Шепот в тишине. Мистические истории - Марика Макей

заставить себя зайти внутрь. Мертвецов я не боялась, как и осуждения деревенских, но все же мне было неспокойно. Пока глазела в темные окна, так неуместно сейчас обрамленные васильковыми резными наличниками, снова не заметила, как ко мне подобрался Игнат. Он громко покашлял, чтобы я обратила на него внимание.

– Чего тут стоишь? – нахмурился он и подбоченился.

– К Ждане пришла, чтобы узнать, что с бабушкой Ануйкой случилось. Она все никак не проснется и лежит как мертвая.

Игнат чуть расслабился, но нервозность не ушла с его лица.

– Анна Митрофанна слегла после помощи Петру?

– А после чего же еще? Зря она вам всем помогает, я уговаривала ее не делать этого, она не послушала.

– Помочь-то так и не вышло, – заметил Игнат, но, обратив внимание на мой злой взгляд, быстро добавил: – Так и сама еще захворала, какой ужас. Дай Бог ей скорейшего выздоровления.

Я недовольно хмыкнула, но промолчала. Отметила про себя, раз у Игната не враждебное настроение, стало быть, остальные деревенские тоже не держали зла на бабушку Ануйку. «Оно и правильно! – сердито подумала я. – Я бы им устроила, если бы про нее что-то худое снова стали судачить!».

Я направилась было в дом, но Игнат меня остановил:

– Нет там Жданы. Никого нет. Поди похоронили уже Петра.

– Да как это так? Не может такого быть, брешешь ты что-то.

– Как есть говорю! – нахмурился Игнат. – Спозаранку батюшка отпел его, а часом ранее на кладбище повезли. – Увидев удивление на моем лице, он поспешил оправдаться: – А я с Макаром дома остался, негоже мальчонке в таком возрасте на мертвецов смотреть. С Петром у ворот вот попрощался, а Людочка пошла со всеми, чтобы Ждану поддержать.

Людочка приходилась Игнату женой. Она была женщиной пышной, оттого очень миловидной, хотя мне казалась с червоточиной. Я плохо знала местных, но каждого могла почувствовать. Не поддержки ради Людочка на кладбище пошла, а из чистого любопытства, но Игнату об этом я говорить не стала.

– Почему так скоро хоронят? Душе из тела сначала выйти полагается… Только на третий день умершего можно закапывать!

– А мне почем знать? Так батюшка велел. Как увидел Петра в гробу, сразу креститься начал. Видать, из-за хвори, чтобы заразу кто не подцепил.

Я не стала больше терять времени и пустилась бегом на кладбище. Неслась так быстро, словно меня подгоняла какая-то сила. Решила, если Петра похоронят и я его не увижу, то точно не получу нужных ответов.

Старое кладбище встретило меня женским плачем. Я медленно отворила калитку из частокола и, переводя дыхание, стала пробираться через заросли кустарников. Несмело ступала по только что примятой траве, где прошло несколько десятков пар ног, и смотрела в оба глаза. Эта часть леса была отдана умершим, и лишь деревянные кресты, заросшие травой и цветами, да покосившийся забор отмечали их территорию. Я с трудом сглотнула, заметив толпу, окружившую свежую могилу. Петра уже схоронили.

Неверящим взглядом я смотрела на только что насыпанный холмик и не могла понять, что пугает меня больше: что любящая Ждана позволила так быстро отправить Петра в землю или то, что кругом возле могилы росли фиолетовые цветы с желтой сердцевиной. Снова это проклятое растение!

Я подлетела к людям, резко присела и сорвала один цветок. Деревенские сконфузились от моего порыва – кто-то даже утробно ахнул – и удивленно уставились перед собой. Я подняла руку, чтобы все видели.

– Что это такое?

– Цветок, – несмело ответила Людочка, которая за плечи обнимала Ждану, от горя почти потерявшую сознание.

– Знаю, что цветок! Как он называется?

– Фиалка трехцветная.

– Фиалка выглядит не так, это не тот цветок!

– Чего тебе надо, Маруся? – безжизненным голосом спросила Ждана. – Анна Митрофановна помочь не смогла, так хоть ты душу не тереби.

– Бабушка Ануйка слегла после помощи Петру, а я пытаюсь прогнать от нее хворь! – громко сказала я, чтобы все слышали. – Вы сами на себя беды накликаете, а потом других в них вините. Я не знаю, как называется это растение, и раньше не обращала на него особого внимания, но это цветы мертвецов! Посмотрите, они растут только здесь, на кладбище! Кто ж тебя надоумил, Ждана, высаживать их в своем саду?

Ждана ахнула, и ноги ее подкосились. Если бы не поддержка Людочки, женщина упала бы прямо на могилу мужа. Но я не жалела о сказанном, лучше знать правду, даже если она хуже горькой редьки.

Я резко развернулась и пошла прочь. Мне хотелось думать, что я нашла причину болезни Петра, но нутро подсказывало, что корень бед куда глубже. И только я одна могла откопать его, ни на кого не надеясь.

Нечистая сила

В течение дня и ночью состояние бабушки Ануйки не менялось. На следующее утро я уже еле держала глаза открытыми, но все еще ни разу не сомкнула их. Вспомнила, что не ела со вчерашнего дня и, после того как умылась и попила свежезаваренный чай, затолкала в себя несколько сырых морковок. Желудок жалобно заскулил, получив такое скудное угощение.

Решила выйти на улицу да накопать репы в саду, чтобы сварить похлебку. Вода тоже давным-давно закончилась, поэтому тянуть уже было некуда. Оставив снова бабушку Ануйку дома одну, я отправилась по делам. Пока шла к роднику, все размышляла о кладбище и о цветах мертвецов. Ждана хоть и была обычной деревенской женщиной, не разбирающейся в травничестве и поверьях, все равно не стала бы выкапывать цветы на кладбище для своего сада. Стало быть, они попали к ней иным путем.

Из-за злости я не смогла узнать, как цветы оказались в Жданином саду, да и она была настолько подавлена, что вряд ли сказала бы мне что-то толковое. Но сейчас, казалось, для этого самое время.

– Макар, верно? – спросила я белокурого мальчонку, сидящего на лавке возле палисадника Жданиного дома.

Он играл с деревянным трактором, хотя, если точнее, просто крутил у него колеса. Макар посмотрел мне в глаза, а затем, не ответив, опустил голову. Я не разозлилась, сама была такой, для него я чужая. Но попытки разговорить Макара все же не оставила.

– Почему один здесь сидишь? Мама дома?

Макар поджал губы и отрицательно покачал головой. Я нахмурилась: «Неужто Ждана торчит на могиле мужа, напрочь забыв о сыне?» Решила больше не лезть к мальчонке с вопросами, а проверить, так ли это. Но, оказавшись на кладбище, Ждану я там не обнаружила.

Когда вернулась обратно к ее дому, Макар все так же сидел на лавочке. Я, не спрашивая разрешения, зашла