Средневековые сказки - Яна Александровна Гецеу

– Уф, умора, а? – тычу в плечо шута, слёзы утираем, наржалися.

– Ладно, дамы и господа, полезайте в кузов! – машу я им. А сама пойду, что ли, потыркаюсь – где там у лошади чего. Небось, не велика наука.

– Хорошая клячка, умница!

Погладила спутанную, грязную гриву, потрепала костяную мордаху. Неказиста-то неказиста, а всё одно – истинное сокровище! Живой, тёплый зверь, да ещё и мой! Взаправдашняя моя коняга, братцы! У-у-у, ноздри какие, ноздрищи бархатные! Красавица на меня сливовый глаз скосила, покивала да фыркнула – поехали, мол, чего вымораживаться? Я улыбнулась и чмокнула её в шерстяную кость скулы.

Глядит на меня, ухом подёргивает: «Дак ты чего, править-то и правда не умеешь лошадью?» Не-а, подруга, не умею. Но ты ж у меня не дура, небось, а? Эх, гори-пропадай! Сама повезёшь, не впервой, поди, тебе. Поехали!

– Эй, там, в колымаге! – весело крикнула, обернувшись. Шут и Марихен высунули довольные, улыбчивые рожи. – Готовы, господа циркачи? Они засмеялись, закивали – ну дети, ей-богу!

Умостилась на козлах поудобнее, ноги свесила – дорога-то дальняя. Где ещё задницу размять придётся, кто знает? Уф-уф, а дышать-то как сладко… а небо как манит…

Что ж, братцы. Идите обниму, что ли. Нескоро свидимся. Досвиданьица, черти! Не держите уж зла.

Проданное дитя

Средневековая сказка о злом колдовстве

– Продай мне своё дитя, продай!

Маргарета проснулась в ледяном поту и села на кровати. Широко распахнутые глаза невидяще уставились в темноту, в ушах всё ещё стоял вкрадчивый сатанинский шёпот: «Продай, тебе всё равно ни к чему, продай! Пока не поздно, продай!»

– Пресвятая Богородица и все святые, – перекрестилась девушка, отгоняя ночной морок. – Ну какое ещё дитя, я же даже не замужем…

– Ох господи помилуй, чего ты там опять шебуршишь, госпожа моя? – недовольно заворочалась её нянька на своём ложе.

– Ничего, ничего, спи! – пробормотала Маргарета и, прикрывшись тяжёлым одеялом, замерла на постели, страшась снова уснуть и услышать проклятый шёпот. О чём он, что за ересь несёт проклятый змей, какое дитя? Ещё даже помолвки не было между ней и князем Лисицким, да она его всего раз в жизни видела! А дети – это разве не то, что посылает Господь в честном браке? Неожиданно нянька захрапела так, что Маргарета подпрыгнула.

– Господь Вседержитель, защити! – прошептала она и прижала к губам крестик на тонкой золотой цепи. Которую ночь её терзает этот страшный, проклятый шёпот и тёмные глаза нечистого блестят во тьме, как отравленные вороньи ягоды.

«А что, если я соглашусь, продам своё дитя, его же всё равно нет, так что это как бы и не по-настоящему будет?» – мелькнула шальная мысль, испугав и ободрив девушку. «Нет-нет, – торопливо залепетала она в мыслях, – я же не продаю ему настоящее дитя, настоящее же ведь ещё бог знает, когда родится – ещё и о свадьбе только вот начали говорить, так что я успею покаяться и в церкви скрыться до родов, а там сразу ребёночка покрестить упрошу, и все обойдётся!»

Радостное облегчение охватило Маргарету, и она, довольная своей идеей, улеглась в постель и блаженно уснула. Больше в эту ночь её злой морок не тревожил. Ни в эту, ни в какую другую. Поначалу девушка истово молилась и дрожащими руками зажигала свечи на алтаре в своей огромной, богатой спальне: «Защити, Пресвятая Богородица, укрой покрывалом своим, не дай Сатане творить бесчинства!» И ждала, ждала, что вот только закроет она глаза, как снова прошипит проклятой змеёй в её бедной юной голове: «Продай, продай мне дитя, своё дитя продай мне!» Но Дева Мария и Господь Иисус Христос услышали её молитвы, и злого духа отвадили, больше его девушка не видела и не слышала. Всё ждала, замирая ночами, что снова сгустится ночь до шёпота и заползёт ей в уши «прода-а-а-ай…» Она почти совсем не высыпалась, помолвка с князем прошла как в густом тумане. Маргарета даже не заметила, как одна ночная тревога сменилась другой… скорой свадьбой.

А какого жениха ей дал бог – красавца, славного воина, знатного имени, князя Анджея Братумита Доминика Лисицкого. Ведь радоваться же должна каждая честная девушка, а не в пол глядеть да мыслями тяжёлыми маяться: «Не мил он мне, не по сердцу». Грех, грех это, ведь таков выбор отца, отчего же внутри всё противится? Ох, как же смириться Маргарете, что отец её и князь уже сговорились, а значит, небеса одобрили этот будущий брак. Теперь Маргарета и князь – жених и невеста, наречённые перед лицом Его.

– Чего ты, госпожа моя птичечка, клювик повесила, смурная ходишь-бродишь, не радуешься? – увещевала её нянька, старуха Алиса.– Князь любит тебя, пора и свадебное платье шить, а она носом только что не хлюпает!

– Алиса, а разве не должно любви вспыхнуть в сердце при одном только взгляде на избранника? – грустно спрашивала Маргарета.

– Это ты книжек своих глупых начиталась, госпожа моя? – упирала руки в боки и щурилась нянька. – Говорила же, не к добру вас, благородных девиц, грамоте обучают, на кой оно, порча одна – и глазам, и уму! – и одёргивала на воспитаннице платье. – Собирайся уже, сейчас портной придёт тебя измерять!

– Ну так как же, – не унималась Маргарета. – Если мне Господь хорошего мужа посылает, я приму, но не чувствую я любви в сердце, маята одна…

– Вот именно, маята! – чуть не прикрикнула нянька. – Ты уж не серчай, – смягчилась она, – но не нужна тут никакая любовь! Ты не крестьянка, прости господи! – нянька недовольно прицокнула языком и покачала головой. – Вам, господам, любовь не положена, вы о деле должны думать да о честном браке, а в таковом браке и вовсе никакой любви не надо, россказни это всё да смута! Смирись и прими свою долю! Твоё дело – наследников рожать, а не нюни вешать! Тьфу, искушение!

Маргарета вздрогнула, перед глазами вдруг мелькнули и пропали горящие глаза ночного лукавого морока: «Продай дитя мне, продай!»

– Господь, спаси и сохрани! – она перекрестилась.

Нянька довольно хмыкнула и перекрестилась вслед за ней.

– Так-то оно лучше будет! Пойдём, портной уже на входе, небось!

Маргарета покорно подобрала юбки. В дверях она задержалась:

– А поедешь со мной после свадьбы в его замок? – горячо спросила она.

– Ой ты ж, моя милая… – нянька всплеснула руками и утёрла непрошенную слезу. – Поеду, поеду, уж в таком-то замке, как у князя, местечко для старухи найдётся небось! – и махнула рукой: – Коли правду сказывают, коли не врут…

– А думаешь, врать могут? – насторожилась Маргарета.

– Да