Шелест - Алексей Сергеевич Герасимов

Он внимательно осмотрел вход в поисках неприятных сюрпризов. Нельзя сказать, что он не боялся. Держа наготове ломик, Стрелков спускался по скользким ступеням с зажатым фонариком в другой руке. Лестница шла под крутым углом, метров на пять вниз. В конце обнаружился небольшой предбанник, а на стене, покрытой потёками и чёрными пятнами плесени, темнел щиток с рубильником. Тот самый кабель тянулся к нему, финишируя на ржавых контактах.

— Ну-с… кто в теремочке живёт? — выдохнул Иван и щёлкнул рычаг.

Старый железный механизм заскрежетал, а потом — чудо! — по бетонному потолку зажглась череда тусклых ламп, кое-где заискривших. Свет выдрал из темноты бункер, заполненный всевозможным хламом. Обглоданные термитами ящики, груды металлического мусора и витающая взвесь пыли. Приходилось жмуриться, чтоб не забить глаза потревоженным воздухом.

Объект определённо представлял собой армейское наследие. Иван узнал типовую планировку складских комнат, узкий коридор, ведущий, вероятно, к штабу или к «лабораторным помещениям». Неровные тени плясали по стенам от дребезжащих ламп. Опираясь на ломик, как на костыль, Стрелков осторожно шагнул внутрь коридора, ощущая сырость, хлюпающую под ногами. Через пять метров он увидел частично обвалившийся проход, но слева показалась неплотно прикрытая дверь, от которой шёл запах металла и мокрой бумаги.

Открыв её, Иван проник в просторное помещение, где выселись ряды стеллажей и полок. «Архив?» — мысленно предположил он. Коробки и папки по большей части были повреждены. Время, плесень и грызуны сделали своё дело. Но местами на верхних полках они выглядели более целостными. По металлической мебели наслаивались слои ржавчины и глубоко въевшейся влаги, напоминая глиняные волдыри.

Он прошёлся вдоль первого стеллажа и наткнулся на короб с надписью «Отчёты о…», остальное стёрлось. Потом заметил на стене поблёклую карту с какими-то линиями, названиями, еле различимыми: «Экспериментальная зона 3», «Азимут-15®», «Корпус А». Сердце ёкнуло: «Экспериментальная зона? Не выпускать?» — он вспоминал фразу из дневника. Но та была о «рое» или «тварях», а здесь что-то официозное, про секретные делишки.

Далее на столе у стены Иван обнаружил открытую папку, внутри лежали схемы: контур болот, красные метки, надписи: «Н-коридор», «АЗС». Чёрт, АЗС? То есть, получается, заправка входила в какой-то военный комплекс. Нетерпеливо шурша страницами, он наткнулся на заметки: «…Кабель проложен к станции для обеспечения…», «…тест болота, модифицированные организмы». Мороз пробежал по коже.

Один лист отчётливо выдал: «ПРИКАЗ: НЕ ВЫПУСКАТЬ. ОБЪЕКТ УГРОЖАЕТ РАСШИРЕНИЕМ, ПАТЕНТ! — ». Почерк неразборчив, но фраза «Не выпускать» бросалась в глаза. Иван вспоминал, как ещё одна запись в дневнике звучала «…не пускает меня…» — совпадение?

Густой запах пыли, гниения и ржавчины вызывал приступ удушья. Но Иван заставил себя продолжить исследования. По крупицам оставшейся информации вырисовывалось: когда-то здесь была военная лаборатория, исследовавшая природу, возможно, создававшая какие-то… мутировавшие виды. Может, поэтому насекомые здесь не просто комары, а чудовища. А заправка? Очевидно, была нужна то ли для подвозки персонала, то ли маскировала объект под гражданскую «станцию».

Иван прошёл вглубь к следующей комнате, которая оказалась операционной или техническим отсеком. Кое-где валялась аппаратура: разбитые приборы, щитки, датчики. В углу застыл куб массивного сейфа. Его дверь была приоткрыта, а внутри царствовала пустота. На стене висела очередная топографическая карта в рамке. Выцветшая, но с бросающейся в глаза надписью «Зона 3» и крестиками, уходящими вглубь леса. Кое-где красной ручкой были обведены места возле болота, под которыми перечёркнуто «Массовый случай, 1982» — или 89? Трудно разобрать.

Странное щемящее чувство нарастало, будто этот бункер населяли призраки. Да, призраки этих самых экспериментов. Словно сама природа вокруг была отравлена некой научной идеей, создававшей ауру ужаса для всего живого. Иван, подняв фонарик, увидел табличку «Лабораторная секция — вход строго по пропускам». Вот только дверь туда была наглухо завалена обрушившимся потолком. «Уж и не хочу знать, что за тварей там разводили», — подумал он мрачно.

Вернувшись в «архив», среди плесневелых бумаг и нескольких банок с неизвестным содержимым, обнаружился ключ. Простой, железный, но с чётко-читаемой гравировкой «Зона 3». То ли забытый, то ли нарочно оставленный. Взяв его в руки, Иван ощутил еле заметный холод. «Может, откроет дверь в преисподнюю на местном болоте?» — горько пошутил он про себя. При любом раскладе ключ казался важной находкой и занял своё место в кармане куртки.

На той же полке под слоем влажных бумаг обнаружился небольшой медальон. Изящный, хотя и весь покрытый ржавыми пятнышками. Какой-то «девичий» аксессуар, во всяком случае, так казалось. Открыв, Иван увидел фотографию незнакомой женщины лет тридцати, в белой рубашке и со взглядом, в котором читалась смесь серьёзности и тоски. Может, одна из работниц на этом объекте? Или жена кого-то из персонала… Почему его оставили здесь?

Пальцы Ивана вдруг задрожали. На доли жутких секунд ему почудилось, что фото ожило, волосы женщины зашевелились, а глаза озарились нехорошим сиянием. Голова мужчины закружилась, он чуть не упал, схватившись за край стола. Перед глазами промелькнули вспышки чужих воспоминаний: короткие сцены — коридор бункера, люди в белых халатах, кто-то кричит: «Закрыть сектор!», и бледный силуэт роя, напоминающий облако пара, врывается в помещение… А потом странный женский голос воскликнул: «Я не позволю им превратиться в монстров…» Все эти образы промелькнули за доли секунды, и он резко моргнул, ощущая, как виски пульсируют.

— Твою ж мать, — вырвалось вслух.

Медальон выпал из рук, стукнувшись о бетонный пол. Дыхание сбилось. Стрелков не знал, что это было — галлюцинация или какая-то «передача памяти». Но чувство липкого ужаса от вида роя осталось. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Насилу собрав волю в кулак, он поднял медальон и положил в тот же карман, что и ключ. Возможно, пригодится. А может, он просто не хотел оставлять его здесь, в окружении стен, пропитанных подобными кошмарами.

Далее в глубину бункера он пойти не рискнул: часть коридора обвалилась, а на полу стояла вода. Да и лампы в полуразрушенном коридоре не горели. Хватит ему на сегодня впечатлений. Сырость вгрызалась под куртку, влажный пол коричнево-рыжего цвета скользил под ногами, а голова шумела. Нестерпимо хотелось наружу.

Прежде чем уйти, огляделся ещё раз. Повсюду сырость, грязь, плесень. Будто природа отвоёвывала каждый сантиметр у бетона. Неудивительно, что люди бросили этот объект. Возможно, именно отсюда берёт начало причина того, что места вокруг заполнены деформированными насекомыми и растениями. На миг показалось, что стены зашевелились — игра теней от дрожащей лампы.

— Всё. Хватит! — решительно приказал он себе и пошёл обратно к лестнице, проклиная собственное любопытство.

Возвращаясь к ступеням,