ан Г. С. Известно, что она ездила в город Сувон, чтобы помочь старшему сыну в закусочной, и около девяти часов вечера вышла из автобуса на своей остановке. Идти домой нужно было по темной тропинке вдоль водоканала. Вероятно, там убийца на нее и напал, потому что на следующее утро именно там нашли тело. Руки женщины были связаны блузкой; во рту — носки и носовой платок; серая юбка снималась и затем почему-то надевалась снова. Как и во всех предыдущих случаях, смерть наступила в результате удушения, а на теле имелись следы сексуального насилия.

Этот, уже седьмой по счету, случай убийства был первым, по которому имелись четкие свидетельские показания. Возглавлявший тогда расследование детектив Ха Сын Гюн спустя годы скажет, что именно после седьмого убийства полиция была близка к поимке преступника как никогда. Появился фоторобот подозреваемого, составленный со слов двух свидетелей: водителя и кондуктора автобуса, курсировавшего вдоль водоканала в Палтан-мён — места убийства пятидесятитрехлетней Ан.

Из статьи, опубликованной в первом номере журнала «Чосон» за 2006 год

В то время водитель Кан (сорок три года) и кондуктор Мам (двадцать два года) вели междугородний автобус по маршруту из Хвасона в Сувон. Они сказали полиции: «В день после инцидента мы выехали из Хвасонского терминала около 22:00 и направились в сторону Сухона. Через десять минут (или два километра) пути мужчина двадцати четырех — двадцати семи лет помахал рукой, чтобы мы подобрали его вне автобусной остановки».

Мужчина остановил автобус примерно в четырехстах метрах от места обнаружения пострадавшей. Водитель, господин Кан, сказал полиции: «Штаны мужчины были до колен мокрыми. Я внимательно рассмотрел его лицо, потому что он сел на сиденье впереди, напротив водительского, достал зажигалку и закурил».

Дождя в тот день не было, и полиция пришла к выводу, что мужчина мог намочить штаны в траве на берегу водоканала. По описанию водителя и кондуктора автобуса, это был человек «с острым носом и острыми глазами». Составили фоторобот, и он очень напоминал тот, что был сделан двумя годами ранее, после изнасилования в ноябре 1986-го. Тогда жертве удалось выжить благодаря тому, что преступник стал искать