Много смертей Гарри Поттера - ShayneT

Гермиону. Тот не мог быть на сто процентов уверен, что Гарри последует за ней, ведь кто угодно мог узнать, где она и что делает. Почему Волдеморт сконцентрировался на ней, а не на Гарри? Она не выполняла за него домашнюю работу и не являлась мозговым центром. Она была бесполезна для Волдеморта с практической точки зрения. Просто Гермиона, его подруга. Мысль, что она оказалась на пути тролля по чистой случайности, он сразу же отмёл. Волдеморт одержим желанием убить Гарри — по крайней мере, он так считал. Возможно, у Волдеморта нашлась и другая причина находиться в Хогвартсе. Но как Гарри ни старался найти её, в голову шла лишь смерть — его и Дамблдора.

Как ни странно, до сих пор никто не попытался столкнуть его с лестницы. Это уверило Гарри, что Волдеморт не зациклен ежеминутно на одном лишь умерщвлении недобитого десять лет назад младенца. При этом он старался окончательно не терять бдительности, ведь противник только этого и ждал. Но Гарри не давал ни шанса.

Ему снились кошмары о троллях, погонях и двуликих профессорах Защиты. О дубинах, рассекающих горло кинжалах, и кровоточащих телах с торчащими наружу костями. Малфой и другие соседи по спальне жаловались на постоянные ночные крики, и медсестре пришлось прописать ему зелье Сна без сновидений, предупредив, что он не должен принимать его слишком долго: оно вызывает привыкание. Гарри не возражал бы против отдельной спальни, если бы не знал, насколько в таком случае возрастали риски в очередной раз быть убитым.

Учитывая, что он начал всё чаще бороться с искушением заснуть на уроках, Гарри стал читать учебники наперёд. Он остро желал знать, чего стоит ожидать от более старших и опытных волшебников, а оттого опасных. Это дало свои плоды: совсем скоро по учебной программе класс должен был изучить режущее заклинание, и Гарри уговорил Пьюси научить его.

Это заклинание для первого курса, обычно применяющееся для шитья и прочих бытовых дел. Он задумал использовать его несколько иначе.

* * *

— Зачем тебе кусок древесины посреди комнаты? — спросил Малфой, недовольно глядя на Гарри.

Он знал, в кого на самом деле целились близнецы своим заклятьем облысения, и так до конца и не простил Поттера. В прошлый раз их отношения нельзя было назвать дружескими, а сейчас они были, скорее, решительно прохладными.

— Это ствол дерева, — поправил Гарри.

Ему удалось поймать домового эльфа и попросить найти один для себя, но тот отказался поставить это в комнату. Видимо, в Хогвартсе имелись некие ограничения касательно управления эльфами. Если бы не они, некоторые чистокровные не погнушались бы злоупотребить властью над эльфами, вполне возможно, могли бы приказать бедным существам убить себя.

— Зачем тебе ствол дерева посреди комнаты? — переспросил Малфой. — Это какие-то грязнокровные штучки?

Крэбб и Гойл с недоумением глядели на с таким трудом полученное — и ещё с большим затащенное — в спальню дерево.

— Я практикуюсь, — сказал Гарри, не обращая на посетителей особого внимания.

— Практикуешься в чём?

— Диффиндо, — произнёс Гарри. На том участке коры, куда указала зажатая в рассёкшей воздух руке палочка, остался рубец.

— Разве мы не должны были изучить это заклинание позже?

— Да, позже.

— Почему ты решил выучить его прямо сейчас?

— Для того, чтобы резать действительно глубоко, нужна практика, — сказал Гарри. — Диффиндо.

От дерева отлетела ещё одна стружка. Неутешительно. В исполнении волшебника с большим опытом и волшебной силой это заклинание было способно намного большее.

— Отчего тебе приспичило разрезать предметы? — подозрительно спросил Малфой.

— Например, — ответил Гарри, — если продвинуться достаточно далеко, можно отрезать кому-нибудь руку.

После случая с троллем он осознал, что ему нужно нечто потенциально убийственное. Пьюси не подсказал ничего похожего, кроме разве что чар огня. Гарри сомневался, что достигнет с ними большого успеха за пару месяцев. По крайней мере, сильных отличий от Диффиндо по части урона он не заметил.

У троллей, как и у великанов, имелось некоторое сопротивление магии. И даже если бы не это обстоятельство, их немаленький размер всё равно был проблематичен для магического воздействия. Трансфигурация, к примеру, становилась всё сложнее с увеличением объёма предмета. Даже мастер вроде МакГонагалл, испытал бы неудобства при трансфигурации дракона, возникни такая необходимость.

— Диффиндо, — снова отчеканил Гарри.

В отличие от большинства других боевых заклинаний, это он мог тренировать в одиночку. Он посмотрел на отлетевшую щепку. Либо она действительно была крупнее предыдущих, либо его глаза ему лгали.

Взглянув на Малфоя, Гарри заметил, что тот как-то побледнел. Почему-то два его спутника выглядели не лучше.

— С тобой всё в порядке? — спросил он.

Драко не ответил: он и его друзья стремительно выбежали из комнаты.

— Диффиндо.

* * *

Через две недели нападки со стороны Слизерина окончательно прекратились и, по какой-то причине, однокурсники стали провожать его подозрительными взглядами.

Как только представлялась свободная минутка, Гарри тотчас же уносился к своему деревцу. Со временем отрубленная стружка и впрямь становилась всё крупнее и крупнее благодаря практике. Он даже успел перейти к колдовству во время движения.

Как бы Гарри ни желал избежать повторной встречи с троллем, он подозревал, что ничего так просто не получится. Дабы Волдеморт не использовал близкие связи мальчика в свою пользу, он решил сделать встречи с друзьями более тайными. На этой почве Гермиона затеяла спор.

— Ты стыдишься нас? — спросила она.

Она всё ещё затруднялась заводить новых друзей на своём факультете, и, возможно, именно из-за этого так сильно переживала о нынешней дружбе.

— Без понятия, о чём ты говоришь, — сказал Гарри и кашлянул. — Вингардиум Левиоса.

Гермиона возмутилась, увидев, как перед ней творят заклинание, которого они ещё не изучали. К режущему он решил добавить и тренировки в заклинании левитации: тащить брёвна оказалось очень уж изнуряюще, да и вообще — лишним не будет. Единственный способ добиться мастерства в волшебстве — тренироваться до посинения. Процесс походил на подготовку профессиональных магловских спортсменов. Они тратили тысячи часов на совершенствование своего мастерства, повторяя действия снова и снова, оттачивая своё тело до совершенства. Гарри слышал, что стать гением своего дела можно, потратив на него годы жизни. Хотя это утверждение для него оставалось спорным, он был не прочь проверить, так ли это.

— Ты избегаешь нас, — сказала Гермиона. — И притворяешься, будто мы не вместе, когда рядом есть посторонние.

— Невилл обмолвился,