Не дрогни - Стивен Кинг

– Нет. И этот ублюдок, наверное, думает, что довёл их до этого, хотя дело Даффри тут ни при чём.

– Напротив, моя маленькая птичка, именно там они и встретились.

– Верно. Там они и познакомились. – Она задумалась, затем сказала: – Я бы очень хотела, чтобы пресса узнала настоящую причину, чтобы лишить этого психа удовольствия. Но мы не можем этого раскрыть, правда?

– Нет, – говорит Том, – но кто-то это всё равно сделает. Если Бакайский Брэндон не опубликует это на своём говноподе и говноблоге» завтра, то сделает это послезавтра. У этого отдела дырявые секреты, как у протекающего подгузника.

– Лишь бы ты сам ничего не просочил, Том.

Он улыбается и отдаёт салют скаута:

– Никогда и ни за что.

– Ты что-нибудь нашёл в его студии?

– Ты имеешь в виду, например, настоящее имя Билла Уилсона, написанное на листке бумаги?

– Было бы неплохо.

– Я не нашёл ничего, кроме нескольких фотоальбомов. Самое пикантное в них – Джабари Уэнтворт в плавках. Может, ещё что-то есть в его компьютере или в облаке, но это не наше дело. И даже если ты решишь, что мистеру Биллу Уилсону не придётся убивать двух случайных незнакомцев от имени Финкеля и Уэнтворта, у него ещё полно присяжных, да и, возможно, судья с прокурором. Партнёр, у нас ничего нет, правда?

– Почти ничего, – признаётся Иззи.

Том понижает голос, словно опасаясь, что помещение прослушивают:

– Поговори со своей подругой.

– С кем? С Холли?

– С кем ещё? Она не из полиции, но умеет думать нестандартно.

Расскажи ей всё, а потом спроси, есть ли у неё какие-то идеи.

– Ты серьёзно?

Он вздыхает:

– Как никогда.

10

В отеле «Гарден-Сити-Плаза» Барбара с восхищением наблюдает, как Бетти Брэди и Рэд Джонс тихо репетируют перед выступлением в следующую пятницу, когда им предстоит исполнить национальный гимн на стадионе Дингли-парк. Бетти говорит, что уже пела его дважды на играх баскетбольной команды «Сакраменто Кингс», но с сопровождением на Korg.

– Не знаю, что это такое, – говорит Барбара.

– Синтезатор, – объясняет Рэд. – Было бы лучше, чем это. – Он поднимает саксофон. – Кто захочет слышать, как «О, скажи, видишь ли» орудуют на духовых?

– Чушь, – возражает Бетти. – Это будет… – Она указывает на Барбару. – Что-то жутковатое, но в хорошем смысле. Как это слово?

– Навевающее?

– Навевающее! Вот оно! Идеально! Давай попробуем ещё раз, Рэд. В основном, чтобы проверить, что я попадаю в ноты. Давно не приходилось одновременно петь высоко и низко в одной песне.

Рэд засунул в раструб саксофона три пары носков Бетти, а она начинает петь национальный гимн низким, мелодичным голосом. Сначала они пробуют «официальную» тональность си-бемоль мажор, но Бетти не нравится – звучит как погребальная песнь. Они переходят на соль мажор. Рэд играет на приглушённом саксофоне и кивает ей. Она отвечает кивком. Первый проход в соль мажоре получился неровным, второй лучше, третий – гладким, словно шёлк.

– После слов «О, скажи, разве ещё развевается Звёздно-полосатый флаг?» я хочу сделать паузу, – говорит она, – и отсчитываю: один-два-три четыре. А потом последняя строчка. Впечатляюще.

– Круто. Есть ритм.

– Попробуем.

Они делают это.

Когда заканчивают, Бетти смотрит на Барбару:

– Что думаешь?

– Думаю, люди, которым повезёт попасть на эту игру, запомнят это навсегда.

И она права, но не так, как думает.

 Глава 12

1

Поездка из Айова-Сити в Давенпорт – короткий путь по I-80. Холли, Кейт и Корри прибывают в «Кантри Инн энд Сьютс» задолго до полудня в субботу. Холли ведёт машину в начале поездки на милю или две вперёд от грузовика Кейт, время от времени поглядывая на телефон, где GPS-трекер на F-150 отображается мигающей зелёной точкой. Потом она сбрасывает скорость, надеясь заметить машину преследования. Видит подходящую – маленький Мустанг кабриолет. Он ускоряется, меняет полосу и выравнивается слева с грузовиком Кейт. У Холли в желудке закручивается. Она тоже меняет полосу, чтобы встать за Мустангом, подрезая кого-то и не обращая внимания на гудок. Тогда пассажирка Мустанга встаёт, длинные волосы развеваются на ветру, и кричит: «Мы любим тебя, Кейт!» Кабриолет уносится прочь. Холли выдыхает и сбрасывает скорость.

Они обедают в ресторане рядом с отелем, а потом Кейт идёт плавать. Вперёд-назад, круг за кругом, она скользит в красном спортивном купальнике, словно рыба. Холли, сидящая у бассейна с полотенцем на коленях, устает просто глядя на неё. Наконец Кейт выходит, берёт полотенце с тихим «спасибо» и завязывает его на талии. Холли ждала какого-то прилива эндорфинов после такой нагрузки, но Кейт кажется задумчивой, почти угрюмой. Она берёт телефон со стола, где лежала вместе с книгой в мягкой обложке, коротко разговаривает с Корри, которая на месте события, и заканчивает разговор.

– Собираюсь вздремнуть сорок пять минут, – говорит она, не глядя на Холли. – Потом пресс-конференция в «Дабл-Три». Там, где нас и бронировали.

Холли молчит.

– Эти изменения в расписании – настоящая головная боль, Гибни.

Холли не вступает в разговор, просто берёт книгу Кейт.

– Хочешь её? – Щёки Кейт раскраснелись и светятся после плавания, но уголки рта опущены. Она всё ещё злится из-за того, что ей пришлось ехать несколько миль, чтобы провести пресс-конференцию, вместо того чтобы просто спуститься вниз. – Бери или выкидывай. Это хрень полная.

2

Пока Кейт спит, Холли в своей комнате включает CNN и с удивлением видит репортёра, который стоит перед жилым комплексом «Апартаменты Уиллоу» – там, где сама Холли когда-то смотрела квартиру, прежде чем нашла своё нынешнее жильё в центре города. За репортером следуют полицейские машины с мигалками, а также два грузовика криминалистов – один городской полиции, другой – из полиции штата. Есть и фургон с надписью «КОРОНЕР». Убийства «заместителей» присяжных стали хитом кабельных новостей, а возможная смерть одного из присяжных по делу Даффри заставила канал прервать обычные политические новости, пусть и ненадолго.

Репортёр говорит: